— Танцевать у Пильки на спине я Карку не учил. И вообще, Пилька бывает очень странная.
— Странная? — переспросила Настя. — Чем же?
Вдвоём с Антоном они сидели в сарае.
Поля и Гриша ушли куда-то с мамой. Антон кормил Пильку.
— То ест за обе щёки, то совсем не хочет. Видишь, и сейчас жуёт будто из вежливости. А ведь давно не ела.
— У меня тоже аппетит бывает разный. То хочу есть, то нет.
— А то бывает, прихожу утром, а у неё шерсть сырая. Точно она бегала по мокрой траве. А дверь заперта.
— Не выскакивает ли она в окошко?
— Ну что ты! Оно высоко, ей не допрыгнуть. Да и маленькое совсем… А ты замечаешь, как здорово она научилась ходить на задних лапах?
— Ты же её учишь служить. Значит, Пилька способная.
— Но не настолько способная, чтобы сама подстригаться.
— Что-о? — у Насти глаза округлились. — Пилька сама подстригается? Ты видел?
— Не видел. Но вчера я хотел обрезать у неё несколько клочков и забыл. А сегодня смотрю: они уже отрезаны.
— Ты, должно быть, просто ошибся: думал, что забыл, а сам отрезал. Но… Антон… всё-таки Пилька из колдовского дома… Вдруг она не простая собака?
Антон покачал головой.
— Я не верю в колдовство… Но ты погляди, Настя, какая у неё хитрющая морда! Как будто она что-то знает…
А через несколько дней произошло такое неприятное событие, что Антону стало не до Пилькиных странностей.
Тётя велела Насте отнести бабушке баночку варенья. У неё и у самой варенья много, но такого — из молдавских вишен, — наверно, нет.
Весело взошла Настя на крыльцо. Сейчас скажет: «Бабушка, тётя вам…»
Не успела Настя взяться за ручку двери, как дверь сама открылась.
Подняла Настя глаза и чуть не выпустила из рук банку с вареньем.
В дверях, спиной к ней, стоял… дед-яга.
В одну секунду Настя сбежала по ступенькам и обратно в сад, присела на корточки у крыльца, банку поставила на землю и притаилась.
Дед-яга её не заметил. Повернувшись лицом к открытой двери, он говорил сердито:
— Я уверен, что стащил ваш воронёнок! А кольцо мне очень дорого. Это подарок.
— Внука моего дома нет, бегает где-то. — Голос у бабушки был очень расстроенный. — Я ему скажу, чтобы везде поискал. А где ваше кольцо лежало?
— На столе лежало. И вот исчезло.
Фу, какой противный скрипучий голос у деда-яги! Кольцо какое-то у него пропало.
На Карку думает. Значит, он не Пильку ищет? А у Насти прямо сердце захолонуло, решила: дед-яга за Пилькой явился.
Настя сидела на корточках, стараясь не дышать.
Дед-яга сошёл с крыльца и — вот ужас! — вместо того чтобы направиться к калитке, зашагал в сторону сарая.
«Наверно, все-таки петух ему донёс, что Антон спас Пильку и прячет её!» — мелькнула у Насти страшная догадка.
Она вскочила на ноги и — откуда только решимость взялась? — побежала за дедом-ягой:
— Вы не туда идёте! Вон где выход!
Дед-яга обернулся и оглядел Настю с головы до ног.
— Ты почему-то не хочешь, чтобы я шёл к этому сараю.
Ну как не колдун? Прямо мысли читает.
И в эту минуту — что за напасть! — из сарая донёсся негромкий визг. Наверно, Пилька почуяла своего бывшего хозяина и завизжала от страху.
Настя обмерла, но не растерялась: громко запела любимую тётину песню:
Спят долины ровны-ые
И луга зелёны-е…
Борода у деда-яги зловеще зашевелилась. Голос у Насти задрожал, но она запела ещё громче:
Вышел в степь донецкую
Парень молодой!
Дед-яга усмехнулся, пробурчал:
— Не забудь, пожалуйста, что колдуны живут где хотят. И очень многое знают. — И зашагал к калитке.
Настя перевела дух и скорей полезла через лазейку в свой садик, чтобы рассказать Поле: неизвестно, слышал дед-яга или нет Пилькин визг?
Тётя сидела на скамейке под окном и вязала.
— Ты отнесла варенье? — спросила она. — Не уронила банку?
Настя растерянно взглянула на тётю и побежала обратно к дыре в заборе. Банка стояла на земле у крыльца. Настя подняла её и наконец-то отнесла бабушке.
Узнав, что Карку подозревают в краже кольца, Антон расстроился ещё больше, чем бабушка. Он прекрасно знал, что Карка, как все вороны и сороки, любит таскать блестящее.
Мрачно поглядывая на своего любимца, Антон обшарил весь дом, каждый уголок. Лазил и под крыльцо, и на чердак, и в застрехи под крышей, подставив для этого стремянку.
Ко всеобщему удивлению, Антон разыскал целую кучу вещей. В разных местах нашлись две чайные ложечки, наконечник от авторучки, колёсико от сломанных часов-ходиков, которые Антон разобрал, тщетно пытаясь починить, две металлические пуговицы; напёрсток, при виде которого бабушка всплеснула руками: «А я-то себе все пальцы исколола!», какой-то медный шарик и даже маленький перочинный ножик Антона. Последняя находка так возмутила Антона — ведь он долго ножик искал, — что Антон щёлкнул воронёнка по спине.
Карка суетился вокруг сновавшего повсюду Антона. Чёрные глаза воронёнка сверкали взволнованно и жадно: ему было очень жаль отобранных сокровищ.
— Сколько же у тебя кладов? — воскликнул измученный Антон, вылезая из-под крыльца. Весь он был в пыли и в мусоре. Над бровью кровоточила ссадина, нос был исцарапан.
Тайников он обнаружил много. Но кольца нигде не было.
Слышал ли дед-яга Пилькин визг, осталось неизвестным. Но петух-шпион донёс своему хозяину, что Пилька спасается у Антона. Выяснилось это неожиданно и самым ужасным образом.
Как всегда, дети прогуливали Пильку на лесной полянке. Бегали и резвились. И шуму особенного не было. Даже Карка молча копался в траве под дубом: искал прошлогодние жёлуди или свои пропавшие сокровища.
Вдруг Гриша показал пальцем:
— Что это там белеется?
Все посмотрели в ту сторону. Пилька навострила лохматые уши. За кустами и правда мелькнуло что-то белое.
— Пойду погляжу… — Антон шагнул к кустам, но вдруг подскочил и крикнул: — Пилька, беги! Это он! Бегите все! Катастрофа!
В тот же миг на полянку вылез дед-яга. Собственной персоной!
Никогда в жизни Настя так быстро не бегала. Антон с Пилькой, будто привязанной к его ноге, мчался между стволами впереди неё. И Поля неслась где-то рядом. Гриша тоже топал у Насти за спиной. Настя слышала его пыхтенье.
Но вот Антон и Поля скрылись из виду. Настя бежала по лесу одна. Деревья тут стали выше и толще и стояли густо-густо. Настя попала в незнакомую чащу. Молча пробиралась сквозь кусты. Звать громко Антона и Полю она не решалась: услышит дед-яга. А тихо аукать — ребята не услышат.
Так она шла некоторое время. Потом остановилась. Уже совсем не знала, куда идти. Настя заблудилась.
Потемнело вокруг. Тяжёлые чёрно-синие тучи затянули небо. Надвигалась гроза. Где-то вверху, среди крон деревьев, вспыхнул бело-жёлтый зигзаг: молния. Немного погодя грохотнуло — прокатился удар грома. Крупная капля шлёпнула Настю по макушке, за ней — другая. Сейчас хлынет дождь.
Настя встала под большую ель. Потом присела на мягкую хвою. Деревья приглушённо шумели, шелестели кусты. Перебегая по листьям, быстро лопоча что-то непонятное, запрыгали одна за другой дождинки.
Опять громыхнуло, но уже вдали. Стало светлеть: тучи уходили. Совсем короткая была гроза. Дождь прекратился, проглянуло солнышко. Всё засверкало, заискрилось. Капли вспыхивали огоньками на листьях и ветках.
Настя вышла из-под ёлки, огляделась. Нет, совсем незнакомое место. И с тётей никогда они здесь не гуляли.
Может, уж можно покричать?
— А-у-у! — крикнула Настя, приложив руки ко рту. — А-у-у!
Тишина вокруг. Только листва шелестит от ветерка. Но что это? Затрещали кусты, кто-то сюда пробирается. Конечно, это Антон спешит к ней на выручку.
— A-у! Я здесь! — радостно закричала Настя. И сразу: — А-ай!
В кустах мелькнул тёмно-синий с зелёным отливом… — петушиный хвост!
Одну в чаще петух заклюёт её непременно! В ужасе Настя бросилась бежать.
И вдруг выскочила на дорогу. Настя узнала лесную опушку. А вон за тем поворотом будет их дом. Свирепый петух помог ей выбраться!
Весело зашагала Настя по дороге. И вдруг увидела бегущего навстречу Антона. Он совсем запыхался.
— А ты где была? — на бегу спросил он Настю и, не останавливаясь, побежал дальше.
Очень удивлённая, Настя кинулась за ним.
— Я заблудилась, а там петух… Я уже нашлась! Антон! Куда же ты?
