мы его со вчерашнего утра так и не видели. А вы?
– Нет, не видела, – задумавшись на мгновение, ответила та. – Но я уже не удивляюсь этому. Он целыми днями бегает то у озера, то по лесам. Переживать не нужно, он каждый квадратный метр в округе знает. Не заблудится.
– Очень надеюсь, – ответила Пэм. Затем поискала глазами по прилавку: – Мне сегодня только бутылку молока, можно?
– Непременно, – в который раз женщина смерила девочку своей приятной ласковой улыбкой и выставила на деревянный столик молоко.
Пэм расплатилась. Потом будто бы собралась уходить, но, остановившись посреди магазина, задала главный вопрос:
– А у вас есть в деревне такой мужчина, хм, у него почти угольный цвет волос, он короткостриженый и среднего роста. Одет в зеленую штормовку и коричневые брюки.
– Почему тебя так волнует это? – не поняла продавщица.
– Понимаете, – невинно похлопала ресницами Пэм и выложила выдуманную Марком историю: – Мы гуляли вчера у озера и увидели идущего вдалеке мужчину. Нам показалось, что он не турист, так как шел непринужденно и уверенно, зная свою дорогу. И как раз в сторону вашей деревеньки. Так вот, мы прогулялись еще немного в том же направлении и вдруг нашли на траве связку ключей. Они сейчас у Марка. Ну, мы и подумали, что он мог потерять их…
– Ах, вы мои сердобольные! – всплеснула руками женщина. – Хотела бы вам помочь в таком добром деле, да не знаю таких мужчин в нашей деревне. Наверное, все-таки турист. Может еще встретите его и обязательно вернете пропажу.
Пэм вежливо попрощалась и, выходя из помещения, услышала за спиной причитания женщины о «добросовестных и примерных детях, которых не так уж и часто встретишь в наше время».
– Ну, что выяснила? – нетерпеливо спросил девочку Марк, когда Пэм присоединилась к ним с Тимом.
Пэм передала весь разговор почти слово в слово.
– Я так и думал, что видел Маркова, – взбудоражено проговорил глава детективов. – Вот только куда он мог направляться? Может быть, действительно, обосновался в каком-нибудь старом сарае или сеновале?
– А что насчет собаки? – Тима вновь охватили переживания. – Она ведь сказала, что в деревне все тихо!
– Не совсем так, Тим, – возразил Марк. – Продавщица заявила, что ничего не слышала. А это две разные вещи. Поэтому рано делать выводы. Нужно будет спросить об этом еще у кого-нибудь. А сейчас пошли до Кира. Надеюсь, мы застанем его сегодня, – однако в голосе Марка прозвучала некая не свойственная ему неуверенность.
Добравшись до дома Кира, ребята остановились в нерешительности у калитки. На первый взгляд дом выглядел таким же безжизненным, как и в тот день, когда они нашли газету. Даже бельевая веревка была голой без единой сохнущей вещи. Пэм с осторожностью взглянула на окна Фроло. Ей показалось, что внутри за одним из стекол мелькнул ее силуэт, и девочка застыла камнем, собираясь с силами к новой перепалке. Но Фроло не вышла на крыльцо, и Пэм расслабилась.
Поднявшись по ступеням, Марк уверенно постучал в дверь Кира. Потом еще раз. Затем дернул дверную ручку.
– Заперто, – констатировал он и на всякий случай еще раз подергал ручку. – В этом доме нет ни единой души.
Он спустился по ступеням и огляделся. Перед домом возвышались яблони и груши, образовывая небольшой сад, среди которых виднелись грядки клубники, чеснока и моркови. А также несколько клумб с цветами. За домом виднелся покосившийся сарай с распахнутой настежь дверью. В темном проеме можно было различить всякую старую рухлядь и садовый инструмент. С другой стороны дома виднелся закрытый деревянный вход, торчащий прямо из земляного вала, поросшего травой. По-видимому, это был погреб.
Марк сделал несколько шагов по направлению к нему и услышал за спиной негромкий оклик Пэм:
– Ты куда пошел? Если Фроло увидит, как мы без спросу разгуливаем по участку, она нас такими словечками отблагодарит!
– До погреба, – ничего не объясняя, бросил через плечо Марк.
– Зачем?
На этот вопрос глава детективов не успел ничего ответить. Он в ступоре застыл на одном месте, склонив к земле голову. В этот момент со стороны калитки раздался незнакомый голос:
– Вы к мальчонке что ли?
Детективы, все, кроме Марка, резко обернулись и увидели полную старушку с добродушным лицом и двумя ведрами с водой в руках. Она с интересом разглядывала ребят маленькими бегающими глазками. На ней был надет просторный бежевый сарафан до пят, а на голове – темно-синий платок с мелкими узорами.
– Так его нет! – вновь крикнула она. – Вчерашним утром старуха его письмо от сестрицы своей получила. Вот и рванула к ней за сотню километров отсюда. Ну и внука с собой взяла, я так думаю! Так вы к Киру?
– Да, мы хотели поиграть немного. Стучимся, а внутри никого, – пояснил Тим.
В этот момент к Тиму и Пэм присоединился Марк.
– Простите, а письма почтальон доставляет? – спросил он, сунув руки в карманы.
– Паренек, ты с какой луны-то свалился? – старушка поставила ведра на землю и уперла могучие руки в необъятную талию. – Конечно, почтальон, кто же еще?
– И вчерашним утром? – уточнил Марк.
– Ох, вчера… Нет, – немного смутилась она. – Бабка-то этой малолетней бестии, обмолвилась, что письмо подсунули под дверь рано-рано. Что именно в том письме сестрица написала я не знаю, но думаю захворала та, ведь собралась соседка довольно быстро и помчалась на автобус. Вчера как раз междугородний останавливался на шоссе. Повезло так повезло! У нас здесь с транспортом худо. Автобус ходит раз в два дня.
– А Кир точно с ней поехал? Вы видели?
– Не видела. Не нужно мне это, – отмахнулась та. – Все нервы этот Кир попортил своими забавами. Шалопай и гулена беспросветный. Ничего-то ему не надо, одни игры на уме. А бабке помочь своей? Воды чтобы принести да дров наколоть – это целая история из нытья и жалоб!
– А мне показалось, что Кир хороший, – заступилась за Кира Пэм. Хоть он и пытался напугать их историями совсем недавно, но в нем чувствовалась доброта. Просто нужно было разобраться в этом мальчике. А еще Пэм почему-то первый раз за эти два дня почувствовала внезапную тревогу. Хорошо бы, если Кир уехал со своей бабушкой. А если с ним что-то случилось? – И приветливый!
– Скорее с «приветом», – гнула свое старушка.
– Что ж, тогда мы вернемся к озеру, – соврал Марк, задумав что-то. – Будем отдыхать без Кира.
– Бегите, бегите!
– А что-то не видно вашей собаки местной? – вдруг остановился Марк возле нее. – Обычно у скамьи дремлет, а сегодня ее нет.
– Загоняла сегодня одного бродягу утром, даже за руку куснула, вот и задремала где-то, – усмехнулась та. – Да так и надо ему. Хотел воды набрать из нашего колодца, да только не поверила я. Небось глаз положил на чей-то огород. Удумал овощей да фруктов наворовать, а вода, это так, предлог. Но Роза наша дурного человека за версту чует. И мысли дурные на расстоянии читает. Поделом ему, окаянному! Не первый раз здесь крутится. И откуда только его нелегкая принесла!
– То есть как, бродяга? – удивился Тим. – А мужчина в рубашке и брюках…
– Да какой там рубашке! – распалялась старушка. – Там одеждой и не пахнет. Другим пахнет, а одеждой нет! Оборванец в рванье! Шляпа еще худая на голове и борода грязная! Такого за версту учуять можно!
– Вы уверены, что это был бродяга? – переспросил Тим. Его вновь обуяли переживания за отца, ведь если Розочка покусала бродягу из лесной сторожки, то… Мысли Тима путались и ускользали от него.
Старушка ничего не ответила ему, только плюнула под ноги и пошла прочь, бормоча под нос что-то неопределенное. Детективы переглянулись, и все знали, о чем в этот момент думает каждый из них. Тот человек в их лагере лгал, выдавая себя за пострадавшего! Но зачем?
Под прицелом
– Пэм, – теребя нижнюю губу, Марк пристально посмотрел на свою сестру, – где твой носовой платок?
– Зачем тебе мой платок? – удивилась девочка.
– Он при тебе?
– Да, конечно! То есть, нет, – поправилась она. – Наверное, он остался в кармане другой одежды в лагере.
– Тим, ты сказал, что на руке незнакомца, с которым уехал твой папа, был намотан платок с золотистой окантовкой?
– Да, а что? – ответил тот.
– Скорее всего, все очень плохо. На платке была вовсе не кровь, а красные разводы от земляники. Пэм, ты ведь вытирала свою одежду от сока ягод, помнишь? У сторожки лесника.
– Надеюсь, ты ошибаешься, – тут же переменилась в лице Пэм. – Неужели я его обронила? А тот его подобрал и устроил спектакль?
– О чем это вы? – Тим переминался с ноги на ногу.
– Нужно сейчас же возвращаться в лагерь, –
