на бегу Котовский
Они неслись по коридорам и лестницам. У Тихона уже сбилось дыхание, а Котовский бежал легко.
– Мама водила тебя в запасники? Она никого туда не водит! – удивился Тихон. – Какая дверь?
Они домчались до подвалов, и Котовский сбавил ход – шёл осторожно, крадучись. Принюхиваясь, прислушиваясь.
– Здесь, – подал он знак Тихону.
В этой каморке хранились старые швабры, вёдра, ненужные коробки и прочий хлам.
– Ты ошибаешься, – прошептал Тихон.
– Нет. Нюхай, – стоял на своём Котовский.
Тихон остановился, сосредоточился и принюхался. К знакомым запахам примешался ещё один. Даже два – краски и мышей.
– Их много, – Котовский приложил ухо к двери. – Слишком много. Вдвоём мы не справимся. Нужна подмога.
– Надо что-то придумать… – соображал лихорадочно Тихон. – Чего боятся мыши?
– Котов, – хмыкнул Котовский.
– А ещё? Мы это не проходили, мне отец рассказывал… надо вспомнить… Не могу. То, чем пользуются люди, когда мыши заводятся в домах.
– Мышеловки?
– Нет. Другое… Запахи… – Тихон пытался сосредоточиться, но никак не мог справиться с эмоциями.
– Ну, однажды мой батя избавился от крыс в нашем подвале. Знаешь как? Он поймал молодую крысу и поджёг ей хвост. Та побежала к сородичам, и те сбежали. Больше в нашем подвале не появлялись, – рассказал Котовский. – Испугались, наверное.
– Котовский, ты гений! – Тихон подскочил на всех лапах.
– Да, я, конечно, гений. Но как мы поймаем мышь, подожжём её и запустим в кладовку? – не понимал Котовский.
– Никого не надо ловить. Мыши боятся запаха палёной шерсти! Они бегут от запаха! – воскликнул Тихон. – Быстро, вырви у меня шерсть. Давай!
– Тихон, ты как себя чувствуешь? Может, я сбегаю и позову помощь? – Котовский смотрел на друга с явным волнением.
– Я знаю, что делать! Давай, тебе всего лишь нужно вырвать несколько клочков шерсти! – крикнул Тихон.
– Хорошо, я вырву. И как мы её подожжём? – Котовский даже в такой момент рассуждал разумно.
– Мне нужно подумать… Нужны батарейка, фольга, бумага… Только где это взять? – Тихон начинал паниковать.
– Сразу бы так и сказал, – фыркнул Котовский, – какие проблемы?
– Проблемы? Я тебе расскажу, какие проблемы! Если бы мы могли достать зажигалку, это было бы самое простое. Но ни ты, ни я своими лапами не сможем её зажечь! А где взять фольгу? Ты знаешь? Батарейку? – Тихон чуть ли не кричал.
– Вон, кондиционер висит. Значит, есть пульт, – спокойно ответил Котовский. Он вскочил на шкаф и скинул с него пульт. Ловко достал батарейки.
– А фольгу и бумагу? – Тихон никак не мог взять себя в лапы.
– Пф, проще простого, – ответил Котовский и притащил шоколадку, оставленную, видимо, одной из уборщиц. – Вот тебе и фольга, и бумага.
– Прости меня, я не хотел срываться, – сказал Тихон.
– Давай, действуй! – подбодрил его Котовский.
Тихон оторвал кусок обёртки от шоколадки, скрутил из неё полоску, толстую по краям и тонкую в середине. Намотал полоску на края батарейки.
– Давай, рви! – велел он Котовскому.
Тот вырвал клочок шерсти.
Тихон намотал шерсть на середину полоски.
Оба кота замерли. Но ничего не происходило.
– Не понимаю, что не так. Давай, давай же, зажигайся! – воскликнул Тихон.
– Сейчас. Надо просто подождать, – ответил Котовский.
– Сколько ещё ждать? У нас нет времени! Битва закончится, если мы заберём Голландца! Давай просто туда ворвёмся, и будь что будет!
Я больше не могу терпеть! Не получается!
– Ты можешь не бегать туда-сюда, а то у меня голова начинает болеть? – сказал Котовский.
– Не могу! – воскликнул Тихон. – Ничего не работает!
– Тихон… Тихон…
– Что? Хватит меня успокаивать! Мы проиграли! Я не смог! Это моё поражение! – Тихон уже кричал, не сдерживаясь.
– Тихон… ты можешь не орать, как кот? Открывай дверь, сейчас же! Раз, два, три…
Тихон открыл дверь кладовки и увидел, как Котовский ударом лапы забрасывает что-то горящее внутрь.
– Закрывай! Быстро! – крикнул Котовский.
– У нас получилось? Да? – не понял Тихон.
– Да, сработало, – Котовский зализывал обожжённую лапу. – Сейчас, побежали.
Они ворвались в кладовку. Мыши, метавшиеся в панике, бросились наружу. Но некоторые готовы были сражаться.
– Хлорка! Надо разлить хлорку! – крикнул Тихон. – Прикрой меня!
Он бросился в угол, где стояли чистящие средства, которыми пользовались уборщицы. Опрокинул один флакон, второй…
Мыши убегали. Тихон застыл перед картиной Голландца – она стояла в дальнем углу. Прекрасная, завораживающая.
– Веди сюда директора! – крикнул Тихону Котовский. – Я останусь охранять картину.
Тихон понёсся наверх.
Пробежал на балкон, где увидел директора, стоявшего в одиночестве, – тот наблюдал за схваткой, в которой побеждали коты. Уличная банда разгромила мышей. Было много раненых, но мыши уже отступали, жались по углам. Полковник Гранд и Старик Кусто отдавали приказы – наступать, держать оборону. Сами они воевали так, что молодые могли позавидовать.
Директор, поглощённый этим зрелищем, не обращал внимания на Тихона, который вначале просто сидел у его ног, но потом будто очнулся.
– Ты жив? Ты здесь? – ахнул директор, когда Тихон впился в его ногу когтями. – Ты видишь это?!
Он поднял кота на руки и принялся чесать за ухом, но тот вцепился в его запястье и спрыгнул, поцарапав ногу.
– Что с тобой? Тебе страшно? Мне тоже.
Тихон же отбегал на несколько шагов и возвращался, мяукал изо всех сил, снова отбегал и снова возвращался, давая директору понять, что нужно следовать за ним. Наконец, тот понял, что Тихон зовёт его вниз, в подвал.
Там в каморке Котовский по-прежнему сражался с мышами. Тихон догадался, что в подвал было отправлено подкрепление – мыши не хотели отдавать Голландца. Их оставалось всё меньше, но и сил у Котовского уже почти не было. Точно чёрная молния он метался из угла в угол перед картиной, не позволяя мышам к ней приблизиться.
– Голландец, вы его нашли! – ахнул директор. В ту же секунду мыши попрятались в свои норы. Директор поднял картину, осмотрел, потом сграбастал на руки Тихона и Котовского и понёс обоих наверх. Котовский не вырывался. Он позволял себя нести и был этому только рад. Тихон видел, что его друг ранен и вряд ли может передвигаться сам.
Мыши проиграли ту войну. Директор вызвал врача-ветеринара, который одних раненых лечил, других отправил в больницу для животных. Котовскому перевязал рану, а Тихона чем-то намазал. Директор вынес еду в мисках для тех, кто мог передвигаться на собственных лапах.
– Мы победили, – сказал Тихон Котовскому, – теперь
