До Трубниковского переулка было рукой подать. У входа в туристическое агентство Гошка чуть помедлил, а потом, собравшись с духом, толкнул дверь.
– Ты куда, парень? – преградил ему дорогу охранник.
– Мне к Галине Васильевне…
– Фамилия?
– Гуляев.
Охранник снял трубку внутреннего телефона.
– Галина Васильевна, к вам тут парнишка пришел по фамилии Гуляев… Эй, как тебя звать?
– Георгий.
– Ладно, проходи.
Тетя Галя уже шла ему навстречу.
– Гошенька, что случилось? Какие-то проблемы? Где мама? – забросала она его вопросами.
– Нет, тетя Галя, все в порядке, там было так здорово… И вообще… просто у меня к вам дело.
– Ладно, садись, – облегченно вздохнула тетя Галя. – Хорошо выглядишь, загорелый… Ну, что у тебя за дело ко мне? Даже интересно.
И Гошка вдруг понял, что не даст она ему этот телефон, даже если знает. Ее надо уболтать, а потом среди разговора огорошить вопросом.
– Да так, телефончик один нужен… А между прочим, тетя Галя, я там папу встретил…
– Что? Какого папу? – округлила глаза Галина Васильевна.
– Как «какого»? Моего. Андрея Ивановича Гуляева.
– То есть как?
– Да просто… Сидели с Никитой в кафе, и вдруг бац, папа подходит.
– Боже мой! И что?
– Ну, он научил меня на виндсерфинге кататься… и вообще каждый день возил нас с Никитой по Майорке на машине… Он теперь живет не в Америке, а в Германии.
– Боже мой, надо же… Андрей… Слушай, Гоша, а как мама? Как они встретились?
– Никак. Вернее, как чужие. Вежливо.
– Да? Жаль. Впрочем, я поговорю с Юлей сама. Так зачем же ты ко мне пожаловал?
– Тетя Галя, мне нужен телефон Артема Дрюкова.
– Кто такой Артем Дрюков?
– Я не знаю, может, она и не через вашу фирму ездила…
– Она? Кто она? Постой, постой… Это та женщина, которую там убили?
– Ну да. Мне нужен телефон ее мужа, и чем скорее, тем лучше. Вот я и подумал, вдруг вы знаете…
Гошка уже пожалел, что затеял все это.
Уболтать ее, как он хотел, ему не удалось, а теперь она сама пристанет к нему с расспросами да еще наверняка свяжется с мамой и, конечно, проболтается…
– Нет, она, слава Богу, не через нашу фирму оформлялась. А ты скажи, зачем тебе ее муж понадобился?
– Тетя Галя, только, пожалуйста, не говорите маме, ладно?
– Что? Что не говорить маме? – всполошилась тетя Галя.
– Ну, насчет телефона… Он не столько мне нужен, сколько Никите… Дело в том, что он кое-что знает, вернее, подозревает и хочет рассказать про это мужу…
– Да?
– Да.
– Нет, Гоша, я телефона не знаю, – твердо ответила Галина Васильевна.
– И узнать не можете?
– Не могу! То есть могу, но… но не буду.
Нечего вам в такие дела соваться. Пусть испанская полиция этим занимается. А вам совершенно незачем… К тому же все ваши показания могут оказаться полной чепухой.
Иди домой, Гоша, и не волнуйся. Маме я ничего говорить не стану.
– И на том спасибо, – тяжело вздохнул Гошка и, уже поднявшись со стула, вдруг сказал:
– Только вы это зря, тетя Галя! Мы же все равно разыщем этот телефон, так или иначе, но разыщем, только немного позже. И не надо говорить, что вы нажалуетесь маме. Пусть! Я и сам бы ей потом сказал, просто хотел поберечь ее нервы.
– Ишь ты какой! Молодец, настоящий мужик! Ладно, так и быть, раздобуду я тебе этот телефон, только, чур, чтобы никто об этом не знал. Туристическое агентство – не справочное бюро!
– Да, да, конечно! – просиял Гошка. – Спасибо вам, тетя Галя!
– Подожди здесь!
Гошка остался один в крохотной комнатушке, где едва помещались стол с компьютером и два стула. На стене он увидел рекламный плакат с картой Майорки. Неужели еще вчера утром он купался на Майорке?
Просто невероятно!
Галина Васильевна вернулась минут через десять.
– Вот держи! – Она сунула ему в руку бумажку с номером телефона. – И быстренько выкатывайся, я и так на тебя уйму времени потратила.
– Спасибо, огромное вам спасибо!
– Все-все, иди! И умоляю, соблюдай осторожность.
– Обязательно!
Гошка опрометью выскочил на улицу, где Никита и Леха в нетерпении его поджидали.
– Ну? – кинулись они к нему.
– Есть!
– Здорово! А чего ты так долго? – поинтересовался Шмаков.
– Она ни за что не хотела давать мне телефон. Уперлась, и ни в какую.
– Но ведь дала все-таки!
– Дала, потому что я…
– Взял ее за глотку? – воскликнул Шмаков.
– Нет, проявил знание женской психологии!
– Чего-чего?
– Неважно! Главное, телефончик у нас есть! А вот как с жетонами?
– Пока ты там прохлаждался, мы приобрели! – с гордостью показал жетоны Леха. – Пошли, вон тот автомат работает!
– Подожди, сначала надо продумать, что мы ему скажем, – рассудительно заметил Никита. – И еще надо предусмотреть возможные варианты…
– Какие еще варианты, надо взять его за глотку…
– Леха, как, интересно, взять за глотку крутого бизнесмена, да еще по телефону, да еще в таком деликатном деле? Мы же не рэкетиры…
– Миндальничать, значит, собираетесь?
– Фундучничать! – огрызнулся Никита. – А чего ты вообще возникаешь, Леха?
Ты же с нами не пойдешь.
– Ах, я, значит, не пойду? – задохнулся от обиды Леха.
– Да, не пойдешь, – твердо ответил Гошка, – у тебя совсем другие функции будут.
– Какие еще функции? – растерялся Леха.
– Сам не понимаешь? Мы же как-никак пойдем к человеку, про которого ничего не знаем. Мало ли какая опасность нас может там поджидать?
– Опасность?
– А ты как думал? Вдруг он сам как-то причастен к убийству. Вдруг там еще кто-то будет? Нас даже похитить могут…
– Похитить? – разинул рот Шмаков. – На кой вас похищать?
– Нет, это я для примера. Короче, ты отвечаешь за нашу безопасность.
– Это как?
– В случае чего бежишь в ментовку!
– А, понял!
– Давай, Гошка, – начал Никита, – скажем ему, что прилетели с Майорки, что хотим ему кое-что сообщить."
– А он скажет, что ничего больше знать не желает? – предположил Гошка.
– Ну, если не желает… Нет, так он не скажет! Ведь ему неизвестно, что знаем мы.
Он, я уверен, в любом случае встретится с нами, если, конечно, не запил с горя.
– А что мы все-таки ему скажем?
– – Только про крик и про маньяка.
– Если это маньяк.
– Ну, не будем называть его маньяком.
А что, собственно, мы еще знаем?
– Ну, стоит на всякий случай рассказать про ту парочку в Вайдемоссе…
– Нет, ни в коем случае! – отрезал Гошка. – Мы же не знаем, что он за человек, этот Артем Дрюков. А вдруг он заказчик и есть? Тогда он уж точно нас прихлопнет.
– Да, наверное, ты прав. Значит, об этом мы железно договорились?
– Железно, – подтвердил Гошка. – Я считаю, уже пора звонить.
– Ага, пошли скорее, вон там автомат! – засуетился Леха.
Но их ждало разочарование. Автоответчик.
– Никаких сообщений оставлять не будем. Просто позвоним вечером. Он, наверное, на работе, – сказал Никита. – Боюсь, раньше завтрашнего дня мы с ним не встретимся.
– Похоже на то, – вздохнул Гошка. – Хотите, поедем ко мне?
– Слушайте, а цапель отлавливать уже не будем? – поинтересовался Шмаков по дороге к метро.
– Черт, мы так увлеклись идеей насчет Дрюкова, что совсем забыли про Соню, – расстроился Гошка. – – А идейка-то, между прочим, моя! – напомнил Шмаков.
– Твоя, твоя, никто не спорит, – поморщился Никита.
– А у меня еще одна идея есть!
– Ну? – в один голос воскликнули Гошка и Никита.
– Поручить ловлю цапель девчонкам. Они лучше справятся.
– Леха, а ведь опять идейка что надо! – обрадовался Гошка. – Понятное дело, если к манекенщице девчонки заявятся, она не испугается, а если трое парней…
– Да, это правильно, – кивнул Никита. – Надо только девчонок натаскать хорошенько, чтобы они про нас ничего не говорили, а притворились, будто это они были на Майорке, а не мы…
– Это еще обдумать надо, – покачал головой Гошка. – Я не уверен. А вдруг эта Соня была сама на Майорке и быстренько их на обмане поймает?
– Кого-нибудь, может, и поймала бы, но не Маньку! У этой голова на плечах есть.
Она так соображает, будь здоров!
– Но одна же она не пойдет…
– А ты думаешь, что Ксюха и Саша «дуры глубокие», как выражается Тягомотина?
– Да нет…
– Они тоже какой-нибудь такой испанской экзотики подпустят, что этой Соне и не снилось.
– Могут вообще-то, – кивнул Шмаков. – Особенно Ксюха. Сашка, та потише…
– Отлично, в таком случае сейчас мы их позовем и проинструктируем.
– Э, Гошка, чего инструктировать зазря, может, нам никто Сонины координаты и не даст? – трезво заметил Шмаков.
– Блин! – вырвалось у Гошки.
– Да, ты подумай, как нам в этом деле не везет! Совсем другая картина. В прошлый раз такая пруха, а теперь на каждом шагу препятствия, – с грустью произнес Никита.
