— Прекрати, Лу-Энн, — взмолился Митч. — Не хочу я такое представлять. Ты же обещала не сочинять слишком страшную…
— Но я еще не дошла до самого страшного, — прошептала я. — Хочешь услышать самое страшное?
— Нет! — взвыл Митч. — Нет, не хочу.
— А самое страшное… что Борис-Злодей живет в твоем, Митч, шкафу. Он живет у тебя в гардеробе.
— Не-е-е-е-е-ет!
Опаньки. Кажись, чуток переборщила. Митч совсем потерял голову с перепугу. Я видела, как подрагивает на нем покрывало. Видела, как мерцают его широко раскрытые, испуганные глазки.
— Митч, — тихо сказала я. И погладила его по плечу. — Это всего лишь история. Это неправда. — Я пригладила рукой его густые темные волосы. — Я сама ее сочинила. Не бойся.
— Ух, страшно… — пробормотал он. А сам не сводил глаз с гардероба.
— Давай. Открой гардероб, — предложила я и потянула его из постели. — Иди, загляни в шкаф. Вот увидишь. Там пусто. Никого нету.
Он отпрянул назад:
— Не хочу.
— Это всего лишь история, — заверила я. — Скорее. Иди, загляни в гардероб. Удостоверься. Зато потом будешь спать спокойно.
Он медленно поднялся на ноги. Взгляд его был прикован к дверце шкафа. Он пересек комнату и приблизился к гардеробу.
— Давай. Открывай, — настаивала я. — Вот увидишь. Там никого нет.
Митч схватился за дверную ручку. Он распахнул дверцу — и в то же мгновение оттуда с диким ревом вырвался отвратительный старик с кривыми клыками и вывалившимися глазами.
Митч разинул рот и в ужасе заверещал.
Я закрыла лицо руками.
— Моя история! — вскричала я. — Она стала правдой!
Митч с воплем упал на спину.
Отвратительный старик резко остановился. Он воздел кулаки над головой и заревел, как раненый лев.
Я покатилась со смеху.
Мой приятель Брэд Делейни стянул с себя стариковскую маску. Сидела она плотно, так что слезла не сразу. Он тоже засмеялся и показал мне два больших пальца.
Митчу не понадобилось много времени, дабы смекнуть, что к чему. Говорю же, он у нас умница.
— Вы это вдвоем затеяли, да?
Я кивнула:
— Брэд вошел и спрятался наверху, пока ты печенье с молоком трескал.
— Ну что, напугал я тебя? — с ухмылкой спросил Брэд.
Митч вскочил на ноги. Взревев от ярости, он накинулся на меня и как давай дубасить кулачками!
— Ах ты дрянь! Ах ты дрянь!
— Будет, будет, — сказала я, увертываясь и пытаясь закрыться руками. — Прекрати. Это была всего лишь шутка, ладно?
— Дебильная шутка, — пропыхтел Митч. — Дебильная шутка дебильной девчонки.
— По-моему, ему понравилось, — сказал Брэд.
У Брэда жестокое чувство юмора. Он обожает выкидывать такие вот штучки. И если ему случается напугать кого-нибудь до полусмерти, совесть его никогда не мучит.
Впрочем, я вообще не видела, чтобы Брэда когда-нибудь что-нибудь мучило. Он всегда бодрячком. Будто окрыленный. Понимаете, что я имею в виду?
У Брэда — куча друзей. Родители души в нем не чают. Наверное, это потому, что он самый жизнерадостный, самый благодушный мальчишка из всех, кого я знаю.
— Вы не смешные. Вы тупые! — закричал Митч. — Ненавижу твои истории. Они тоже тупые. И ты такая же.
Я схватила его за плечи и оттеснила назад, чтобы он больше не мог меня стукнуть.
— Прости, — сказала я. — Я просто хотела подготовить тебя к Хэллоуину. Это была шутка, Митч.
— Сама ты шутка! — завопил он. — Дурацкая шутка!
— Слушай, давай завтра я расскажу тебе на ночь веселую историю. Не страшилку. Идет?
— Не люблю веселые, — проворчал он.
Думаю, он специально себя накручивал.
В общем, я пожелала ему спокойной ночи, мы с Брэдом вышли из его спальни и спустились в гостиную. Миновали комнату отдыха, где сидели мама с папой. Они сгрудились перед телевизором и увлеченно резались в электронный теннис на игровой приставке, размахивая руками, словно ловили невидимый мяч.
Мои родичи обожают видеоигры.
Чудно, правда?
Брэд плюхнулся на край дивана и взял пустую миску из-под попкорна:
— Ты что же, не приберегла для меня немножко?
— Ты же знаешь Девина. Он все сожрал в один присест. Еще больше — рассыпал. Можешь кушать с пола.
— Премного благодарен.
Мой сотовый пискнул. Я взяла его и взглянула на экран. Там была эсэмэска от Полли:
«ХОЧЕШЬ ПОГОВОРИТЬ О МОЕЙ ВЕЧЕРИНКЕ?»
Я положила мобильник на столик вниз экраном.
— Ну и что мы будем делать на вечеринке у Полли? — спросила я Брэда. — Придем и будем дохнуть от скуки?
Он обнаружил немножко зерен между диванными подушками и тут же отправил в рот.
— Мы должны как-то ее оживить, — сказал он.
— М-да. Нужно выкинуть что-нибудь безумное. Что-нибудь неожиданное. Может даже, каким-то образом всех напугать.
Он усмехнулся:
— В этом мы мастера. Твой братец никогда больше со мною не заговорит.
— Ну и фиг с ним, — сказала я, напряженно размышляя. — Нам нужно устроить на вечеринке у Полли нечто ужасное и заставить всех орать.
Мы посидели в молчании, обдумывая это. Брэд все время вертел в руках резиновую стариковскую маску. Наконец, он поднял голову. Его глаза сверкали.
— Эй, у меня идея. Как насчет…
Он поднял безобразную маску.
— Как насчет этого? Жуткая, да?
— Ага, — сказала я. — Достаточно жуткая, чтобы заставить орать… Митча.
— Ну… что если мы подберем такие же уродские маски? Только наденем их задом наперед. — Он напялил маску и повернул ее на сто восемьдесят градусов, так что лицо оказалось на затылке. — Потом наденем шмотки задом наперед, и войдем в дом к Полли как бы задом наперед…
— Это самая тупая из всех твоих идей? — осведомилась я. — Давай голосовать. Я голосую за то, что самая.
— Почему же?
— А потому, что если ты напялишь маску задом наперед, то ни черта не увидишь. Ослепнешь, как крот.
Он кивнул:
— Ах, да. Ты права, не подумал.
— И потом, это нисколечко не страшно, — добавила я. — Чепуха на постном масле.
Брэд смиренно кивнул:
— Ты опять права.
— Давай еще пораскинем мозгами, — сказала я.
Брэд не ответил. Он возился с маской. Та по-прежнему была повернута задом наперед. Он с силой дернул ее обеими руками, потом развернул вперед лицом. Затем вцепился в лысую, бугристую макушку и снова потянул.
— В чем дело? — спросила я.
— Не… под… дается… — прокряхтел он.
— Чего? Да дерни ее посильнее.
Он тянул и дергал. Глаз его я не видела, но он явно заволновался.
— Брэд?
— Застряла! — выдавил он. — Помоги. Она… к коже прилипла. И давит. Помоги, Лу-Энн! Маска… Она меня душит!
У меня екнуло сердце. В голосе Брэда звучал неподдельный ужас. Как у героя ужастика.
Он вскочил на ноги и принялся отчаянно дергать и тянуть маску.
— Помоги! О, Господи… помоги мне!
Испуганно вскрикнув, я тоже вскочила и ухватилась за макушку маски. Потянула изо всех сил…
…и маска с легкостью соскользнула с его головы.
Я остолбенела, разинув рот, с измятой маской в руках.
Брэд покатился со смеху. Он прямо раскраснелся от хохота.
— В твоей семье все легко пугаются, — заявил он. — Ты такая же бояка, как и твой брательник.
— Заткнись, — бросила я и с маху хлестнула его маской по мордам.
Он только громче заржал:
— Повторю, пожалуй, этот прикол на вечеринке у Полли.
— Вовсе ты меня не напугал, — бессовестно солгала я. — Полная чушь. Кто в такое поверит? Ступай домой, Брэд. Я сама придумаю что-нибудь для вечеринки забавное.
Он скомкал маску в руке.
— Мы сумеем напугать Полли. Сто пудов сумеем, — сказал он.
— Только об этом и думаю.
Я провела его в переднюю. Взявшись за ручку двери, я распахнула ее.
И мы в один голос завопили от ужаса.
Я вытаращилась на огромную, безобразную гориллу, выросшую в дверном проеме. Ростом, наверное, футов восемь, косматая шерсть, горящие красные глазки и огромное, шумно ходящее ходуном брюхо!
Она разинула пасть и злобно взревела. Я чудом увернулась, когда она вскинула неуклюжие лапищи в попытке меня схватить.
Нам потребовалось всего две или три секунды, чтобы сообразить, что никакая это не горилла, а кто-то в горилльем костюме. Но эти две или три секунды были не из приятных!
Брэд со смехом схватил гориллу за массивную башку и сдернул ее с плеч. Под нею обнаружилась лоснящаяся от пота темная физиономия нашего общего друга Маркуса Райта.
— Фух, под этой штукой тыща градусов, наверное. Напугал я вас?
— Ничуть, — сказала я. — В таком-то убогом костюмчике?
— Костюм потрясный, — возразил Брэд, запустив пальцы в мех на руке «гориллы». — Натуральная шерсть?
