– Мисс Капуста сказала, что я тоже родилась под знаком Тельца, – отважилась вставить Сентябрь, надеясь, что это станет отправной точкой для начала дружбы.
– Ну, что ж, возможно, в тебе живет маленький минотавр, дитя мое. Конечно, для нашего города эта история добром не кончилась. Через несколько лет сюда ворвался один хулиган и проломил моему дедушке голову, просто чтобы показать своему папаше, какой он большой и сильный. Но все мы храним глубоко внутри память о городе, о его темных коридорах. В нашей чудовищной крови есть нечто такое, из-за чего нас тянет под землю, хочется уютно завернуться в лабиринт, хочется приманивать юношей и девушек и решать их судьбу, хочется охранять и прятаться. Нельзя сбежать от своей родины, Сентябрь. Какая-то часть ее всегда остается внутри тебя, как нежная белая сердцевина в центре самой крупной луковицы.
– Я чудовище, – внезапно сказала тень Маркизы. – Все так говорят.
Минотавра взглянула на нее.
– Как и все мы, дорогая, – сказала она благожелательно. – Надо только решить, каким именно чудовищем ты хочешь быть. Тем, которое строит города, или тем, которое их разрушает.
Яго зевнул, показав теневой розовый язык изрядного размера.
– Кстати, о разрушении. Когда что-то ломаешь, оно так приятно хрустит!
– Я разрушаю все, – прошептала Мод. Ее теневое лицо обрамляли темно-синие волосы.
– Т-ш-ш, – проурчал Яго. – Теперь с этим покончено.
– Мне нужно к Принцу, – сказала Сентябрь, положив руку на огромный стол.
– Знаю, – ответила Минотавра, не отрываясь от вязания.
– Ну так вы укажете мне путь или нет? – спросила Сентябрь.
Минотавра рассмеялась.
– Ты ужасно нетерпелива! И даже слегка вспыльчива, должна заметить. Есть ли причина так ужасно спешить?
– Фриц с каждым днем забирает все больше теней, и из Верхней Волшебной Страны утекает магия. Скоро там совсем ничего не останется.
– Неужели? И это все? Что же, может быть, они там, наверху, обойдутся и меньшим количеством волшебства. Ты же видела, как вот эта распорядилась своей магией! – При этих словах Минотавры тень Маркизы презрительно сощурила глаза, и в них промелькнула искорка былой Маркизы. – Впрочем, давайте разберемся. – Минотавра отложила вязанье, поднялась и запустила длинные пальцы за каминную полку очага, нащупывая что-то спрятанное. – Конечно, – задумчиво протянула она, – если это и есть все опасности, которые ты обнаружила за время своих странствий, то, может, ты и не подходишь для такого дела. Более любознательное дитя добралось бы до конца этой истории со всеми необходимыми познаниями.
– Я очень любознательная! – возмутилась Сентябрь. – Если впереди меня поджидает еще какой-то ужас, вы должны честно сказать об этом, а не дразниться. Это не очень-то любезно с вашей стороны.
– Мы ведь уже обсудили тот факт, что я – чудовище, а игры у меня жестокие. Вот что я тебе скажу: отдай мне твой прекрасный золотой пистолет, и я позволю тебе пройти.
Сентябрь положила ладонь на рукоятку Заклепочника. Ей ведь только что его дали, и к тому же она обещала Белинде Капусте вести подробные записи. Вряд ли это означало отдать его первому, кто попросит, и записать, что она за это получит. К тому же она просто сама хотела, чтобы Заклепочник оставался с ней. Он ее выбрал. С ним она чувствовала себя в безопасности, хотя и знала, что сам он может быть весьма опасен.
– Нет, – ответила она наконец. – Я не могу. Что, если он мне понадобится?
– Хорошая девочка, – сказала Минотавра. – Воин никогда не расстается со своим оружием.
– Я не воин.
– Разве?
В сердце Сентябрь вдруг вскипела ярость. В миг, когда она собралась возвысить голос, угольно-черная рука Мод опустилась на ее плечо. Это только помогло бурлящему потоку выплеснуться наружу:
– Прекратите! Я устала, и у меня все болит, и все друзья меня покинули, не считая одной девочки, которую я надеялась никогда больше не увидеть. Я даже не знаю, где я и как отсюда выбраться. Или помогите мне, или сразитесь со мной, или скажите, что я никуда не гожусь и что я позор для Народа Минотавров – но только говорите прямо и дайте мне продолжить путь! Я хочу идти вперед! Сейчас же!
Из кармана красного цвета пальто пробилась струйка зеленого дыма с острым запахом нагретой солнцем травы и теплого ветра.
– О нет! – закричала Сентябрь, выуживая из кармана обугленную дымящуюся книжечку с волшебными талонами. Талонов в ней больше не было, и через мгновение она рассыпалась в зеленый пепел. – Но я же не просила никакого волшебства! Я хотела его приберечь!
Однако Минотавра уже нашла защелку на каминной доске и повернула ее. Пламя в очаге погасло, и вместо него в глубине камина показался жемчужный восковой свет, а сам камин превратился в длинный туннель.
– Твоя тень с тобой, – сказала Минотавра. – Прямо у тебя за спиной и держится крепко. Признаюсь, что чувствую себя немного глупо – я действительно хотела удержать тебя. Но твое Хотение оказалось ужасно сильным. Магия получает то, что хочет. Я же всего лишь чудовище, одно из многих.
– Она не моя тень!
Мод взяла Сентябрь за слегка опаленную руку.
– Мы похожи, я же говорила. Я уверена в этом. Я ее тень, но могу постоять и за тобой тоже. – Она замолчала, будто пытаясь выудить что-то из – глубины своей души. – Тебе лучше не знать, Сентябрь, насколько мы похожи.
– Ты Захотела этого и тем самым будто включила зажигание, – объяснила Минотавра. – Эта тень послужила искрой, от которой загорелся волшебный талон. А теперь, вместо того чтобы грубить, лучше следуй за мной, пока я добрая и держу для тебя дверь открытой. – Минотавра сморщила свой бархатистый нос.
Сентябрь выдернула руку из руки Маркизы. Она не желала слушать о том, как они похожи. С нее хватило и одного раза. Она переступила через обугленные поленья и прошла в начало туннеля, сделанного, похоже, из ровных кирпичей, какие использовали для оснований древних пирамид.
Сентябрь выпала из кусочка неба. Яго спикировал вниз, а Минотавра, которая здесь, на просторе, казалась еще крупнее, чем в своем кабинете, просто подобрала юбки и ступила на неровную поверхность вересковой пустоши, серой, лиловой и черной от тумана. Повсюду рос вереск, и дрок, и высокий колокольчик-рапунцель, и горох, твердый как лед.
Их встретила высокая стена – единственный предмет на много миль вокруг. Она была не похожа на ту низенькую стенку, через которую Сентябрь перелетела в Волшебную Страну. Эта стена выглядела бесконечно древнее и сложена была из камней, которые, должно быть, помнили луну еще младенцем. Непогода и злой умысел оставили след на этих камнях, раскрошив одни и оставив в неприкосновенности другие. Как на всякой стене, которой хватило наглости стоять средь чиста поля без охраны, на ней было полно надписей, рисунков, нацарапанных имен – многовековые граффити. Некоторые из них были просто значками и символами, такими же древними, как и сама письменность. А некоторые Сентябрь могла прочесть, хотя и не всегда понимала смысл.
До Филадельфии 9 миллионов миль вон туда. Берегись собак. Оставь надежду всяк сюда входящий. Вход воспрещен – тебе, тебе! Скучаю по маме. Здесь был Тезей. Я же говорила тебе, не оглядывайся, но ты никогда меня не слушаешь. Парковаться строго запрещено. Никому и ни за что не отдавай свое ожерелье.
Сентябрь пробежалась пальцами по надписям.
– Смотри вон туда, – властно сказала Минотавра, и Сентябрь не стала с ней спорить. В середине стены она увидела отверстие, дыру в камне. Дырка выглядела так, будто кто-то пробил стену кулаком – ее острые зазубренные края некрасиво потрескались, осыпались и покрылись бледным мхом. Сверху над ней кто-то написал детским почерком: «Почему курицы перешли Волшебную Страну?»
– К Принцу – это туда? – спросила Сентябрь. – Я загляну в дыру и увижу его?
Минотавра ничего не сказала, но по-прежнему указывала на отверстие. Видя, что Сентябрь все еще колеблется, зверюга положила ей на шею свою тяжелую, грубую и горячую руку, которую невозможно было игнорировать, и подтолкнула поближе к дырке в стене. Сентябрь упала на колени и заглянула в дыру. Вот что она увидела: поле теплых спелых колосьев, все еще с оттенком зеленого, майское поле, милый домик в конце поля – ой, это же ее дом! И свет горит! А это что? Неужели это тени мамы и собачки там, за занавесками? Похоже на тот самый ранний вечер, будто прошло всего несколько минут с того момента, как она ушла. Сентябрь засмеялась и попыталась помахать маме через дыру в мир. Минотавра остановила ее руку.
– Никто тебя не видит и не слышит – пока. С той стороны стены нет никакой стены. Только твой мир. Можешь мне не верить, но это часть Верхней Волшебной Страны, на дальнем-дальнем западе.
– Но это же мой дом! Я его вижу! Вон там, во дворе, мой велосипед с корзинкой! А там пустые бутылки для молочника!
