– В смысле?
– И мантия у него какая-то левая… На занавеску смахивает.
– Чур меня! Чур меня! – во весь голос крикнул Поросёнок.
– Ой, да ладно тебе. Пойдём лучше по его следам, посмотрим, куда он делся.
– Это ещё зачем?
– Так интересно же! Пошли!
Следы Деда-Надзора петляли по лесу. В конце концов они завели Лиса с Поросёнком в чащу, юркнули под ёлку с раскидистыми нижними ветками и пропали. А деревья здесь росли вплотную друг к дружке, так что снега на земле не было.
– Следы пропали! – с облегчением сказал Поросёнок. – Делать нечего, пошли назад.
Но Лис прямо чувствовал: Дед-Надзор где-то рядом.
Запах бурундука и вонь от грязных носков привели Лиса к кривому дереву с огромными выступающими корнями. И он увидел дыру, похожую на нору и занавешенную пыльным мешком. Заглянуть внутрь они не решились, но громкое чавканье и довольное урчание слышали отчётливо.
– Это резиденция Деда? – шёпотом спросил Поросёнок.
– Ты чего, совсем охрюк? Здесь дундук живёт, забыл? Друг твой Картон Лютый.
Теперь и Поросёнок узнал это место.
– А зачем Дед-Надзор пришёл сюда? В гости к Картону?
– Похоже на то, – ответил Лис.
– Неужели он дружит с дундуком?!
На этих словах край мешка приподнялся и показался сам Картон Лютый.
– Чего вам тут надо?! – грозно спросил он. – Кто вам позволил вынюхивать тут да разнюхивать?
– Ничего мы не вынюхиваем, – ответил Лис. – Просто ищем Деда-Надзора.
– Во-первых, его тут нет, – заявил Картон. – Во-вторых, я его вообще не знаю. Он кто такой?
– Он типа надзиратель за зимними праздниками, – объяснил Поросёнок. – Как приближается Рождество, так он начинает к охламонам ходить.
– Вечно вы дурью маетесь, – злобно фыркнул Картон Лютый. – Убирайтесь подобру-поздорову!
Лис заглянул в нору и увидел там гору грязных тарелок.
– Откуда у тебя столько тарелок? – удивился он.
– От верблюда! – рыкнул Картон. – Тарелки картонные, значит, мои родные. А теперь валите отсюда. Кыш!
Дундук плотно задёрнул мешок и скрылся в норе.
Лис задумчиво смотрел ему вслед.
А вдруг Картон Лютый и есть Дед-Надзор? Вдруг он просто наряжается в него?
Но доказательств у них не было. Возможно ведь, что Дед-Надзор прошёл мимо. Ну или заглянул к Картону в гости, а тот не хочет трезвонить об этом по всему лесу.
Поросёнок подобрал с земли скомканную бумажку.
– Покажи-ка, – заинтересовался Лис. – Что-то она подозрительно смахивает на заказы Деда-Надзора!
«Рулетка» – написано было на бумажке и два раза подчёркнуто. «Молоко. Хлеб». Список покупок – такие берут с собой в магазин.
– Погоди, – вдруг замер Лис.
Он вернулся к корявому дереву и постучал.
Недовольный Картон выглянул наружу.
– Чего тебе? – буркнул он. – Я ж вам сказал: проваливайте!
– Последний вопрос, – затараторил Лис. – Тебе знакома эта бумажка? Рулетка, молоко, хлеб?
– Вот ведь пристали! Конечно, знакома: это мой старый список, что купить в магазине.
– А можно я её возьму? – попросил Лис. – Я собираю магазинные списки. У меня целая коллекция таких списков, со всего света.
– Собираешь списки? – Картон закатил глаза. – Я ж говорю – идиот. Бери и брысь отсюда!
Лис зажал бумажку в кулаке, и они с Поросёнком пошли прочь.
– Зачем она тебе? – спросил Поросёнок. – Ты, что ли, правда собираешь такие бумажки? Что в них красивого?
– Дай мне время, – загадочно ответил Лис. – Возможно, это улика.
Они вернулись в лагерь охламонов, и Лис попросил показать ему записки с заказами Деда-Надзора. Охламоны хранили их все. И когда Лис сказал, что ищет что-нибудь с «р» и «л», пекарь отыскал записку со словом «Рулет».
Лис положил её рядом с «Рулеткой» и крикнул:
– Бинго! Почерк совпадает! Ваш Дед-Надзор – это же просто Картон Лютый! Вот кого вы кормите тортиками!
– Баранка от бублика! – ахнул охламонов командир. – Да ты прав! Записка получена в семьдесят четвёртом году. Значит, мы печём дундуку сладости почти пятьдесят лет уже!
– А-а! – возмутился пекарь. – Я, стало быть, пеку-стараюсь, из сил выбиваюсь, а он знай себе обжирается. Интересная петрушка! Ну погоди, я тебя так угощу – век помнить будешь!
– Да, надо проучить его хорошенько. Сунуть в тесто носок вонючий, например, – предложил Лис.
– Прекрасная мысль, – одобрил охламонов командир, – так и сделаем. Хотя нет, нельзя: он озвереет и растопчет наши дома.
– А как насчёт отвратного императорского плюнделя? – спросил пекарь. – Я пока рылся в бумажках, наткнулся на рецепт.
