На коленях стоит Ной. Он жив, очнулся. Целится из револьвера чуть позади головы Сары. И снова и снова нажимает на курок. После третьего выстрела Сара почти оглохла на правое ухо.
Бретт заваливается на пол куда-то слева от нее, и ей не обязательно смотреть на него, чтобы понять, что у него появилось три дополнительных отверстия для дыхания. Комната наполнена сизым дымом. Мэгги, закрыв уши, застыла рядом с Ноем. Линда, не сдвинувшись с места под экраном проектора, настороженно наблюдает за французским пришельцем с того света.
Ной приподнимается и мгновение колеблется, держа оружие наготове. Его глаза – черные дыры на лице, залитом кровью.
– Это была ты, – хрипит он.
– Да, – просто отвечает Линда.
Он кивает. Прочищает горло.
– София?
Линда внимательно смотрит на него, с трудом удерживая нож у собственного горла, а затем незанятой рукой поднимает телефон. Она отрывает взгляд от Ноя, только чтобы набрать текст сообщения короткими очередями. Закончив, кладет телефон обратно на пол.
Они молча смотрят друг на друга. В кармане у Ноя вибрирует. Он тянется за телефоном, достает и читает.
– Поздравляю! – объявляет Линда. – Ты спас жизнь. Софию освободят, целую и невредимую, через пятнадцать минут недалеко от вашего дома. Даю слово.
– Твое слово, – бормочет он, сует телефон обратно в карман и поднимает револьвер. Ошеломленная Сара в ужасе наблюдает, как он целится в голову Линде и взводит курок. Затем его взгляд останавливается на экране проектора, где адская вечеринка в самом разгаре, и он опускает револьвер.
Возле двери валяется опрокинутая вешалка. Трое женщин смотрят на то, как Ной натягивает на себя термобелье, перчатки и шапку-ушанку. Затем сгребает с дивана пуховое одеяло, волоча его за собой по полу. По пути к двери на кухонном полу он замечает сумку с деньгами Бенишека и, конечно, забирает и ее. Ной открывает входную дверь и, не оглядываясь, выходит из коттеджа. Сара видит его в последний раз.
Мэгги изумленно принюхивается к дыму, висящему в воздухе, и тихо произносит:
– Мне нравится этот запах. – Она подходит к проектору, вынимает жесткий диск, прерывая, наконец, игру, кивает на пустое окошко поиска. – Это все? – спрашивает, повернувшись к Линде. – Конец?
Из шеи Линды продолжает сочиться кровь. Она швыряет нож на пол и выглядит совершенно вымотанной.
– Думаю, да.
– Тогда, пожалуйста, если это тебя не слишком затруднит, не могла бы ты отпустить наших детей?
Линда поднимает телефон, что-то набирает, и на этот раз на телефон Мэгги приходит сообщение. Она опускается на диван, откидывается на спину и облегченно вздыхает.
В горле у Сары болезненно пересохло.
– Теперь я, – выдавливает она. – Теперь Ханна. Отпусти ее…
Слева от нее раздается булькающий звук.
Бретт.
Сара поворачивается к нему, ее мутит, и кажется вот-вот наступит благословенное серое забытье, но ничего не происходит. Она фокусируется на его вытаращенных глазах, игнорируя остальное. Очки куда-то отлетели, что неудивительно, учитывая, что у него разбита голова. Две другие пули попали ему в грудь. Это все, что ей известно.
– Мне нужно… увидеть его, – прерывисто звучит его голос. – Мне нужно… увидеть… прежде…
Сара не может не испытывать к нему сочувствия и поворачивается к Линде:
– Разве ты не можешь?..
– Не могу. – Линда качает головой.
– По… – давится Бретт. – Почему?..
– Почему нет? – спрашивает Сара. – Все кончено.
Вздохнув, Линда объявляет голосом полицейского:
– Около двадцати четырех часов назад Крейгу Уилсону удалось вырваться из плена. Он убил одного из своих похитителей, если тебе от этого хоть немного полегчает.
Из Бретта вырывается какой-то булькающий звук, возможно, это смех или, по крайней мере, улыбка.
– Это… Крейг.
– К сожалению, его обнаружил второй похититель, в холле его собственного дома. Что там дальше произошло, мне доподлинно неизвестно. Могу только предположить, что парень расстроился из-за того, что случилось с напарником, потому что пустил пулю в затылок твоего друга и через несколько минут был арестован. Я оставляла им инструкции не лишать Крейга жизни… Но вот что получается, когда нанимаешь наркоманов.
Сара, не веря своим глазам, изумленно смотрит на Линду.
– Л… лгунья.
– Нет, Бретт, я не лгу. Крейг был мертв, и твоя игра закончилась еще до того, как ты приземлился в Англии.
Бретт слепо шарит руками, натыкается на Сару и с трудом притягивает ее к себе. Он хрипит ей в левое ухо, как будто сообщая какую-то величайшую тайну, то что с юридической точки зрения можно было бы назвать предсмертным заявлением.
– Я… ни о чем… не жалею… – Он опускает руки и навсегда замирает.
Сара хмурится, качая головой.
– Зачем? Зачем ты ему это сказала? Для чего быть такой жестокой?
– Кто-то должен был уйти… – Линда забирает телефон. – Ты бы предпочла, чтобы это была Ханна?
Сара как загипнотизированная жадно смотрит на телефон, по щекам катится пот.
– Отправь сообщение. Пожалуйста.
Линда почему-то с удовлетворением кивает и начинает набирать текст большими пальцами. Однако спустя несколько мгновений останавливается. Медленно поднимает голову, глаза ее темнеют.
– Это то, о чем я думаю, да? – Она пристально смотрит по очереди на Сару и Мэгги и решительно переводит взгляд обратно на Сару. – Это была ты, ведь так?
Сара открывает рот, чтобы сказать, что не знает, о чем она говорит… но все, что выходит из ее рта – это пустой надтреснутый звук. Потому что она это тоже слышит. Ей просто потребовалось на это больше времени из-за того, что в правом ухе все еще громко звенит.
Над домом пролетает вертолет. И этот вертолет снижается. Сара вскакивает, выглядывая через двустворчатые стеклянные двери кухни. Вода уже не черная; она мерцает голубым светом. Полицейские сирены, отражающиеся в озере, окружили коттедж, но молчат.
Облегчения это не приносит. Ужас сковывает желудок.
Разве не дала она ясно понять, что на кону жизнь Ханны? Что полиция должна появиться только тогда, когда все закончится?
После того, как все это закончится.
А сейчас они здесь. Ханну нашли либо живой. Либо мертвой.
– Сара, как ты это сделала? – спрашивает Линда тоном разочарованной матери.
– Станция техобслуживания, – выдыхает та. – Линда, прошу тебя. Она?.. Ты ведь знаешь, да? Она?..
Линда щелкает языком.
– Мошенничество, Сара. И я была о тебе лучшего мнения.
С бьющимся сердцем Сара оглядывается назад. Теперь за дверями появились люди. Дюжина мужчин с автоматами. Снова поворачивается к Линде, которая уже что-то печатает на своем телефоне, нажимает кнопку «возврат», роняет телефон и вздыхает, затем переводит взгляд на кухонный нож, лежащий на полу.
– Да к черту! – рявкает она, подхватывает нож и вонзает себе в горло.
– Нет! – Сара летит, вытянув руки, и хватает Линду за шею. Она крепко зажимает рану, сквозь пальцы течет кровь, но едва ли она ее замечает.
– Нет! Нет! Нет!
Позади нее Мэгги зовет на помощь.
– Не смей умирать! – визжит Сара в лицо Линде. Ладони у нее скользкие от крови. – Она жива или мертва? Скажи мне! Подай знак! Ханна жива или мертва?
Она продолжает спрашивать, когда стекла на двойных дверях разбиваются вдребезги, и дом наполняется полицейскими.
Она продолжает спрашивать, когда телефоны вибрируют, и вся информация на устройствах, подключенных к Wi-Fi Бенишека, все аккаунты, которые когда-либо были у него, и все программы стираются навсегда.
67
Четвертый игрок
В миле от себя Ной видит мигающие огни. Низкий утес над коттеджем, похоже, заставлен машинами.
Он на мгновение останавливается, чтобы посмотреть на эти огни – как будучи нищим чумазым малышом любовался каждый год на салют в День взятия Бастилии, – а затем продолжает грести веслами по этой бездонной пропасти. Лодка уносит его все дальше от коттеджа, раскалывая пластины тонкого льда на воде.
