Музыкантская команда - Микаэл Александрович Шатирян

Микаел Александрович Шатирян (1916 г. рожд.) — известный армянский писатель, творчество которого давно знакомо широкому читателю.

История, рассказанная в этой книге, не выдумана. Большинство героев повести — реальные люди, многие из которых живы по сей день. И только отчасти изменены имена некоторых из них и введены два-три вымышленных героя.

Так, например, реальным лицом был описанный в повести капельмейстер музыкантской команды Штерлинг, но настоящая его фамилия Шперлинг. После установления в Армении Советской власти он еще некоторое время был капельмейстером военного оркестра в Красной Армии, сочинил много новых военных маршей, в том числе и «Марш Гая», посвященный знаменитому красному полководцу эпохи гражданской войны Г. Д. Гаю (Гайку Бжишкянцу). Позже Шперлинг стал одним из основателей Ереванской консерватории.

Есть прототип и у главного героя повести Гагика, от имени которого ведется рассказ. Прообразом его послужил старший брат автора — Сергей Александрович Шатирян. Он тоже некоторое время продолжал служить в военном оркестре, затем учился во вновь открытой Ереванской консерватории, а потом — в Ленинградской. Стал дирижером и композитором. Впоследствии он был одним из организаторов Ереванского государственного симфонического оркестра и Государственного ордена Ленина академического театра оперы и балета имени А. Спендиарова.

Профессиональными музыкантами стали и другие члены этой муз-команды — Корюн Ананян, Вардкес Хачатрян, Завен Вартанян и другие. А некоторые из героев повести после революции приобрели иные профессии — стали инженерами, агрономами, учеными, военными и государственными деятелями. Оник Вартанян (басист Арсен) стал агрономом-цветоводом, Гагик Давтян — полковник Советской Армии, а Левон Хачатрян многие годы занимает пост заместителя Председателя Совета Министров и Председателя Госплана Армянской ССР.

Таким был жизненный путь тех, кто стал героями повести «Музыкантская команда», путь сынов всего армянского и других народов нашей великой Родины, перед которыми Октябрьская социалистическая революция открыла все возможности для развития их способностей и подлинного творческого роста.

Интересна судьба этой книги. Написана она была перед самой Великой Отечественной войной. Но случилось так, что в годы войны рукопись оказалась утерянной, и, казалось, навсегда. Однако в 1957 году случайно был обнаружен у одного из друзей автора единственный экземпляр машинописной копии. В том же году по предложению Ереванского театра юного зрителя Микаел Александрович Шатирян написал по мотивам повести «Музыкантская команда» пьесу того же названия, которая несколько лет шла на сцене театра и была удостоена на Всесоюзном смотре детских спектаклей в Москве премии и диплома первой степени. После того киностудия «Арменфильм» поставила по материалам повести кинофильм «Парни музкоманды», который также широко демонстрировался на экранах страны.

Только в 1960 году книга, наконец, впервые была напечатана на родном языке.

И вот она вторым изданием выходит в свет в русском переводе. Нам хочется верить, что новое поколение юных читателей нашей страны с интересом прочтет эту правдивую повесть о том, как жили и боролись армянские юноши в те далекие времена, когда ковалась победа революции.

Из своего раннего детства я помню немногое. Помню улицу, кривую, грязную — такую, каких сейчас не сыщешь даже на окраинах Еревана.

В наш двор вели большие арочные ворота. Они почти никогда не открывались. Мы входили и выходили через маленькую калитку, сделанную в одной из створок ворот.

Во дворе справа стоял двухэтажный дом Аракела-аги. Вверху селился он сам с женой, с сыном Бахшо и с дальней родственницей Анаит, а в первом этаже был амбар.

Аракел-ага имел бакалейную лавку, и потому в амбаре он хранил зерно, соль, сахар.

Я особенно хорошо запомнил амбар оттого, что мне часто удавалось проскользнуть туда вслед за Верго. Волшебную картину, которая мне открывалась там, забыть невозможно: подвешенные к потолку гирлянды из груш, яблок, винограда и алани [1]. На полках лежали мешки с изюмом, орехами, пшатом и другими дарами лета…

Но Верго была ужасно скупая, она не давала даже вдоволь насмотреться на эти чудеса.

— Опять ты здесь? И чего всё глаза пялишь? — кричала она, выгоняя меня из кладовой, и тут же замыкала трехфунтовый черный замок.

Напротив дома Аракела лепилась наша хибарка — строение с земляным полом и маленьким оконцем. Раньше там был хозяйский коровник. Когда Аракел построил новый коровник, этот он сдал нам под жилье.

Отец мой работал наборщиком. Я часто носил ему обед. И от тех дней память сохранила воспоминание о большом мрачном, темном помещении со сводчатым потолком, где у деревянных станин со шрифтовыми кассами стояли люди с черными, будто сажей вымазанными, лицами и руками. А рядом яростно грохотали какие-то диковинные машины.

Некоторые люди были не такого уж высокого мнения о профессии моего отца. Аракел-ага, например, говорил, что лучше бы уж отец в чужом доме прислуживал, чем заниматься этой паршивой работой. Но отец только улыбался: он, видно, совсем не разделял мнения Аракела-аги.

Из книг, которые отец набирал, он запоминал множество самых разных историй. Иногда вечерами, усадив меня на колени, подолгу рассказывал все, что знал. Так, еще в раннем детстве, услышал я сказки о чудесной птице Азаранблбул, о мудрой Анаит, о бесстрашном Арекназане и другие. Но такие вечера выпадали не часто. Отец возвращался поздно и порой до того усталым, что даже без ужина укладывался спать.

Все заботы по хозяйству и обо мне целиком лежали на матери.

Моя добрая, красивая и неугомонная мама! Как бы рано я ни просыпался, она уже бывала на ногах: убиралась, поила нас чаем, стирала, варила обед. И так целый день. А по вечерам, уложив меня спать на скрипучей тахте, она латала одежду, вязала носки. В общем, руки ее никогда не бывали без дела.

Я очень любил смотреть на нее, когда, склонившись над спицами при тусклом свете керосиновой лампы, она работала и тихо напевала.

Уже с семи-восьми лет я помогал маме: подметал пол, носил воду из родника, колол дрова, иногда ходил на базар…

Едва мне исполнилось десять лет, Аракел-ага сказал моему отцу:

— Слушай, Степан, твой парень уже здорово вымахал. Пора его к делу пристраивать.

— К какому делу, ага, — удивился отец, — какой из него работник?

— Пусть торгует папиросами или воду продает. Вон на улице и помладше мальчишки торгуют. Хочешь, для