Миссис Уинн закрыла глаза, стараясь отвлечься от шума за окнами. Но ничего не получалось, о послеобеденном сне не могло быть и речи. Гораций немного побродил вокруг и наконец выбрал место и улегся у ее ног. Миссис Уинн никогда не была склонна жалеть себя, но сейчас она уголком передника промокнула навернувшиеся слезы. Сжав кулаки от внезапной вспышки гнева, она сказала коту:
— Ох, если бы хоть какой-нибудь случайный прохожий проучил этих безобразников! Если бы…
А потом она долго сидела, вперив взгляд в белые и голубые кафельные плитки вокруг кухонной раковины. В иные летние вечера старой вдове и ее коту бывало очень одиноко!
Бен и Нед продолжали свой путь, обсуждая достоинства и недостатки амбаров. За неимением ничего лучшего, пес внушал себе, что амбар — не самое плохое место для ночлега: «Я люблю, когда в амбаре много сена. С сеном весело. В нем можно кататься и прыгать с одной кучи на другую».
Бен ехидно улыбнулся: «Ну, если ты собираешься всю ночь валяться в сене, утром изволь сам чистить свою шерсть. Я ведь не собачья горничная!»
Лабрадор негодующе взглянул на него. «Я и не говорю, что ты горничная. А кстати, когда это я в последний раз ночевал в амбаре, полном сена?»
Бен немного подумал, а потом ответил: «Ну, девятого апреля тысяча восемьсот шестьдесят пятого года, если я правильно помню. В тот день Роберт Л. Ли сдался Гранту.[6] Мы с тобой тогда ночевали в амбаре, где-то возле Канзас-Сити».
«Ах да! Ты еще прыгнул мне на голову. Это я хорошо запомнил!»
«Мне пришлось прыгнуть на твою глупую башку, иначе ты захлебнулся бы от лая и выдал нас этим ренегатам. Не забывай, Нед, что я спас тебя, если бы не я, ты превратился бы в седельный мешок».
Лабрадор беззаботно фыркнул. «Премного вам благодарен, юный сэр. Но сейчас не гражданская война и мы не в Америке. Здесь всего лишь сонная английская деревушка, тихая заводь. И я могу лаять, сколько душе угодно. Знаешь, время от времени собакам надо упражняться в лае. Кто может сказать, когда это понадобится!»
Бен остановился. «Тихо, Нед! Слышишь? Похоже, какие-то крики?»
Пес поднял проницательные глаза. «Кричат: „Уинни — ведьма, сморщенная тетка, ну-ка выйди, задай нам трепку!“ Может, Бен, здесь просто так принято?»
Они свернули по обсаженной деревьями тропинке, и Бен увидел большой старый дом из красного кирпича, одиноко стоящий на склоне холма.
«Как Алекс назвал эту шайку, Нед?»
«Гм-м, кажется, „Амбарная шайка“. А что?»
«Сдается, это они. Подожди, давай-ка посмотрим, что они вытворяют».
Их было десять: предводительствовали Уилф Смизерс и его кузина Регина Вудворси. Уилф велел своей команде поискать, чем бы еще запустить в дом, а сам вместе с Региной остался возле кустов и тряс рододендроны. Толстый мальчишка с поросячьими глазками продирался к ним сквозь кусты с полными пригоршнями гнилых овощей.
Уилф, скорчив рожу, отвернулся, чтобы не слышать зловония, источаемого этим месивом.
— Фу, ну и вонь! Где ты это раздобыл, Томмо?
Толстый мальчишка неуклюже развернулся и швырнул принесенное гнилье в сад. Бросок был удачным, крыльцо украсилось разноцветными жирными пятнами. Томмо ликующе захихикал и вытер руки о траву.
— Там, за домом, Уилф. У ведьмы Уинни возле стены большая компостная куча, — Томмо искательно вглядывался в суровое загорелое лицо Уилфа, надеясь на похвалу.
Но главарь шайки, не обращая внимания на подхалима, закричал другим:
— Эй, вы! Идите за дом, там компостная куча. Несите сюда, кто сколько нагребет. Сейчас у нас дом этой старой ведьмы завоняет, как помойка, тогда и закончим. Несите побольше!
Бен с собакой прислушивались к этим крикам, стоя по другую сторону садовой стены. Нед ощетинился. «Охотники за ведьмами преследуют какую-то старую леди. Гр-р, глупые неотесанные негодяи! Терпеть таких не могу!»
Бен был того же мнения: «Всегда находятся подонки, которые нападают на тех, кто не может постоять за себя! Давай-ка, Нед, пойдем, немного удивим их».
Лабрадор покачал головой. «Если мы остаемся в этой деревне, нам ни к чему лишние неприятности. Предоставь-ка это дело мне, приятель!»
Бен предостерег друга: «Только не перестарайся, Нед. Помни, здесь не Трафальгарская битва!»
С видом оскорбленной невинности Нед возмутился: «Перестараться? Да ни за что! Неужели старый добрый пес не знает, как вести себя с кучкой наглых подростков?»
Бен собрался было припомнить Неду несколько таких случаев, но, оглянувшись, не увидел своего спутника.
Члены шайки как раз выбирали всякую гниль из компостной кучи: гнилые яблоки, морковную ботву, испортившуюся капусту.
Помощница Уилфа Регина нетерпеливо топталась за кустами.
— Что они там так долго, Уилф? Заснули, что ли? Уилф отвернулся от нее и заглянул в сад.
— Пну этого Томмо под зад, если не поторопится. Вдруг что-то тяжелое ткнулось Регине в спину, и она растянулась на земле. Подняв голову, она увидела прямо перед самым носом огромную бешеную собаку! Собака была черная как ночь, блестели белые клыки, пасть жадно приоткрылась. Темные глаза сверкали, шерсть на спине встала дыбом. Собака оскалилась и приготовилась к нападению.
Регина, заикаясь, пробормотала:
— У-у-и-л-ф, т-тут с-собака!
Она могла и не говорить этого. Уилф уже увидел страшилище и, как зачарованный, смотрел на невесть откуда взявшегося зверя. Пес повернул к нему морду, на клыках выступила пена.
— Грр-рр! Гав!
Услышав этот громоподобный рык, оба, словно подстегнутые кнутом, опомнились. Регина, поднявшись на ноги, бросилась бежать, но налетела на Уилфа и тот ударился головой о каменную стену, окружавшую сад.
— Ой! Ой!
Нед отрезал им пути отступления.
Регина и Уилф повернули к компостной куче. Она была довольно высокая и сулила единственную возможность спастись, быстро перебравшись через садовую стену.
Большой черный Лабрадор гнался за ними, оскалившись и громко рыча. Остальные члены шайки обратились в бегство от одного взгляда на свирепую собаку.
Однако мягкий созревший компост не выдержал их веса, так что Уилф, Регина и их сообщники, визжа и хватаясь друг за друга, вмиг погрузились в мерзкую протухшую трясину. Истошно лая и подвывая, как бешеный волк, Нед позволил себе добавить пены на клыки, забавляясь при этом, как щенок. Спасающиеся бегством члены шайки отталкивали, пинали и сшибали с ног друг друга, стараясь первыми перелезть через стену, их лица, руки, локти и ноги были вымазаны зловонной жижей.
Стоя в отдалении, Бен наблюдал, как первая группа ребят, спускаясь со стены, падала на дорожку, набивая синяки и шишки. Не успевали они подняться, как на них с воплями обрушивались очередные «подгнившие» чудовища. Это был настоящий сумасшедший дом! Бен брезгливо поморщился от нестерпимого запаха и пошел прочь, беззаботно насвистывая старую матросскую песенку, в такт ей у него на лбу подпрыгивал светлый вихор. Он беспечно вошел в сад.
Навстречу ему быстро бежал Нед, сменив злой оскал на широкую собачью улыбку. «Ну, теперь ты понял, почему мне так нужно упражняться в лае? Ты слышал меня, Бен? Я поднял шума больше, чем целая свора гончих. Хорошая работа, вот что я тебе скажу!»
«Отличная! Особенно для такого древнего пса, как ты. Держу пари, они пробежали милю, а то и две, никак не могли остановиться! А это что такое? Смотри, Нед, из дома выходит старая леди!»
Миссис Уинн на всякий случай вооружилась тростью. И остановилась на некотором расстоянии от них.
Она оглядела незнакомцев с ног до головы, и ее голос прозвучал довольно резко.
— Ты не похож на этих хулиганов. Что ты здесь делаешь? Это твоя собака?
Нед замер, потом сделал несколько дружелюбных телодвижений, в которых тоже усердно упражнялся, считая, что иногда они, как и лай, могут принести пользу.
Бен быстрым взмахом головы откинул падавшие на глаза волосы и обезоруживающе улыбнулся.
— Добрый день, мадам. Мы не собирались вторгаться в ваши владения, но нам показалось, что эта шайка вам досаждает. А ведь некрасиво досаждать людям.
Миссис Уинн вгляделась в на редкость вежливого юношу. Выглядел он несколько необычно, словно моряк, только что сошедший на берег: белые парусиновые брюки, свитер с высоким воротником и куртка, напоминающая морскую.
Больше всего ее поразили глаза незнакомца — по ним никак нельзя было судить о его возрасте — голубые, затуманенные, они напоминали далекий горизонт в летнем море.
Она прищурилась и, показав тростью на дом, пригласила обоих войти.
— Собака не нападает на котов?
Лабрадор возмущенно передал Бену: «Нападаю на котов? Я?! Что, эта милая леди с ума сошла? Мне нравятся эти пушистые маленькие зверьки, во всяком случае, пока они не выпускают когти. Надо же! Нападаю на котов!»
Бен ласково похлопал пса.
— Нед ладит с котами, мадам. Он вообще очень дружелюбен. Дай леди лапу, Нед!
