Леня фыркнул. Ну и чепуху же пишет этот «отец истории»!
— Он же пользовался слухами, — вступился за Геродота Вася, — читай дальше!
«…В соседстве с одноглазыми живут стерегущие золото грифы. Они умеют добывать и искусно обрабатывать золото…»
Современные историки дознались, что грифы — это одно из древних племен, которое жило в верховьях реки Иртыша, между озером Зайсан и Ишимом».
— Ой, да это совсем около нас! — прошептал Леня. — Но где же они добывали золото?
— Про это я, кажется, тоже нашел! — Вася взял вторую книгу. — Вот смотри, какая здесь есть статья: «О старых рудных копях и вновь обысканных, где дворянин Акинфий Демидов заводы строил, которые имеются между Томском и Кузнецким дистриктами и между Обью и Иртышем реками, около Убинской, Усть-Каменецкой и Семипалатинской крепостей, вблизи Телеутского и Коншайтинского рубежей».
— Ну и название, язык поломаешь!
Автор статьи, посланец Петра, шел по свежему следу, остатки старых копей еще не были уничтожены, и он подробно изучил и описал всё, «к сему предмету относящееся».
Он видел сохранившийся под наносами желоб, устланный бараньими шкурами, в котором скифы промывали золотой песок. Он ползал по узким щелям скифских копей, заложенных там, где кварцевые жилы были богаты и не очень крепки. Костры заменяли скифам взрывчатку. Разогретый камень поливали ледяной водой, чтобы он растрескался.
Леня задумался. Далекие, но незабытые времена тонкими нитями были связаны с делами, которые происходят сейчас, спустя столетия.
Мальчики едва успели дочитать статью, как библиотека закрылась.
Домой, по темным улицам, шли молча, продолжая обдумывать то, что узнали.
— Значит, — сказал Леня, садясь на крылечко своего дома, — скифы умели находить и обрабатывать медь, свинец и золото. Они первые открыли многие наши месторождения.
— Это ясно! — согласился Вася. — А вот скажи, зачем рылся в земле тот человек, поломанную кирку которого ты нашел? Если бы он рыл могилу или что-нибудь строил, то остались бы следы. Я думаю, что…
— Он разрабатывал наше золото! — подхватил Леня. — Ну да! И все золото выкопал. Представь, что скифы всю россыпь промыли. А один участочек почему-то пропустили, как раз, где были Вовкины богатые пробы.
— Вот черти! — Леня искрение был возмущен скифами. — Постой, — сообразил он, — ты помнишь, в статье сказано, что скифы не умели бороться с грунтовыми водами и глубоко не залезали, а разрабатывали только там, где сухо.
— Помню! — ответил Вася и встрепенулся. — Тогда всё-таки Сергей Иванович напрасно прекратил разведку россыпи. Ведь ниже уровня подземной воды она должна была остаться нетронутой.
Леня схватил Васю за руку.
— Значит, мы раскрыли тайну!
К почте ребята пришли задолго до приезда машины, когда заспанные хозяйки выгоняли из ворот неповоротливых коров.
Но от того, что Вася и Леня встали раньше, время шло не быстрее, а медленнее. На этот раз и машина, казалось, ползла по степи со скоростью навозного жука.
Удастся ли доказать Сергею Ивановичу, что надо продолжать разведку, что древние золотоискатели выбрали россыпь только поверху!
Но убеждать Сергея Ивановича не пришлось. Он выслушал ребят очень внимательно, деловито потер руки и сказал:
— Очень рад, что наши мнения совпадают! Мы тут с Костей пришли к тому же выводу. Надо сделать еще одну попытку. Сейчас устроим аврал и установим буровой станок. Он плохо приспособлен для бурения рыхлых наносов, но другого у нас нет.
Сергей Иванович положил руку на рычаг бурового станка.
— Не прозевать бы момент, когда скважина пройдет наносы и врежется в плотик. Это должно случиться уже скоро!
Вася тоже положил руку на рычаг. Он знал, что на плотике, среди коренной породы, бывает самое богатое золото, но не представлял, как уловить переход буровой трубы из одной породы в другую. И вдруг Вася почувствовал, как вздрагивает рычаг. Вращение труб чуть замедлилось, что-то прочное преграждало путь буровому снаряду.
— Вошли! — кивнул Сергей Иванович и мелом прочертил заметку на трубе.
Лицо его стало напряженным, будто он прислушивался к тому, что происходит сейчас там, в глубине скважины.
Когда меловая черта на трубе переместилась вниз на пол-метра, он скомандовал:
— Подъем!
Старший рабочий остановил станок и включил лебедку.
— Четвертый метр — пять грамм на тонну! — объявил Костя.
Это была хорошая весть, но на нее не обратили особенного внимания, потому что все следили за тем, как из скважины медленно выползает буровая труба.
Олег, обхватив ее, мокрую, облепленную глиной и, напрягшись изо всех сил, сдвинул на край помоста.
Максимыч подставил бадью. Из трубы полилась жидкая грязь, затарахтели камни.
— Отойдите от бочки, не мешайте! — сказал Сергей Иванович.
Ребята отступили на шаг, но сейчас же придвинулись снова.
Мутная вода колыхалась в бочке. Закусив концы усов, сосредоточенно работал Максимыч. Вот последнее резкое движение рук и лоток всплыл. Леня навалился на Вовку и шумно дышал ему в ухо. Вовка дергал плечами и вытягивал шею.
— Ура! — закричал он, первым разглядев сквозь стекающую воду, что дно лотка сверкает.
Максимыч передал лоток Сергею Ивановичу.
— Ох и крупное, как горох!
Сергей Иванович поднял лоток над головой.
— Осторожнее! Не толкайтесь! Анка, давай ковш. Высушим, взвесим, — тогда рассматривайте, сколько хотите!
Костя подхватил Васю и, закружившись с ним, чуть не угодил в костер.
— Спокойно! — сказал Сергей Иванович, покачав головой. — Пока десяток скважин не подтвердит, что тут вполне нормальная, надежная россыпь, прыгать нечего. Давайте сообразим, как лучше приспособить станок для перевозки с места на место. Бурить будем днем и ночью.
Придумали быстро. Станок установили на салазки. Груженая камнями машина, с трудом, буксуя, потащила его к месту, где собирались заложить новую скважину.
Лене хотелось работать ночью. Ночная смена интересней. Кругом темно, пламя костра колышется, все кажется таинственным и необычным!
Но Сергей Иванович при распределении вообще будто забыл про него. Леня надулся.
— Тебе, дорогой, сколько до экзамена осталось? — спросил Сергей Иванович.
— Восемь дней! — вырвалось у Васи. Он виновато взглянул на друга, ожидая, что тот сейчас же раскипятится.
Но Леня покорился. Он просил только об одном:
— Можно, я буду здесь готовиться?
— Дело твое! — пожал плечами Сергей Иванович. — Только не отвлекайся!
Не отвлекаться было очень трудно. В лабораторию, где Леня расположился с книгами и тетрадями, то и дело приносили новые пробы.
Костя и Анка, которые обрабатывали пробы, отказывались отвечать на Лёнины вопросы.
— Разговаривать будем вечером! — обрывала его Анка.
Леня решил повторить все с самого начала. Обычно он старался запомнить имена и даты, то, о чем, по его мнению, мог спросить учитель. А теперь, себе на удивление, он влезал в самую суть. Как живые, вставали перед ним и бородатый Геродот и ленивые Меровинги, и властолюбивые Каролинги. Хотелось понять, как они жили, что делали и какие следы оставили на земле.
На экзамен вместе с Леней поехали все ребята.
Они стояли возле двери и переживали.
— Только бы он не нервничал! — бормотал Игорь, заглядывая в замочную скважину. — Зачем он руками размахивает?!
Леня стоял у стола. Он отвечал так подробно, будто сам участвовал в крестовых походах и вместе с гуситами работал на серебряных рудниках, захваченных имперскими рыцарями.
Только один раз он споткнулся на дате, да чуточку прибавил от себя, описывая войну Алой и Белой розы.
Учитель слушал его внимательно и не стал задавать дополнительных вопросов. Его обрадовало то, что у Лени, наконец-то, появилось самое главное, чего ему не доставало, — интерес к предмету.
— Что ж, — подумал он, — учит не только школа, но и жизнь. Заслуживаешь пятерки, но… экзамены надо сдавать во-время.
Слушая поздравления ребят, Леня старался быть невозмутимым, но это плохо получалось, лицо его сияло.
* * *
На рассвете, у догоравшего возле скважины костра Леня увидел стайку птиц, спешивших к югу.
— Это иволги, — подумал он, глядя им вслед.
Он поплотнее запахнул ватник, который был ему велик. Вершины Алтайских гор стали видны куда яснее. Наверное там выпал снег.
Уже третий день дул холодный, стремительный ветер, срывал с кустов еще зеленую листву, пронизывал палатки, заставил всех залезть в ватники. Ветер завывал, будто предупреждая, — уходите, я спускаюсь с гор, веду за собой бураны, скоро здесь будет моя власть!
Но люди не собирались уходить.
Быстро строились сборные дома — росла первая улица рудника Акжал. Заработала передвижная электростанция.
