девочкой.
– С какой девочкой?
Блин. Проболталась. Бейза с Тимо и не знают о ней.
– Э-э, разве я что-то говорила про девочку? – спрашиваю я с невинными глазами.
– Да, говорила. – Бейза смотрит на меня так, что мне всё ясно без слов.
– Простите, – бормочу я, – это оговорка. Я пока ещё не пришла в себя. Короче, нам нужно послушать, что скажут оба мальчика.
Джабари всё ещё сидит на корточках между мусорными пакетами, и я сажусь рядом с ним.
– Jabari, do you speak English?
Он таращит на меня глаза и молчит.
– Джон, ты можешь перевести? – прошу я.
Но тут между мной и Джабари встаёт Асанте.
– Stop! – кричит он. – Enough. You go home now! [17]
Я с удивлением поворачиваюсь к Джону.
– В чём дело?
Он пожимает плечами.
– Я ничего не знаю. Вероятно, Асанте считает, что вы слишком долго тут задержались. По-моему, ему ужасно не нравится, что вы хотите поговорить с детьми. – Джон вздыхает. – Мне очень жаль, но моя задача состоит в том, чтобы привезти вас в отель целыми и невредимыми. И поэтому мы сейчас уезжаем. Вы получили фотки вашей рубашки – значит, пора вам лететь домой!
19
Сломя голову – в ночь!
– Эй, Тесса!
Кто это говорит? Где я? Почему так темно?
– Тесса? Проснись!
Я рывком сажусь и при этом стукаюсь головой о полку, висящую над спинкой кровати. Ой! Тут с меня окончательно слетает сон.
Гектор с азартным видом постукивает лапкой по моему одеялу.
– Вставай! Если мы поедем прямо сейчас, то к завтраку успеем вернуться.
Что такое? Куда он собрался? Среди ночи. Или сколько сейчас времени? Я гляжу на мобильный – почти три часа ночи.
– Гектор, я что-то не понимаю – чего ты хочешь? Зачем ты меня разбудил?
– Я ведь уже сказал: мне нужно, чтобы ты сейчас встала и поехала со мной в Дандору. Мы ещё раз сходим к лачугам и выясним, что имел в виду Джабари, когда сказал, что он сделал это ради Кито.
– Гектор, не выдумывай. Я точно не поеду ночью на мусорную свалку, да ещё и одна. Ведь ты слышал, что сказали Тимо с Бейзой: у нас уже достаточно материалов для захватывающего репортажа, а кроме того, тамошняя банда не хочет, чтобы мы шастали по свалке и совали свой нос в чужие дела. Бейза уже забронировала на завтрашний день обратные билеты. Точнее, уже на сегодня, так как день уже начался. Короче, я сейчас снова засну, а утром соберу чемодан. Спокойной ночи!
Я снова ложусь и поворачиваюсь спиной к Гектору. Всё-таки он часто не знает меры. Но прежде чем успеваю уплыть в сон, чувствую на своём плече его лапки.
– Тесса, я не шучу! Что-то мне подсказывает, что эти дети попали в беду! Мы должны им помочь!
Ох, это самый нечестный приём из всех возможных – давить на мою совесть! К сожалению, действует безотказно! Я нащупываю ночной столик и включаю маленький ночник, потом осторожно сажусь. Мне не хочется снова налететь головой на полку.
– Итак, вопрос: ты действительно хочешь, чтобы мы сейчас поехали в Дандору? Одни?
Гектор кивает. Я качаю головой.
– Не-е-ет, даже не думай. Это слишком опасно. Мы с тобой вдвоём? В Найроби? Я не уверена, что мы благополучно доберёмся до Дандоры. А Джон больше туда не поедет, он ясно сказал нам об этом. Кроме того, он заедет за нами в отель лишь в полдень, чтобы отвезти нас к самолёту.
Усы у Гектора опускаются вниз и даже касаются одеяла:
– Слушай, Тесса, я никогда бы не подумал, что ты такая бессердечная.
– Я не бессердечная! Я только реально смотрю на вещи. У нас с тобой нет никаких шансов.
– Ну ладно. Тогда мы разбудим Тимо с Бейзой и поедем в Дандору вчетвером.
Я хмурю брови и строго гляжу на Гектора.
– Никто из нас не знает суахили. А дети не говорят по-английски. Как мы будем общаться с ними без Джона?
Тут усы снова поднимаются кверху.
– Об этом я уже подумал и нашёл решение.
– Какое? У тебя тут живёт ещё один кузен, который знает суахили и поедет с нами?
– Нет. Ты просто скачаешь на свой мобильник гугловский переводчик.
Мышь считает меня чокнутой. Однозначно.
– Если бы это было так просто, я бы давно так поступила, мой дорогой, – бурчу я. – Но, к сожалению, мой мобильный не подключён к интернету. А без этого ничего не выйдет.
Усы снова печально никнут.
– Проклятие! Неужели нельзя ничего сделать?
– Для этого мне нужна другая симка, местная, а где я возьму её в три часа ночи? Не думаю, что тут по соседству найдётся круглосуточный киоск мобильной связи.
– Тогда нам поможет только следующий способ, – заявляет Гектор и машет лапками.
– А? – кратко спрашиваю я.
– Ну, с помощью рук. Уж мы как-нибудь объяснимся. А теперь пойдём будить остальных.
Конечно, Бейза с Тимо не в восторге от идеи поехать ночью в Дандору. Но, видя мою решительность, они побоялись отпускать меня одну. Вскоре мы спускаемся в холл отеля. Там ночной портье играет на своём мобильном, и у меня тут же появляется классная идея. Я спрашиваю его на своём лучшем школьном английском, не согласится ли он поменяться со мной мобильными на два-три часа, чтобы я могла по дороге выходить в интернет. В конце концов, ведь он может зайти в WLAN отеля, местную беспроводную сеть, пока он на дежурстве.
Моё предложение удивило его, но, вероятно, я вызываю у него достаточное доверие, а мой айфон не хуже, чем у него, так что он согласился на сделку и сообщил свой пароль, и даже вызвал нам такси. Гектор, выглядывающий из моей сумки, очень доволен мной. Бейза и Тимо покачали головой.
– Зачем нам это? – спросил Тимо.
– Чтобы у нас был гугловский переводчик, – объяснила я. – Иначе нам будет трудно говорить с детьми без Джона. Да и со всеми остальными тоже.
– Например, с полицией, которая, возможно, нас задержит ради нашей же безопасности, когда увидит нас ночью на улицах Найроби, – язвительно заметила Бейза.
– Ты, как всегда, мрачно смотришь на вещи, – возразила я с подчёркнутым хладнокровием. – У нас всё получится, вот увидите. Мы поедем прямиком в Дандору и попросим таксиста ждать нас на краю мусорного полигона. За дополнительную плату он, конечно, согласится. У нас ведь ещё остались кенийские деньги.
Тимо с Бейзой дружно вздыхают, а я заставляю себя улыбнуться. Бейза качает головой.
– Кто бы подумал, что из
