Мальчишки догнали её.
— Куда идёшь-то? — мрачно спросил Егор.
Катя ничего не ответила и снова пошла — никуда, просто так, раз все против неё. Но тут неожиданно она увидела похожую кепочку.
— Вон он! — закричала она. — Вон за тот дом повернул!
Они бросились вдогонку, забежали в какой-то двор. Но Затейника и след простыл. Куда он ушёл?
— Не найти нам его, — сказал Арканя. — Здесь в каждом доме тыща квартир. Зашёл к кому-нибудь, на диване сейчас посиживает.
— Совсем не тыща, — заметила Катя.
Они пересекли скверик, потом свернули ещё в какой-то двор и вышли на широкий проспект. На углу стоял светофор, словно трёхглазый дракон. Он подмигивал то одним глазом, то другим.
По проспекту мчались машины, спешили незнакомые люди. То ли дело в их посёлке Сосновый бор — все друг с другом знакомы.
— Егорка, где мы находимся? — спросил Арканя. — Что-то я не помню, по которой улице мы бежали.
На той стороне проспекта Егор увидел магазин «Океан» и кафе «Яблонька». Он вспомнил, что здесь они с папой пили кофе. Конечно, если бы сейчас папа был рядом, всё было бы очень просто. Папа знает, куда идти, что делать. А если они одни? Кто может за них решить? Только сами.
— Я хочу домой, — закуксилась Катя.
— Домой, домой, — проворчал Егор. — Сама всё испортила.
— Придётся возвращаться, — с сожалением сказал Арканя.
Признаться, он сожалел уж не очень сильно и был рад поскорее отправиться домой.
— Ладно, идём на автобусную остановку, — принял решение Егор. — Всё равно Затейника уже не найти.
— А где остановка? — спросил Арканя.
— Да близко! — Егор махнул в сторону Камы. Хотя сейчас, покружив по дворам, ему было очень трудно понять, где протекает Кама, но показалось, что течь она должна именно там, куда он махнул рукой. Но Кама там не текла. И автобусной остановки, которая (уж он точно знал!) находилась где-то поблизости, тоже не было.
Они шли, шли и вместо остановки вышли на совсем маленькую улочку. Такую же, как у них в Сосновом бору, — с деревянными домами и палисадниками. И всё-таки это был не Сосновый бор, а незнакомый город. Ребята устало опустились на скамейку у какого-то забора. Тут Катя опять вспомнила, что с утра не была дома, не пила, не ела, а вместо этого сидит далеко-далеко от родных мест, у забора, где растёт крапива. Да и Егор с Арканей приуныли.
А в это время в посёлке Сосновый бор Катина мама с ног сбилась — искала свою дочку. Она узнала, что Катя ушла навестить больного Тарантина. Прибежала к ним. А больного Тарантина нет, Аркани Федина нет и Кати нет. Бабушка Груня вначале хотела успокоить Катину маму: убежали, наверное, в лес, на Седьмую линию, заигрались. Но Катина мама не успокаивалась. И бабушка Груня тоже начала волноваться. Послала ватагу ребятишек во главе с Гошкой Мухиным на Седьмую линию. Ватага вернулась обратно и сообщила, что Егорки, Аркани и Кати нигде в посёлке нет, уж они-то все места знают. Такого известия бабушка Груня не ожидала.
А трое на скамейке сидели, прижавшись друг к другу. Люди шли мимо них, поглядывали: что за славные дети — не шумят, не прыгают, никому не мешают.
— Где же остановка? — спросил Арканя.
— У Камы! — Егор снова махнул куда-то рукой. — Я точно знаю, что у Камы.
— А где Кама?
— Там! — Уж сейчас-то Егор был уверен. Если она в той стороне не течет, то, конечно, в этой. Пошли в эту сторону.
— Давайте спросим, — предложила Катя.
— Да я точно знаю! — Ему показалось, что по этой улице он даже когда-то шёл с отцом. Вон там телефонная будка, они мимо неё проходили. — Надо вот здесь свернуть, — твёрдо сказал Егор.
Свернули. Прошли ещё квартал.
— А сейчас направо!
Они вышли к кирпичному дому с башенкой. Егор обрадовался: правильно идут! Этот дом ему был знаком. И Аркане он тоже показался знакомым.
— Егорка, — неуверенно сказал он, — по-моему, мы туда же пришли.
— Куда это туда?
— Да вот в этот двор мы забежали, когда Катька Затейника увидела!
— Правда в этот! — воскликнула Катя.
— Ничего не в этот, — упирался Егор, хотя уже и сам понял, что в этот.
Они прошли по знакомому маршруту через скверик и снова вышли на проспект. Опять перед ними стоял все тот же светофор и подмигивал то одним глазом, то другим.
— Затейник нарочно нас завёл, — сказал Арканя. — Дед Семён рассказывал, что у них в деревне одного дядьку чёрт по лесу водил и водил.
— Как водил? — не поняла Катя.
— Очень даже просто. Дядька думал, что он в деревню идёт, а на самом деле всё по кругу ходил, целых три дня, и до того обессилел, что упал и лежал ни жив ни мертв, пока его не нашли.
— Мы тоже упадём? — испугалась Катя.
— Не упадём, — сказал Егор, — потому что чертей нет.
— А куда они делись? — недоверчиво улыбнулся Арканя.
— Вымерли все. Чего им сейчас делать?
— Давайте милиционера позовём и скажем, что мы потерялись, — устало перебила их Катя.
— Ну да! Он как засвистит своим свистком, — возразил Егор, — и сразу нас поймает и не отпустит.
— Ну и пусть свистит. — Она была согласна на всё. И вдруг совершенно неожиданно закричала: — Ой, ой, ой! Смотрите!
Таким криком кого угодно можно напугать. Даже прохожие остановились. А у Аркани портфель из рук выпал.
— Я опять его видела! В тот дом зашёл!
— В какой тот? — спросил Егор. — Орёшь как ненормальная!
— На углу! — показала Катя.
Усталость как рукой сняло. Они перебежали улицу и остановились у старого двухэтажного здания, на крыше которого росла берёзка.
— В эту дверь он вошёл, — сказала Катя, но уже не так уверенно.
Над дверями было написано: «Служебный вход». Раз «вход» — значит, можно войти. Они открыли дверь и оказались в небольшом, довольно тёмном вестибюле.
Было странно тихо, как будто здесь никто не обитал.
Они на цыпочках пошли по коридору. Здесь тоже никого не; было. Но на голубой стене почему-то была нарисована красная стрелочка. Она указывала: идти нужно вот сюда, а никуда иначе. Иногда стрелочка перепрыгивала со стены на стену, меняла направление. Ребята послушно шли за ней. Стрелочка приказала: «Вход направо».
Они повернули направо и остановились как вкопанные. Перед ними стоял скелет какого-то огромного зверя.
— Что это? — прошептала Катя.
Первым опомнился Арканя.
— Музей, наверное, — предположил он.
Все облегчённо вздохнули: ну, конечно, музей! И тут же стали разглядывать всё, что их окружало. А поглядеть здесь было на что. Такого нигде не увидишь.
Они подошли к скелету. На нём висела табличка: «Мамонт. Экспонат руками не трогать».
Хорошо, когда умеешь читать, хоть по слогам.
— А если потрогать? — спросила Катя. — Что будет?
— Он оживёт, — сказал Егор.
Они засмеялись, но тут же замолчали: уж очень вокруг было тихо.
Катя дотронулась до скелета сначала одним пальчиком, потом другим. Не ожил!
Егор с интересом разглядывал полукруглый свод, стены зала. Кругом были нарисованы нездешние гигантские деревья, на которых сидели огромные стрекозы. В этих лесах гуляли невиданные животные: каждый в свою эпоху. Один из них был с длинной шеей, маленькой головой, большим тяжёлым туловищем. «Ди-но-завр», — прочитал Егор. Зверь важно стоял на берегу тёплого моря и совсем не собирался вымирать.
«Неужели тогда людей не было? — никак не мог поверить Егор. — Может, хоть кто-нибудь да был?»
Если бы он жил в то время, то построил бы на самом большом дереве шалаш. Прямо бы на ветке лежал и загорал, ел фрукты. Чего не жить?
— Егорка! — позвал Арканя. — Посмотри-ка!
В нише стены был сделан макет деревеньки. Домики прижались друг к другу, словно им было мало места на земном шаре, а над ними в чёрном небе неслось светящееся тело с длинным огненным хвостом.
— Инопланетный корабль! — восторженно прошептал Егор.
— Прочитай! — попросил Арканя.
«Оханский метеорит, — прочитал Егор (значит, не корабль!). — Упал в 1887 году около села Таборы. Передан музею Печуркиным А. И.».
За стеклом лежал камень, упавший на землю из космоса, на вид совсем неприметный. И как его нашёл Печуркин А. И.? И кто он был, этот Печуркин, и как жил сто лет назад? Вон всякие динозавры нарисованы, а облик Печуркина никто не помнит. Хорошо хоть из космоса что-то упало и он подобрал в 1887 году. Сначала, наверное, у себя на полке держал, всё размышлял о тайнах Вселенной, всё чего-то ожидал. Но ничего не происходило, и он скрепя сердце подарил небесный камень музею.
— Вы что там увидели? — спросила Катя неожиданно громко.
— Тише ты! — зашикали на неё ребята.
— А почему в музее никого нет? — вдруг удивилась Катя.
Действительно: почему никого нет? Непонятно что-то. Они так увлеклись, что забыли, зачем сюда пришли.
