Ромка докончил свой рассказ, ускорил шаг и прикрикнул на незадачливых сыщиц:
– А теперь поторапливайтесь!
Лешка быстро идти не могла, она хромала, отставала, жаловалась на тесные чужие туфли и неудобное платье, но брат не собирался ее жалеть. Он всю дорогу повторял, что они обе растяпы и авантюристки и что он им никогда не простит того, что они его не разбудили, а затеяли свой дурацкий маскарад.
– Мы будили, – оправдывалась Катька.
– Еще как будили! – поддакивала Лешка.
– Мы тебя трясли. И водой поливали.
– Из чайника!
– Значит, плохо трясли и мало поливали. Если б я не понадеялся на вас, то запрограммировал бы свой сон и через полчаса проснулся сам, потому что умею просыпаться в нужное время. Я давно выработал в себе такую привычку, и ты, Лешка, это прекрасно знаешь.
– Я забыла.
– Молчи лучше.
Вскоре худо-бедно все трое, не считая собаки, добрались до дома, и Лешка наконец сбросила с ног Катькины туфли, сорвала с себя ненавистное платье и отправилась в ванную смывать с себя грим и грязь.
А Ромка сел за стол, зажег свечу и, глядя на таинственно колышущееся пламя, вопросил:
– Но если не Серый и не Винт, то кто все это проделал? Кто увел ноутбук и обокрал Дашку?
– Да мало ли в вашей Медовке других воров, – сказала Катька. Пристроившись рядом с ним, она сосредоточенно смотрелась в зеркальце и стирала с лица косметику.
– Во-первых, мало. Во-вторых, у Серого, кроме Винта, других врагов нет, я его об этом спрашивал, так что посторонним ворам его подставлять незачем. Как же теперь быть-то? И Серый на нас надеется, и Владимир Григорьевич, я им обещал, что уже завтра найду грабителя. – Ромка взглянул на часы. – Елки-палки, а завтра-то уже настало!
– И спать давно пора. – Катька убрала зеркальце и направилась к Лешке в ванную. Но тут же вернулась.
– А может, тетка Анфиса еще кого-нибудь в тот вечер видела, а не только Серого? Тебе не кажется, что с ней надо еще раз поговорить?
– Я об этом уже и сам подумал. Надо будет к ней утром сходить, хоть и не хочется. Это она меня с толку сбила, заставила поверить в то, что Серый виноват, из-за нее я не поискал других улик.
– А теперь уже поздно.
– А может, и нет. – Ромка поднялся и торжественно провозгласил: – Надежда умирает последней! У нас еще целый день впереди. А сейчас я составлю план наших дальнейших действий, чтобы завтра не терять время даром, а сразу приняться за дело.
В темноте он не стал искать свой заветный альбом, страницы которого заполняли наметки по расследованию их предыдущих дел, а взял первый попавшийся лист бумаги и написал:
ПЛАН НА ЗАВТРА
1. Поговорить с теткой Анфисой.
2. Еще раз осмотреть место происшествия.
Потом поставил цифру три и задумался. Что он должен сделать еще, чтобы скорее найти преступника? Но ничего больше ему в голову не пришло, и он решил посоветоваться с другом.
Сотовый Артема был отключен, и Ромка позвонил на домашний. Трубку снял его отец и сонным недовольным голосом произнес «алло».
– Здравствуйте, Владислав Николаевич. Пригласите, пожалуйста, Тему.
– Артем давно спит. А почему ты так поздно? Что произошло?
– Ничего не произошло. Просто у нас темно, я на часы не посмотрел, вы уж меня извините, пожалуйста.
– Ладно уж, – великодушно ответил Владислав Николаевич и спросил: – Скажи, а ты, случайно, не знаешь, поймали того воришку, который дачу Мокроусовых обокрал, или нет?
– Нет, еще не поймали, – кисло сообщил Ромка. – Вам об этом Артем рассказал, да?
– Он. Мы ведь с Антоном, Дашиным отцом, друзья детства, когда-то нас было не разлить водой. Мы и сейчас часто встречаемся, я к нему в прошлую субботу заходил. Кстати, у меня к тебе просьба. Сходи, пожалуйста, завтра к Галине Ивановне, передай ей от меня привет и скажи, что в эти выходные я не смог приехать в Медовку, но все лекарства, о каких она говорила, купил и передам ей с Артемом.
– К какой Галине Ивановне? – не понял Ромка.
– К старушке, соседке Мокроусовых.
– Но я такой не знаю. Там только тетка Анфиса живет и еще тетя Вера.
– Анфиса – личность известная, – усмехнулся Владислав Николаевич. – Она еще тогда к нам цеплялась, хоть и молодой была. Но Анфиса живет напротив Мокроусовых, а Галина Ивановна – на той же стороне, слева. В ее заборе, помнится, всегда была дыра, и мы с Антоном из его окна вылезали и через эту дыру – к ней, лень было через калитки бегать. А она нас всегда чем-нибудь вкусным угощала.
– Но в доме слева не Галина Ивановна живет, а Костя.
– Костя? Кто же это такой? Брат ее, что ли?
– Нет, он молодой совсем.
– Ну, тогда это, наверное, дачник. Но и Галина Ивановна должна быть дома. Неужели она заболела и уехала в Москву? Вот что, спроси у этого Кости, куда она подевалась, и позвони мне. Не забудешь?
– Нет, конечно.
– А вот и Тема проснулся.
Артем взял у отца трубку. Голос у него был тоже заспанный:
– Привет. Что стряслось?
– Серьезного ничего. Разве что эти две курицы… – Ромка посмотрел на Лешку, которая вышла из ванной, наткнулся на ее умоляющий взгляд и великодушно махнул рукой: – А, ладно, про них потом. Короче, нам удалось установить, что Винт тоже ни в чем не виноват. У него и всей его братвы железное алиби, которое подтвердил не кто-нибудь, а сам Петр Иванович. Они все после ливня в кафе были, и он тоже, рядом с ними сидел.
– А если они в дом еще раньше влезли?
– Исключено. Тогда игрушки со спортплощадки были бы насквозь мокрые, и потом, Серый кого-то засек в доме, а это как раз после ливня было. Но завтра я еще раз осмотрю место происшествия, я себе это уже наметил.
– А хочешь, я все брошу и прямо утром приеду к вам?
– Не стоит, – подумав, ответил Ромка. – С этим я и один справлюсь. А если ты мне понадобишься, я тебе позвоню.
На том и порешили. А третий пункт так и остался незаполненным.
Девчонки вскоре угомонились, Ромка тоже поднялся к себе на второй этаж, сразу лег в постель, и события длинного дня замелькали перед ним пестрым калейдоскопом. Лиза с розой в руке в окне уносящегося поезда, известие о краже, поездка в Медовку, исчезновение Катьки с Лешкой… Пронеслась целая вереница лиц: Владимира Григорьевича и Кости, Серого и Жени, Кинга и неведомого Конга, детей Валентины Георгиевны и Винта со своими подручными. Как жаль, что он не может прямо сейчас рассказать обо всем Лизе! А почему не может? У нее еще не поздно, ведь Норвегия находится в другом часовом поясе, и время там отстает от московского.
И Ромка не удержался, схватил телефон и вызвал заветный номер:
– Привет, Лиза!
– Привет, Рома, – взволнованно ответила девочка. – Я только-только прилетела, из аэропорта выхожу, не знаю еще, что и как будет. Ну, а у тебя как дела?
– У меня-то? Да ты понимаешь… В общем, все нормально. – По непонятной причине Ромкино красноречие снова дало сбой. И кстати, так как Лиза все равно бы его не стала слушать.
– Ну и хорошо, – торопливо сказала она, крикнула кому-то: «Иду, иду!», а у него спросила: – Ну, пока?
– Пока, – вздохнул Ромка.
Глава XIV
Шерстинка на подоконнике
Ромка проснулся раньше девчонок, но будить их не стал, а кое-как поел, быстро собрался и побежал к тетке Анфисе.
Не успел он постучать в ее дверь, как тетка Анфиса сама оказалась на пороге и окинула его своими остренькими глазками:
– Ну, чего явился?
– Здрассьте, тетя Анфиса. А знаете что? Серега не виноват, он не грабил ваших соседей, – бойко проговорил Ромка.
– А ты откуда знаешь?
– Знаю, и все. Но это правда, честно.
– Ну, допустим. А от меня-то ты чего хочешь?
– А спросить, не видели ли вы еще кого-нибудь на улице после ливня.
Тетка Анфиса качнула головой и взялась за ручку двери, чтобы захлопнуть ее перед Ромкиным носом, как вдруг ее глазки заблестели, а голос сделался ласковым-преласковым, прямо-таки медовым:
– Проходи, не стой на пороге. Думаешь, легко вспомнить, кого я видела, а кого нет? Но для тебя постараюсь. А ты, пока я буду вспоминать, поможешь мне кое-что снести в подвал.
Она впустила Ромку на большую крытую веранду, подвела к огромному дивану и приказала отодвинуть его от окна. Под диваном оказался люк, под ним – подпол. По шаткой лесенке тетка Анфиса спустилась вниз, пригласила Ромку последовать за собой и тусклым фонариком осветила пустые полки железного стеллажа.
– Я буду подавать тебе банки, а ты станешь их вот здесь расставлять. Да гляди, чтоб аккуратно, не побей!
Она вылезла назад, а Ромка высунул из люка голову и поскучнел. Не только стол на другом конце веранды, но и пол под ним и все вокруг было уставлено трехлитровыми емкостями с соленьями и вареньями. Но не вылезать же назад?
И работа закипела. Тетка Анфиса подносила банки к краю люка, а Ромка их брал по одной и сносил вниз, там ставил на полки, снова поднимался, снова брал, и так продолжалось бесконечно долго. Ромка весь взмок, когда изнурительная работа подошла к концу.
