Останется только, прячась между машинами, добраться до своей малолитражки — и он спасен! Действовать лучше всего сейчас, до звонка на перемену в 10.00. Он осторожно повернул ручку и выглянул из-за двери в безлюдный коридор. С бешено колотящимся сердцем на цыпочках перебежал к другой двери, на которой висела табличка:
МАДАМ МАТЕВОН
ДИРЕКТОР
Несколько минут он медлил в нерешительности с уже протянутой рукой. Мадам Матевон была дама лет сорока, энергичная и властная.
Путифар изо всех сил понукал себя: «Ну же, Робер, пора с этим кончать! Решайся!»
Он тихонько постучал. Никакого ответа. Постучал сильнее: тишина. Он толкнул дверь и вошел. Кабинет был пуст, окно приоткрыто. Путифар распахнул его настежь и увидел на парковке свою желтую малолитражку. Она словно звала его: «Сюда, милый Робер! Садись, и я увезу тебя далеко-далеко!» Не теряя времени, он перешагнул через подоконник и двинулся, пригибаясь, вдоль забора. На лужайке, уже на старте, с проклятием вспомнил, какой он высокий и толстый. Его же всякий увидит за километр! Он лег на живот и пополз по-пластунски, как солдат под обстрелом. Уже из последних физических и душевных сил дополз до парковки и на четвереньках двинулся к своей машине. «Только бы меня никто не увидел! — стонал он. — Если увидят — конец моей карьере…» Уже рукой было подать до цели, когда его словно молния поразила: ключ зажигания! В портфеле! А портфель в чулане! О не-е-е-ет! Он проделал весь путь в обратном направлении, сгибая в три погибели свой двухметровый корпус. Влез в окно и опять оказался, совершенно убитый, в кабинете директрисы. Ну, скорей же! В чулан, за портфелем! Но только он взялся за дверную ручку, та повернулась сама собой. Кто-то собирался войти в кабинет.
— Он, кажется, живет с матерью?
Голос был незнакомый. Жандарм, никакого сомнения!
— Совершенно верно. Но заходите же, прошу вас… — голос директрисы.
Путифар, обезумевший от ужаса, забился в большой металлический шкаф в углу кабинета. Обеими руками ухватился за внутреннюю задвижку и потянул дверь на себя. Дрожа как лист, он слышал, как вошедшие усаживаются и наконец заводят разговор.
Директриса: Да, месье Путифар живет с матерью. Очень старой, насколько мне известно.
Жандарм: Это она сегодня утром к нам обратилась. Всю ночь не спала. Очень тревожится за сына.
Путифар (в шкафу): Мама, ох, мамочка, прости…
Второй жандарм: Месье Путифар холост, но, может быть, вам известна какая-нибудь его… как бы это сказать… связь? Нет ли у него подружки, у которой он мог провести ночь?
Директриса (невольно прыснув): О нет! Какая там подружка! Исключено.
Путифар (в шкафу): А что тебя так рассмешило, коза драная? Почему это у меня не может быть подружки, а?
Второй жандарм: Месье Путифар, кажется, давно работает в вашей школе?
Директриса: Да, уже много лет. Года с… Погодите, сейчас посмотрю в личном деле. Оно у меня тут, вон в том шкафу.
Путифар: Не-е-ет! Только не это!
Первый жандарм: В этом нет никакой необходимости, мадам.
Директриса: Да нет, я сейчас, секундное дело…
Путифар: Он же тебе сказал — не надо, дура ты безмозглая!
Первый жандарм: Ну, как знаете…
Путифар: Спасите!
Директриса повернула ручку. Но Путифар с другой стороны держал задвижку мертвой хваткой, и перетянуть его могла разве что упряжка быков.
Директриса: Ну надо же! Запор заело…
Второй жандарм: Давайте помогу.
Путифар: А этому что, больше всех надо?
Теперь за ручку взялся второй жандарм и принялся крутить и тянуть. Дверь держалась, как припаянная.
Первый жандарм (вставая): А ну-ка вдвоем…
Путифар (напрягая все силы): Да хоть вдесятером, дуболомы несчастные!
Вдвоем жандармы так дергали шкаф, что едва не опрокинули. Внутри Путифар, от натуги красный как рак, стиснул зубы и держался.
Директриса: Оставьте, господа. Я потом вызову слесаря.
Двое жандармов больше не стали садиться. Все вопросы они уже задали. Они поблагодарили директрису и откланялись.
Жандармы: Если он объявится, мадам, позвоните нам.
Директриса: Не премину, господа.
Она безвылазно сидела в кабинете до самой большой перемены. Господи, что это была за мука! У Путифара подкашивались ноги. Болела спина, болела голова, живот подводило от голода, во рту пересохло. В 11.15 он задремал стоя, и ему приснился кошмар: он в одних трусах заточен в шкафу в кабинете директрисы и его разыскивает полиция! Когда через несколько минут он проснулся и понял, что это не кошмарный сон, а явь, ему пришлось закусить зубами кулак, чтобы не разрыдаться. В 11.30 прозвенел звонок, ученики высыпали из классов. В 11.45 в школе настала тишина, и директриса ушла. Путифар вывалился из шкафа, совершенно разбитый, и, никем не замеченный, проскользнул в чулан. Забрал портфель и еще раз проделал тот же путь, что и несколько часов назад: кабинет, окно, лужайка, парковка. Когда он сел наконец за руль своей малолитражки и она, умница, тронулась с места с первой же попытки, он не удержался и поцеловал ее в руль: «Спасибо, моя ласточка, а теперь увози меня отсюда, скорее увози…»
