– «Беллону» наши демократы очень любят.
– Еще бы! Столько их от нее кормится! А знаешь, что означает на латыни это название?
– «Война».
– Правильно. Вот теперь псевдопедофил пусть сам посидит. Обдумает свое поведение на досуге. Лет шесть у него для этого есть… Будь здоров, гражданин Робинзон! Пятнице привет передай.
Выйдя на раскаленный Литейный проспект и остановившись на автобусной остановке, Мышкин с удивлением обнаружил, что совесть или стыд его совершенно не мучат. Только легкое чувство брезгливости комком стояло у горла. Но он уже знал: преодолеет. Теперь все преодолеет. Была бы ситуация менее сложной, он вряд ли справился. Но с этой точно справится именно потому, что другого выхода нет.
Он пощупал в кармане доллары. Пачка успела нагреться. «И не жгут меня, проклятые! – удивился Мышкин. – Но ведь я никого не предал и не оклеветал. Главное, жив и на свободе… Сейчас, действительно, главное: расслабиться и не делать лишних движений. А вот Туманов, вернее, его человек нужен срочно».
Подошел автобус. Но Мышкин поколебался и отправился на трамвайную остановку. Сел в вагон поближе к мотору, чтоб оказаться в зоне электромагнитных помех, и набрал телефон Сергея.
– Это я, – сказал он. – Узнали?
– Кто? – сквозь треск и рычанье помех едва донесся голос Сергея.
– Мы с вами вчера катались по городу.
– Где вас искать? – крикнул Сергей. – Прямо сейчас?
– Я еду в трамвае по Литейному. Через десять минут буду на Невском.
– Ждите около бывшего «ТЖ»!
– Но его там давно нет! – удивился Мышкин.
– Вы знаете, где он был?
– Конечно.
– Вот там и ждите.
Едва Мышкин стал на углу Невского и Литейного, где в давнее советское время был парфюмерный магазин «ТЖ», напротив кинотеатра «Октябрь», как перед ним бесшумно затормозил БМВ. Открылась дверь с тонированным окном.
– Быстро! – приказал Сергей.
И не успел Мышкин дверь захлопнуть, как машина, чуть приподнявшись на дыбы, рванула вперед и втиснулась в еле видимый просвет между линкольном и тойотой.
– Больше так не делайте! – хмуро бросил Сергей.
– Что?
– Вы исчезли, а отвечать мне. По полной программе – головой. Что вы обещали?
– Извините…
– Пустые слова. Ими ни одного мертвеца не воскресишь.
– Простите меня, – искренне огорчился Мышкин, – но все произошло неожиданно и стремительно.… У меня не было ни секунды!
– У меня, между прочим, тоже, – примирительнее сообщил Сергей. – Давайте по порядку – сначала, что у вас. И почему вы оказались в Большом доме? Почему не позвонили?
– Потому что ко мне в квартиру рвалась гээбня кровавая. Вы бы ее остановили?
– Смотря что вы понимаете под словом «остановили». Пистолет ТТ, например, обладает хорошей останавливающей силой.
– Не тот случай… – тоскливо отметил Мышкин. – Дело в том, что в ФСБ служит муж моей бывшей жены. Мы с ним, как ни странно, в приятельских отношениях.
– Товарищи по несчастью? – искоса глянул на него Сергей.
– Он меня и отмазал только что от бывших гэбэшников. Но не уверен, что надолго.
– Кто не уверен?
– Оба мы с ним не уверены, – на всякий случай сказал Мышкин. – Кстати, как вы узнали, что я там был?
– Есть возможности… – уклонился Сергей.
– У ФСБ, оказывается, тоже есть свои возможности… Они меня спрашивали про Туманова.
– Кто спрашивал?
– Полковник Костоусов. Знаете такого?
– Нет, но если понадобится, узнаем. Что спрашивали?
– Кто такой Туманов, откуда его знаю, зачем ездил к нему. Я сказал, что только дал консультацию. За деньги. Как и было на самом деле. Но мне кажется, у полковника есть какой-то дополнительный интерес к вашему командиру.
– Почему?
– Почему есть интерес?
– Почему вам так показалось?
– Потому что он посоветовал быть подальше от вашего шефа. И что ФСБ рано или поздно возьмет Туманова в разработку. поскольку они слишком мало о нем знают и не могут понять, чем он занимается.
– А-а-а! – присвистнул Сергей. – Захочет больше знать, ему ФСО [65] объяснит.
– Сомневаюсь. У него уже есть объяснения какие-то… Он сказал, чтобы я держался подальше еще и потому, что Туманов скоро очень многих потянет на дно. И ФСБ ему поможет.
– Что-нибудь писали?
– Не понял.
– На бумаге им какую-нибудь информацию оставляли?
– Никакой! – сказал Мышкин и подумал: «И это правда. Я подписал только контракт с дьяволом, а о Туманове ни слова. Эх, что же теперь будет?» И повторил: – Абсолютно никакой – ни слова.
– Понятно… – кивнул водитель. – Почему не позвонили?
– С какого телефона?
– Ах, черт возьми! Вы же без связи! Вот, – он протянул Мышкину плоскую нокию. – Надежный. Для широкого повседневного использования. Но через неделю отдадите – надо его сменить. Освежить, так сказать.
– Спасибо, – тепло сказал Мышкин, принимая мобильник и с удовольствием разглядывая его. – Сколько я вам должен?
– Бросьте! У меня таких ведро. Еще могу дать поиграть… Вот вам второй.
Мышкин удивился.
– Зачем второй? Все равно я не смогу звонить сразу с обоих.
– Сможете! Если понадобится. Дай Бог, чтоб не понадобилось. Это телефон, как и тот, что я вам давал вчера, тревожный. В случае опасности или чрезвычайной необходимости нажимаете семерку и сразу соединяетесь с шефом или с тем, кто его заменяет, или кто вообще поблизости. Пожалуйста, – ни единого шага, ни единого движения без меня. Хотя бы до приезда шефа. Обо мне бы подумали. Надеюсь, вы не хотите, чтобы моя семья осталась без куска хлеба?
– Как вы можете такое говорить! – испугался Мышкин. – Ни шагу! Даю слово! Клянусь.
– Вот и мне полегчало, – сказал Сергей. – Приехали.
Они затормозили перед воротами тумановской дачи.
Сергей достал пульт управления и нажал кнопку. Ворота не открылись.
– Что такое! – сказал он и нажал еще раз.
Ворота не дрогнули. Сергей помрачнел, высунул голову из окна машины и прислушался.
– Интересно… – пробормотал он, достал свой ТТ и снял с предохранителя. Завел мотор и сказал: – Садитесь за руль. Машину водите?
– Пятнадцать лет.
– Прекрасно. Переключение передач стандартное. Дополнительно пятая и шестая скорости. Хорошо рвет с места и со второй передачи. Только газовать надо сразу до упора.
– Приходилось и так. Дальше? Куда-то ехать?
– Может быть. Все может быть.… Например, отрываться мгновенно и по полной.
– Я вас одного не оставлю, – встревожился Мышкин.
– Я тоже не хочу остаться один, – усмехнулся Сергей. – Будете решать по обстановке. Если что… и я не смогу, то не раздумывайте и уезжайте немедленно.
– Куда?
– Куда хотите!
– А дальше?
– Дальше я вам дал спецтелефон. Тревожную кнопку. Все. Я пошел!
Он, как и вчера, сунул пистолет за ремень сзади и неторопливо двинулся к воротам.
Мышкин перевел дух, выжал сцепление и включил вторую скорость. Нащупал ногой педаль газа и стал ждать.
30. Летающий рояль и смертельный лексус. Клюкин
С минуту Мышкин прислушивался к тихому шелестению мотора. Потом включил реверс и отъехал от ворот на несколько метров. Теперь между ним и дачей оказались пять вековых сосен.
Едва он перевел рычаг скоростей в нейтральное положение, как услышал негромкий хлопок: явно лопнул автомобильный баллон за дачным забором, во дворе. И тотчас же неторопливо, даже торжественно взмыла вверх облезлая коричневая крыша дома, словно шляпа гигантского гриба. Ее вытолкнул огненный шар, обведенный белой дрожащей аурой. Через секунду шар лопнул, взорвавшаяся плазма хлынула во все стороны, увлекая и разбрасывая кирпичи, обломки крыши, мебели, посуду. Мышкин ошарашено, с отвисшей челюстью, смотрел, как в воздухе плывет, будто в замедленном фильме, черный сверкающий флигель рояля.
Взрывная волна повалила забор сразу во все стороны, словно он был составлен из игральных карт. Ударила в борт БМВ и сдвинула машину с места. Долетающие обломки с треском разбивались о мощные сосновые стволы, застревали в ветвях.
По двору дачи бежал Сергей с пистолетом в руке. Лицо в черных полосах копоти – точно маскировочная окраска диверсанта. Мышкин торопливо открыл правую дверь, потом включил вторую передачу, выжал сцепление и несколько раз попробовал газ до отказа. И как только Сергей вскочил в машину и упал на сиденье, Мышкин рванул с места – даже радиатор БМВ слегка приподнялся перед прыжком.
– К вокзалу! – крикнул Сергей. – Если нас еще не обложили, как волков флажками!..
Он поднял тонированное стекло, включил лазерный прицел пистолета и, прищурив глаза, фиксировал пространство вокруг.
Когда Мышкин вылетел на Морскую улицу, Сергей нервно засмеялся:
– Покойному хозяину дачи до конца жизни буду свечки в церкви ставить: будто для меня специально построил летний гальюн во дворе. Кирпичный… Хороший кирпич, еще советский.
– Там еще был кто-нибудь? – торопливо спросил Мышкин, выворачивая к железнодорожному переезду.
– Старушка еще вчера уехала в город, а шеф все там же. Никого, слава Богу…
