Данила весело глянул на Илью.
— Увы, Лиза, проверить сие нам пока не дано. Илюхе сверхприбыли никто еще никогда не предлагал. Да, по — моему, даже элементарную прибыль тоже.
Лиза была совершенно счастлива. Мало того что Данила оценил ее шутку, так еще и подколол собственного друга. «Получай, Бородин, будешь знать, как надо мной издеваться! И куда только подевалось твое чувство юмора?!» — продолжала она наблюдать за вечным своим оппонентом, у которого сейчас от досады покраснели лицо и уши.
— А при чем тут, собственно, моя скромная персона? — недовольно осведомился Илья,
Марфа с тревогой следила за спорящими, чувствуя, как накаляется в комнате атмосфера. Достаточно искры — и грянет буря. Начнется разрушительная цепная реакция, в ходе которой окончательно разругаются не только Илья и Лиза, но и все остальные ребята. Вон уже Лизка открыла рот. Наверняка собирается добить врага метким словцом. Только не это! И, пока не случилось непоправимое, Марфа спешно проговорила:
— Ребята, у меня есть идея! Давайте заведем общественную копилку.
Все замерли в ожидании.
— Ты имеешь в виду как бы фонд? — заинтересовался Илья.
— Скорее емкость, — уточнила Марфа. — У меня есть очень подходящая. На прошлый день рождения подарили, но самой — то мне копить не с чего.
— Да уж, — хмыкнул Данила. — У моей дорогой сестры карманные деньги долго не задерживаются.
— Зато Бородин у нас копит, — всё — таки прорвало неугомонную Елизавету,
Марфа, состроив ей недовольную гримасу, громко проговорила:
— Сейчас сами увидите!
Девочка выбежала из комнаты. Не прошло и минуты, как она уже вернулась с большим черным деревянным котом.
— О — о! Памятник Черчиллю! — присвистнул Илья.
— Осторожно, — погрозила ему пальцем Марфа. — Он, между прочим, тут. Видишь, на стеллаже лежит. Может полезть в бутылку. Но сходство действительно есть. Только деревянный потолще настоящего Черчилля будет. Собственно, из — за сходства мне эту копилку и подарили. Даже глаза оранжевые. Вот сюда опускаются деньги, — продемонстрировала она друзьям прорезь на спинке кота. — А вот сюда, — заглянула девочка под хвост деревянному коту, — вставляется ключик, открывается дверца, и денежки можно вынуть. Вот я и предлагаю поселить Черчилля номер два в комнате у Данилы, а самого Данилу назначить хранителем ключа.
— Ставим на голосование? — спросил Ахлябин. — Тогда я заранее за!
Остальные дружно подняли руки.
— Спасибо тебе, сестрица, за почетную должность, — с улыбкой произнес Данила. — Главное, хитрость — то в чем: знаете ведь, что фонд Шестерых смелых не прогуляю. Но и ты, Марфа, на родственные связи не надейся: ни копейки на личные нужды не дам.
— Как ты мог меня в таком заподозрить? — воскликнула девочка, с большим облегчением про себя отметив, что грозовые тучи рассеялись.
— Все мы люди, все мы человеки, к тому же, как мне известно, некоторые из здесь присутствующих очень любят шоколадки и пирожные, — лукаво покосился на сестру Данила.
Настоящий живой Черчилль лежал на стеллаже и взирал свысока на творившуюся внизу суету. Что это они еще выдумали? Кто на кого похож? Этот кусок дерева на него, Черчилля? Совершеннейший бред! Ну, люди! Где, интересно, их глаза и обоняние? Деревяшка. Неживая. И шерсти нет, и запах престранный. Сколько раз сам эту штуку нюхал, пока она стояла у Марфы. Ни единого кошачьего признака. С тем же успехом могли бы сказать, что и шкаф на него похож. Кстати, шкаф пахнет гораздо лучше, чем эта кустарная пошлятина. А она к тому же еще и покрыта какой — то гадостью. Он один раз попытался ее лизнуть, так его язык едва к ней не прилип. И вкус потом долго омерзительный стоял во рту. Пришлось выпить много воды, чтобы избавиться. По счастью, Марфина мама рыбкой угостила, и вкусовой баланс быстро восстановился. В общем, мерзкая, противная и бесполезная деревяшка. Как у Марфы язык повернулся сказать, что они похожи! Да еще принесла эту гадость в комнату, где находится его, Черчилля, любимое место. Не хватает для полного счастья поставить ее рядом с ним на верхней полке стеллажа. Ой — ой — ой! Кажется, накаркал. Именно это Марфа и вознамерилась сделать. Вон уже на стул лезет!
Шерсть на Черчилле вздыбилась, тело выгнулось дугой, и он воинственно шикнул прямо в наглую деревянную морду неприятеля.
Данила расхохотался.
— Марфа, ты посягнула на его суверенную территорию. Он тебе этого никогда не простит.
— И впрямь сердится, — удивилась сестра. — Котик, миленький, ты что?
Миленький котик, выпустив когти, смазал лапой по черному лакированному носу.
— Ай — ай — ай, Черчилль! — весело прокричал Илья. — Не ожидал от тебя! Ваши силы неравны. Он ведь тебе не может ответить.
Черчилль лишь нервно дергал хвостом.
— Кстати, Марфа, — сказал Данила. — Это и Черчилля напрягает, и мне не очень удобно. А — а, понимаю, не доверяешь хранителю ключа. Запрятала так высоко, чтобы я без тебя уж точно до копилки никогда не добрался.
Он произнес это с подчеркнуто серьезным видом, как будто обиделся. И голос звучал обиженно. Лишь большие серые глаза выдавали, что он подначивает сестру.
— Честно сказать, я совсем об этом не думала, — смутилась девочка. — Просто мне показалось, что два Черчилля рядом будут неплохо смотреться.
Комнату прорезал утробный вой.
— Кажется, он протестует, — глянул с опаской на разгневанного кота Клим.
А Диана добавила:
— Предлагаю поставить копилку на подоконник. Так и Даниле будет удобно, и Черчилль успокоится.
— Разумно, — одобрил Илья.
— Не уверена, — засомневалась Лиза. — Всё — таки первый этаж, хоть и высокий. Разобьют окно, и плакали наши денежки. Зачем испытывать судьбу.
— Ну, Каретникова, ты меня сегодня не перестаешь поражать! — воскликнул Илья. — Кто может догадаться, что в деревянном коте лежат деньги?
— Да кто угодно, — не растерялась Лиза. — Видно же, что это копилка. Зачем нам рисковать.
— Тогда оставим на книжной полке, только не под потолком, а пониже. Чтобы Данила мог в любой момент легко до нее дотянуться, — выдвинула новое предложение Крошка Ди.
Данила взял копилку, подъехал к стеллажу, вынул несколько книг из первого, а потом — из второго ряда, поставил вглубь деревянного кота, а затем прикрыл его книгами.
— Вот так. Чтобы никого не искушать.
— Варвар. Всю красоту спрятал, — сказала Марфа.
— По — моему, эстетические достоинства этой вещицы весьма сомнительны, — откликнулся брат. — А если вздумаешь насладиться, достань, полюбуйся и поставь обратно.
— Ну уж нет, — не уступила сестра.
Вытащив копилку, она сделала всё наоборот: книги поставила назад, а кота выдвинула на авансцену.
— Вот так гораздо лучше. Данила со вздохом глянул на Илью:
— А молодежь — то уже рулит. Давно ли мы с тобой во дворе их выгуливали.
— То ли еще будет, — заметил его лучший друг.
— Молчите уж, старички. Вы нами раньше сколько руководили. Теперь давайте на пенсию и уступайте нам дорогу, — задиристо проговорила Марфа.
— Акулы, — махнул рукой Данила.
— Проглотят — не поперхнутся, — в тон ему бросил Илья.
Вскоре друзья отправились по домам делать уроки и смотреть криминальную хронику. Особенно волновался Ахлябин. Вдруг его где-нибудь упомянут и мама услышит? Разумнее вообще не включать телевизор. Ребята потом всё расскажут. Но ведь тогда получится, что он, Клим, пропустит момент собственной славы. Такого он допустить не мог и принял мудрое решение: телевизор смотреть будет, но исключительно у себя в комнате. Беспроигрышный вариант. Мама не любит криминальные новости. Так что скорее всего она переключит на другой канал — на обычную информационную передачу либо на какой-нибудь фильм.
Выйдя из подъезда Соколовых, ребята разошлись в разные стороны. Лиза с Ильей направились в глубь старой части микрорайона Серебряные Пруды, ибо жили они в таких же многоэтажках, как Данила и Марфа, а Диана и Клим проследовали в противоположную сторону — на Новую улицу, построенную совсем недавно прямо вдоль берега старинных Серебряных прудов.
Улица эта состояла не из панельных и блочных многоквартирных и многоподъездных домов, а из таунхаусов — двухэтажных домиков, стоящих плотно друг к другу. Перед каждым из них — небольшая лужайка, а сзади — огороженный садик.
Таунхаусы были одновременно и гордостью, и предметом зависти для большинства простых жителей Серебряных Прудов. С одной стороны, они радовались тому, что у них в районе появилась современная и красивая улица, с другой — изрядно недолюбливали обитателей таунхаусов, считая их богачами, незаслуженно отхватившими привилегированное жилье, да еще с видом на пруды и березовую рощу. Не понять — то ли на даче люди живут круглый год, то ли в городе. Не говоря уже о наличии собственной земли. Да и до метро каких — то пятнадцать минут. Впрочем, что им метро. У них у всех машины, некоторые даже по две имеют. И гаражи в каждом домике.
