Дверь в комнату была открыта. Он уже почти вошел туда, как вдруг чья-то рука легла ему на плечо.
Легкое касание, едва уловимый контакт. Он повернулся и увидел Клару Дистенфилд. На ней было ярко-голубое платье с крошечными золотыми рыбками. На губах — свежая помада, тушь, духи. Духи те же, что тогда. Она не убирала руку — она почти касалась его шеи.
Клара улыбнулась и сказала:
— Наконец-то.
В комнату он вошел вместе с ней.
— Что за неуловимый молодой человек.
— Клара, прошу прощения…
— Да уж, следовало бы и попросить.
В голосе никакой злобы, и это его по-настоящему обеспокоило. Он внимательно осмотрел ее. Рыжие волосы уложены в прическу, но несколько прядей все же выбилось. Голубое платье обтянуло круглый живот и мясистые бедра. Грудь. Запах духов. О боже, он снова возбудился.
Она прищурила золотисто-зеленые глаза.
— Ты знаешь, сколько раз я пыталась до тебя дозвониться?
— Меня не было дома. Семейные проблемы…
— Семья есть у всех.
Она поджала губы, и на них образовались морщинки.
— Каковы бы ни были эти проблемы, вряд ли они очень серьезные. Я говорила с твоим братом, и он об этом ничего не сказал. Ваши голоса очень похожи.
Перспектива сочинять новую ложь его утомила.
— Ничего серьезного, просто на это ушло время.
— Значит, с тобой все в порядке?
— Да. А как ваши дела?
— Мои? — Она рассмеялась. — У меня все прекрасно. А почему ты спрашиваешь?
— Я думал, что вы расстроены.
— Из-за тебя?
— Из-за того, что произошло.
— Я? — Она прижала изящную руку к пышной груди. — Я была немного… взволнована. Но потом мы выпили кофе. Помнишь? И все пришло в норму. Разве тебе показалось, что я не в себе?
— На следующий день вас не было на работе. Мэри Золтан сказала, что вы больны. Она намекнула, что это больше, чем простуда.
Он покачал головой.
— Может быть, я не так все понял.
— Мэри — идиотка. Я вовсе не была больна. А не ходила два дня на работу, потому что болела моя дочь. Высокая температура, красное горло. Мы боялись, что…
— Что это менингит? А как она сейчас?
— Она поправилась. Это был просто вирус. Но я очень о ней беспокоилась.
Клара подошла к нему поближе.
— Ты подумал, что у меня нервная реакция из-за нашей с тобой маленькой шалости? Это даже трогательно.
Она лукаво улыбнулась.
— За исключением того, что ты старался избегать меня.
— Нет, дело не в этом, — сказал он. — Я думал, что я… Он покачал головой.
— Ты думал, что травмировал бедную сексуально озабоченную библиотекаршу, и она собирается отравить твою жизнь.
Клара откинула голову и рассмеялась. Тихий смех. Сексуальный. Ее рука поползла к его ширинке.
— Неужели ты так волновался?
— Клара, то, что случилось…
— Было замечательно. И не думай ничего другого.
Она легонько сжала то, что нашла, убрала руку. Подмигнула.
— Клара…
— Химическая реакция, Айзек. Объяснить это рационально никто не может. Это не значит, что мы должны поддаваться нашим импульсам. — Лукавая улыбка. — Хотя я могу подумать о куда более нехороших вещах.
Она погладила его по щеке.
— Ты действительно красивый молодой человек. Я восхищаюсь твоим умом, и я обожаю твое тело, но это никогда не станет большим, чем просто эротическое приключение. Что само по себе и не плохо, верно? У тебя есть потенциал стать фантастическим любовником, и я готова быть хорошей учительницей.
Еще один взгляд вниз.
— Не беспокойся, это не приглашение к эпизоду номер три. Потому что сейчас нам нужно обсудить более важные вещи. Потому-то я несколько дней и добивалась встречи с тобой. Во-первых, ко мне приходил коп, он выспрашивал о тебе. Кстати говоря, он только что ушел из библиотеки. Потому я и пришла к твоему почтовому ящику, чтобы оставить тебе еще одну записку.
— Коп? — удивился он. — Как его имя?
— Детектив Роберт Люсидо.
— Это тот человек, что стоял возле доски объявлений. С тонкими усиками?
— Точно, — подтвердила Клара. — Такие усы я видела только у Джона Уотерса [15].
— Что было нужно Люсидо?
— Он сказал, что проводит рутинную проверку волонтеров лос-анджелесской полиции в связи с угрозой нового 11 сентября. Хотел знать, что ты за человек, с кем общаешься. Затем, нарушая Конституцию, спросил: какие книги ты берешь. Разумеется, на такой вопрос я отвечать не стала.
— Как он на вас вышел? Она смотрела на дверь.
— Сначала он пришел на кафедру биостатистики, и ему сказали, что большую часть времени ты занимаешься в библиотеке. Его заявление — о рутинной проверке — похоже на выдумку?
— Возможно.
— Что на самом деле происходит, Айзек?
— Сам не знаю, — ответил он. — Это правда. Я только что ездил в участок. Они поменяли замки. Может, потому что убили капитана…
— Да, я слыхала.
— А может, это терроризм.
— Это меня пугает, — сказала Клара. — Ты знаешь, что наш кампус совсем не охраняется. Тебе жаль капитана?
— Я его почти не знал.
— Он изменял жене, — сказала Клара. — Тот, кто изменяет, должен быть осторожен. И тот, с кем изменяют, — тоже.
Она опустила руку, и Айзек приготовился к следующему щипку. Вместо этого, она взяла его за руку. Она его возбуждала. Так много неясных вопросов, а у него опять непроизвольная эрекция. «Да, падай же, маленький ублюдок».
— И что же, Люсидо ушел?
— Минут десять назад, — сказала Клара. — Я прежде убедилась, что он за мной не следит, а уж только потом пришла сюда.
— Спасибо, — сказал Айзек.
— Поблагодари поцелуем. Он повиновался.
— Гм, — сказала она. — У тебя серьезный потенциал, но сначала поговорим о деле. Главная причина, по которой я старалась тебя найти, не Люсидо. Я пришла по поводу июньских убийств.
— Что?
Она прижалась к нему, положила ладони на его ягодицы. Когда заговорила, их губы почти соприкасались.
— Думаю, я разгадала твою тайну, Айзек.
Клара вышла из здания первой: надо было увериться, что Люсидо ушел. Айзек ждал в вестибюле. Через несколько минут она просунула голову в дверь и подняла большие пальцы. Заметно было, что приключение ей нравится.
Пошли к библиотеке Доэни, влились в поток студентов. Возле пятиэтажного дома на лужайке лежала девушка в шортах и лифчике, читала учебник по философии. Куда-то бежали парни в футболках с надписью «ЛСУ сокс, тенн. свал-лоус» на спине.
Клара радостно улыбалась.
Когда вошли в здание, то вместо того, чтобы спуститься в подвал, поднялись на два этажа.
Отдел редких книг. Несколько запертых комнат и пустых коридоров. У Клары были ключи.
Внутри, в приемной, тихо, уютно, на стенах новые дубовые панели, матовые белые лампы и канделябры, свисавшие с потолка, заливали помещение мягким светом. Зеленые кожаные кресла, дубовые столы. Слева несколько административных кабинетов.
Никого не видно. Перерыв на обед?
Клара повела его в комнату с табличкой «Читальный зал». Внутри средних размеров стол для заседаний, ксерокс, маленький стол и рядом кресло.
— Это для куратора, — объяснила она. — Куратор сидит и наблюдает, как студенты читают редкие книги. Я отпустила ее пообедать.
— Я здесь бывал, — сказал Айзек. — Изучал творчество Льюиса Кэрролла. Пользоваться разрешали только карандашами, а не ручками, надевали белые хлопчатобумажные перчатки.
— У нас замечательное собрание сочинений Кэрролла. Садись. В нашем распоряжении час.
Он подошел к столу, думая, что она сейчас выйдет и что-то ему принесет. Вместо этого она уселась рядом с ним. Расстегнула сумку.
На свет явилась книга — вернее, брошюра — коричневая бумажная обложка, грубая надпись черными буквами. Книжка была вложена в прозрачный пластиковый пакет, застегивавшийся на молнию.
— Я была очень плохой девочкой, — сказала Клара, — взяла ее оттуда. Сделала это, потому что рядом был Люсидо, и мы не смогли бы вернуться.
Он взял ее руку и поднес к губам.
Она засмеялась, осторожно вынула буклет из пластика.
— Вот и рассуждай о тайных учениях. Я обнаружила ее среди сочинений Грэма [16]. Она даже не была занесена в каталог главной коллекции.
Клара достала из сумки пару мягких белых перчаток.
— Ты мне напомнил, — сказала она и повернула буклет так, чтобы Айзек увидел заголовок.
Надел перчатки. Прочел.
ГРЕХИ СУМАСШЕДШЕГО ХУДОЖНИКА
Отчет об ужасных деяниях Отто Ретзака В пересказе Т.В. Джозефа Теллера, эсквайра, бывшего суперинтенданта тюрьмы штата Миссури Опубликовано им в Сент-Луисе A.D.MCMX
Коричневая обложка на уголках была слабо-коричневой, готовой рассыпаться. Айзек начал осторожно листать страницы.
Прочитав первый параграф, повернулся к Кларе.
— Вы великолепны. Она сияла.
— Мне об этом не раз говорили.
Отто Ретзак был сыном баварских фермеров-иммигрантов, которые приехали в Америку в 1888 году и поселились на каменистой земле южного Иллинойса, известного как Маленький Египет. Он был шестым из девяти детей и младшим сыном. Отто был рожден на американской земле.
