Глава четырнадцатая
А ДЕВЧОНКИ…
Девчонки по-прежнему каждый вечер собирались у Зинки.
Мишке это не нравилось, потому что девчонки отказались от его помощи.
— Тут что-то неладно, — сказал он Вовке. — Мы и так здорово отстали. А они у неё каждый день часа по три сидят, драгоценное время тратят.
И Мишка с Вовкой решили произвести разведку боем — неожиданно нагрянуть к Зинке вечером и выяснить, на что девчонки «тратят драгоценное время».
— Делаем так, — сказал Мишка. — Ты звонишь, Зинка открывает. Ты её блокируешь. Я врываюсь. И смотрю.
Всё шло «четко по плану». Вовка позвонил, Зинка открыла, блокировала Мишку — он чуть с лестницы не слетел! — и захлопнула дверь.
И тут же из её квартиры понеслась музыка, зашаркали подошвы, словно на танцплощадке, и грянула песня:
Придёшь домой, махнёшь рукой,
Выйдешь замуж за Ваську-диспетчера,
Мне ж бить китов у кромки льдов,
Рыбьим жиром детей обеспечивать.
— Всё ясно, — буркнул Вовка Кабась. — Развлекаются…
Тогда Мишка решил поговорить по душам с самой Зинкой и заявился на следующий день к ней домой с большущим букетом бумажных цветов.
— На, а я пошёл, — сказал он ей и протянул букет, когда она открыла дверь и хотела тут же захлопнуть. Насчёт цветов Мишке посоветовал Вовка: «Перед хорошим букетом она ни за что не устоит». Зинка зарделась, машинально взяла букет и пробормотала:
— Большое-пребольшое спасибо…
— Живых сейчас не достать, — оправдывался Мишка. — Но зато эти долго стоять будут…
— Постой, — вдруг опомнилась Зинка. — А зачем ты мне цветы принёс? У меня же день рождения летом.
— Конечно, — торопливо согласился Мишка. — Только летом… Я на всё лето к бабке уезжаю, вот я и решил заранее.
Зинка засмеялась.
«Ну, всё, догадалась, — с ужасом подумал Мишка. — Сейчас она мне швырнёт букет в лицо!»
Но Зинка зачем-то подула на цветы — бумага заскрежетала, словно жесть, — и сказала:
— А они красивые, правда?
— Правда, — согласился Мишка.
Тут в дверях показалась Зинкина мать:
— Что ж ты гостя на лестнице держишь?
— Ой, — сконфузилась Зинка и неохотно предложила — Входи, входи же. Чего стоишь?
В Зинкиной комнате Мишка сразу обратил внимание на радиолу. Она стояла на тумбочке рядом с большим раздвижным столом.
— Чего это ты стол раздвинула? — спросил Мишка. — Всю комнату занял, пройти негде.
— А это мы… — Зинка на мгновение замялась. — Мы с папой на нем в пинг-понг играем.
«Врёт, — подумал Мишка. — Кто ж на круглом столе в пинг-понг играет!»
— Может, пластинки послушаем? — сказала Зинка.
— Нет, — отрезал Мишка. — Я пластинки слушать не люблю.
— Почему?
— У меня на это времени не хватает, — с вызовом сказал Мишка. — А вот у некоторых…
— Это ты про меня? — обиделась Зинка.
— Не только про тебя, — сурово сказал Мишка.
— А про кого же ещё?
— Есть тут такие, — уклончиво ответил Мишка. — Вместо того чтобы делом заняться, они пластиночки крутят.
— Это ты про меня? — опять обиделась Зинка.
— Не только про тебя, — опять сказал Мишка.
Зинка явно нервничала и всё время поглядывала на часы.
— Девчонок ждёшь? — не выдержал Мишка. — Хоть от тебя всего ожидать можно, но этого я от тебя не ожидал! Полкласса от занятий своими пластиночками отрываешь!
* * *
…Вовка сидел на лавочке у дома, с тревогой поджидая Мишку.
Внезапно из подъезда стремительно выскочил Мишка, на ходу надевая пальто. Можно было подумать, что за ним гнались.
— Ну как? — вскочил Вовка.
Не успел Мишка ответить, как ему на голову упал букет.
— Ясно, — страшным голосом сказал Вовка. — Надо было живые цветы принести.
Глава пятнадцатая
«ВРАТАРИ»
Четвёртый «Б» подвёл предварительные итоги соревнования. Получилась следующая картина:
— Отстаём… — опечалился Вовка Сидоров.
— Ничего страшного, — весело сказал пионервожатый. — Всё впереди.
— Ну да, — продолжал горевать Вовка. — До конца четверти осталось всего две недели!..
— А кто сказал, что после третьей четверти соревнования закончатся?! — удивился Николай VI. — До конца года ещё три с половиной месяца. Так что нечего вешать нос!
— Так-то так, — согласился Мишка. — Но всё-таки обидно, что они сейчас впереди.
— Не нравится мне, ребята, что вы превращаете серьёзное соревнование в погоню за отметками, — расстроился пионервожатый. — Только и слышу от вас: «Ах, у них опять сегодня три пятёрки получили! Ох, у них по диктанту на две четвёрки больше!»
— Верно, — поддержала его Зинка. — Мы должны за честь класса бороться, а не за отметками гнаться! Соревнование — это испытание силы воли, упорства, настойчивости.
— Ну, поехала. — сказал Мишка. — А чего ж ты вчера по рисованию тройку схватила? По-твоему, это борьба за честь класса?
— Нет, — засмеялся Санька. — Это испытание силы воли, упорства и настойчивости.
Зинка смутилась.
— А разве я виновата, что у меня кувшин не получается?
— А кто, я виноват?! — хмыкнул Санька.
— Я виноват? — вторил ему Эхо Наоборот. — А кто ж?
Разгорелся спор.
Николай VI очень расстроился.
— Я лично считаю так: все мы учимся, конечно, не ради отметок, а ради знаний. Но… — тут он почему-то смутился. А смутился он потому, что подумал: ведь отметки — это, как-никак, показатель знаний, и никуда от этого не денешься. — А вы: отметки — только и мог он сказать.
Ребята задумались.
— Чего там, сказал в наступившей тишине Санька, небывалый случай — получивший сегодня подряд три четвёрки. — Он дело говорит!..
— Дело говорит, — поддакнул Эхо Наоборот. — Чего там!.. — И добавил — Он.
Они вышли на улицу.
Рабочие с мукомольного завода, высившегося напротив школы, прибивали к забору объявление.
— Ну, а если мне только рисование нравится? — заявил Витька, продолжая начатый спор. — Я хочу художником стать. Зачем мне тогда, например, русский язык?
Николай VI даже опешил, затем вдруг оживился и ткнул пальцем в объявление:
— Читай.
На нём было большими буквами тщательно выведено тушью:
— А зачем им… вратари? — изумился Витька.
— У них, верно, команда, — предположил Санька. — «Сельмаш» вон ещё тех футболистов набрал.
— Да при чём тут футболисты! — засмеялся Николай VI. — Отдел кадров имеет в виду охрану.
— Вратари! — хохотнул Витька. — Надо было написать: воротники.
— Эх, ты, презрительно протянул Санька. — Воротники. Может, лисьи? Заворотники — вот как!
Зинка прыснула:
— Не заворотники, а воротщики.
Её тут же осмеяли. Посыпались предложения:
— Заворотники!
— Вратарщики!
— Вратохранители!
— Охрановоротчики!
— Воротилы!
— И чему вас только в школе учат, — остановилась какая-то древняя старушка и осуждающе покачала головой. — Смешно мне на вас.
— А как? Как? — Витька затаил дыхание.
— Привратники, — сказала старуха и важно удалилась.
Все уставились на Николая VI.
Он не спеша достал ручку, зачеркнул слово «вратари» и аккуратно вывел сверху: «Работники охраны», задумался, опять зачеркнул и написал: «Вахтёры».
— Вот так, — Николай VI с усмешкой посмотрел на Витьку. — Кем бы ты ни был, прежде всего ты должен быть грамотным человеком.
— А не дубиной, — подхватил Санька и похлопал Витьку по плечу.
Витька насупился:
— Вот брошу учиться всем назло.
— Ну, и помирай дураком, — сказал Мишка, благоразумно молчавший всё это время, благо никто не приставал с расспросами.
Глубокой ночью Витька позвонил Мишке по телефону и крикнул:
— Ещё чего — сам дураком помирай!
Глава шестнадцатая
РЫБАКИ ЛОВИЛИ РЫБУ…
— У меня посмотрите!
— Нет, у меня!
— У меня, у меня!
Директор школы сидел на лавочке, а вокруг него толпились мальчишки и девчонки с коротенькими удочками в руках.
Завтра должно было состояться необычное спортивное соревнование между 4-м «А» и 4-м «Б». Уже целую неделю в классах висели объявления:
Всем! Всем! Всем!
Состязания по подлёдной рыбной ловле!
Участники состязания: 4-й «А» и 4-й «Б»
Место состязания: Сенной плес.
Судья состязания: Знаменитый рыболов, неоднократный победитель областных соревнований по рыбной ловле, директор школы Валентин Котенкович Шаталов.
Спортивный инвентарь: удочка, одна; пешня или лом.
Первый приз: удочка из стекловолокна — за количество пойманных рыб.
