нее, стараясь выжать побольше информации. Ей было известно о Судане больше, чем ему, и он уважал это знание, хотя ее выводы казались ему в лучшем случае наивными.
– Как насчет других игроков в регионе? Русские, китайцы, США, Африканский Союз?
– А что?
– Думаете, у кого-то из них есть интерес к тому, что здесь происходит?
Она повернулась к нему на ходу, сопроводив его вопрос задумчивым вздохом. Арабская кобыла, идущая позади, тихо фыркнула.
– Китайцы получили права на добычу полезных ископаемых в северном Дарфуре. До сих пор они мало что нашли, но если они обнаружат что-то существенное, то это изменит политический расклад в Судане.
– Что вы имеете в виду?
– Китайцы имеют хрупкий альянс с Аббудом. У русских есть хрупкий альянс с… – Корт запнулся и неловко закончил фразу: – С местным вице-президентом, который придет к власти, если Аббуд исчезнет со сцены.
– Нет. Вице-президент настолько слаб, насколько это возможно. Я бы сказала, что у русских есть хрупкий альянс с правительством Чада. Некоторые полагают, что если устранить Аббуда, во властных кругах начнется склока, и гражданская война распространится на всю страну. Чад воспользуется этой возможностью для вторжения в Дарфур с помощью русских. Тогда начнется огненный шторм, итог которого будут определять две ядерных сверхдержавы. Лично я не верю в это, пока в Дарфуре не нашли крупных нефтяных месторождений. Этот заговор выглядит слишком крупным для России, чтобы включиться на полную мощность, если под здешними песками не скрывается что-то действительно важное.
Судя по уверенному тону, она знала, о чем говорит, и у Корта появилось гнетущее ощущение, что Григорий Сидоренко солгал ему. Русские хотели убить Аббуда не потому, что его смерть открывала доступ к «Участку 12А», а потому, что его смерть породит хаос, в ходе которого Чад захватит «Участок 12А» для русских в ходе военных действий.
Сукин сын.
Корта посетила внезапная мысль.
– Но ведь вы хотите арестовать Аббуда? Разве это не приведет к таким же последствиям, как и его убийство? Он окажется не у дел и не сможет предотвратить гражданскую войну.
– МУС полагает, что если мы сможем дать Аббуду причину использовать его власть и влияние в наших интересах, то его сторонники не попадут в ловушку и не станут пешками в игре между русскими и китайцами.
«Интересно», – подумал Корт. Но он не видел никаких возможных причин для сотрудничества Аббуда с МУС.
Они миновали пологий подъем с пальмовыми деревьями наверху. На другой стороне они увидели большой лагерь для перемещенных лиц, раскинувшийся в долине на несколько квадратных миль. По периметру горел свет, и можно было видеть несколько броневиков UNAMID. Костры из верблюжьего навоза с такого расстояния казались сотнями светлячков, крошечными янтарными точками на ложе долины.
– Невероятно, – прошептала Элен, упершись руками в бедра.
– Вы видите ворота? – спросил Корт и указал на проем в ограде, защищенный с обеих сторон двумя белыми бронемашинами.
– Да, – она взглянула на него. – Конечно, вы не пойдете со мной?
Корт оседлал джанджавидскую лошадь.
– Нет.
– Из-за того, что я сказала о вашем судебном преследовании? Послушайте, там вам будет безопаснее, чем здесь. Обещаю, что вас не отвезут в Дирру под арестом. Мы будем следовать закону. Против вас еще нет никаких обвинений.
– Я не собираюсь туда, потому что мне предстоит работа. И я собираюсь выполнить ее.
– Значит, вы собираетесь ускакать навстречу рассвету?
– Сейчас половина первого ночи.
Элен Уолш покачала головой и отмахнулась от жужжащих насекомых.
– Готова поспорить, вы считаете себя ковбоем. Но вы не ковбой, а человек вне закона. Вы…
– Мне нужно три дня, Элен. Три дня, а потом вы можете делать все, что вам заблагорассудится. Писать рапорты, посылать людей на мои поиски.
– Почему вы не расскажете мне о вашей миссии? Что случится через три дня? На кого вы работаете? Если наши цели пересекаются, я обещаю помочь вам.
– Без обид, мисс Уолш, но мне не нужна никакая помощь от вашей организации.
Она посмотрела на автомат, висевший у него на груди, и устало махнула рукой.
– Это все, что вам нужно?
– Я здесь не для того, чтобы убивать людей. Последние двадцать четыре часа я находился в полном отрыве от моей операции. Как я уже говорил, вы бы стопроцентно одобрили мои действия. Мне нужно всего лишь три дня, чтобы довести дело до конца. Ваше ожидание будет вознаграждено.
Уолш не ответила. Насколько он мог понять, она собиралась дать ему три дня, хотя бы из любопытства. Но он также мог представить, как она подходит к воротам лагеря и кричит солдатам UNAMID, чтобы они садились в джипы и преследовали белого всадника в ночной пустыне. Как и все остальные женщины, Элен Уолш была непостижимой тайной для Корта Джентри.
– Три дня. Я не прошу о большем.
С этими словами он натянул поводья, развернул лошадь и ускакал в темноту.
Корт сидел в комнате крошечной гостиницы в Эль-Фашире. За открытым окном за потрепанным и засаленным матрасом на полу начиналась утренняя городская суматоха: крики, блеяние животных и гудки проезжавших автомобилей.
Он был грязным и хотел принять душ, но здесь не было душа. Только сортирная дыра, прорезанная в полу уборной дальше по коридору. Весь вечер он расчесывал блошиные укусы и почти не спал, но чего можно было ожидать за жалкие гроши?
Ему понадобилось полтора дня и почти все оставшиеся суданские фунты, чтобы достать автомобиль с водителем, который согласился доставить его в столицу северного Дарфура. На остальные деньги Корт купил спутниковый телефон, добавив два АК-47 и часы, чтобы возместить разницу. У человека, увезшего его от Дирры, был кузен, который владел грязным пансионом в Эль-Фашире для дарфурцев, работавших на строительных проектах гуманитарных НКО. После короткой беседы с водителем кузен предложил Корту бесплатную комнату. Они даже обошли местные магазины и заплатили за одежду для него из собственных карманов. Корт обратил внимание, что многие суданцы обладают врожденной добротой и готовностью делиться своим временем и скудными пожитками с незнакомым человеком.
Он мог мало что предложить взамен, кроме слов благодарности на арабском и понимания местного языка жестов. Он так много раз прикладывал руку к сердцу и низко кланялся, что мог бы сойти за настоящего дарфурца, если бы не цвет кожи.
За свою карьеру Корт работал в десятках разных мест – либо в качестве оперативника-одиночки ЦРУ, либо в составе полувоенной оперативной группы того же ведомства, либо как наемный убийца в частном секторе, – и многие из этих мест, за неимением лучшего термина, можно было назвать человеческими отстойниками. Но время от
