class="p">Я внимательно посмотрел на девочку — она была явно взволнована.
На этот раз вездеход завелся с полуоборота. Нет, что ни говори, а у нас, у стариков, есть чувство долга, чувство ответственности.
Когда мы выехали на улицу и вездеход влился в поток машин, я с улыбкой спросил:
— Так о чем ты хочешь со мной поговорить?
— Не о чем, а об Андрюше,— поправила меня Анюта и выпалила: — Дедушка Коля, ему грозит опасность…
— Он заглядывается на других девочек? — я попытался все перевести в шутку, хотя слова Анюты встревожили меня.— В его годы это простительно. Скажу тебе по секрету, когда мне было столько лет, сколько сейчас Андрюше, я влюблялся каждый день. И даже два раза на день… Я чувствую, что Андрюша весь в меня.
Но она не приняла моего шутливого тона. Анюта, смешливая Анюта — ей палец покажи, она расхохочется — была сегодня удивительно серьезной. Мне кажется, она стала серьезной в тот день, когда мы разыграли их помолвку. Вернее, она все восприняла не в шутку, а всерьез.
— Извини,— откашлялся я,— я тебя внимательно слушаю…
И вот что Анюта мне рассказала. Дня три назад она оказалась свидетельницей (случайной, как уверяла Анюта, в чем я лично сомневаюсь) разговора трех старшеклассников с Андрюшей. Разговор шел на повышенных тонах, хотя Анюта находилась сравнительно далеко и слов, естественно, не разобрала. И вообще, мальчишки вели себя по отношению к Андрюше весьма агрессивно, размахивали руками… При появлении Анюты они оставили в покое Андрюшу и удалились.
Анюта тогда не придала значения этому случаю, но сегодня все повторилось. Андрюша вновь оказался в кольце старшеклассников. При появлении Анюты они нехотя, посмеиваясь, разошлись.
— А как вел себя Андрюша? — спросил я.
— Андрюша очень расстроился,— сказала Анюта,— наверное, поэтому сорвал на мне злость…
— Он что-то сказал?
— Да,— кивнула Анюта.— «Что ты за мной бегаешь, словно ты моя жена?» Вот что он сказал…
— У тебя не создалось впечатления, что они от него чего-то требовали? — поинтересовался я будто невзначай.
Анюта задумалась лишь на мгновение.
— Создалось,— подтвердила она.— Дедушка Коля, ты что-то знаешь?
— Я ничего не знаю, с чего ты взяла? — пожал я плечами.— Я просто хотел поподробнее расспросить тебя… Если Андрюше действительно что-то угрожает — а я в это не верю,— мы должны принять меры…
Я не особенно кривил душой перед Анютой. Мне и вправду мало что было известно. Но ее рассказ подтверждал мои подозрения. Андрюше и вправду угрожают. И решили каждый день напоминать об этом. Нет у этих жуликов ни чести, ни совести. Впрочем, что с них возьмешь? Одно слово мафиози. Но Анюта не должна ничего знать. Нельзя ее, как и Настю, впутывать в это дело. Это число мужское дело. Мы с Матвеем сами во всем разберемся.
— Скажи, пожалуйста, а не было среди тех, кто приставал к Андрюше,— неожиданно для себя спросил я,— парня в темных очках, в джинсовом костюме? У него еще такое бледное лицо, словно он давно не был на свежем воздухе?
На сей раз Анюта думала подольше, а потом покачала головой.
— Нет, мне кажется, нет. Точно не было,— и резко повернулась ко мне: — Дедушка Коля, я чувствую, ты что-то от меня скрываешь, не хочешь огорчать меня…
Как же я попался?! Совсем потерял бдительность. И вместо того, чтобы успокоить Анюту, усилил ее подозрения.
Но тут мне повезло. Мы как раз подъехали к дому, где жил Матвей, и это обстоятельство избавило меня от подробных объяснений. Я рассказал Анюте, что вчера к Андрюше приходил джинсовый парень в темных очках, которого Андрюша представил как своего приятеля. На всех нас, особенно на бабушку, он произвел благоприятное впечатление.
Анюта, кажется, удовлетворилась моими объяснениями, и мы вместе с ней поднялись на второй этаж. Я долго жал кнопку звонка, но на пороге никто не появлялся. Неужто с Матвеем что-нибудь случилось? Я не выдержал и постучал, но за дверью было тихо.
На стук из квартиры напротив вышла соседка Матвея — маленькая, сухонькая старушка.
— Убежал ваш Кузнечик спозаранку,— сообщила она.
Поблагодарив соседку за информацию, мы с Анютой спустились вниз и сели в машину.
Ну что ж, думал я, поглядывая на дорогу, я знаю точно одно — Матвей жив-здоров. Но куда его понесло спозаранку?
С Анютой мы перебрасывались ничего не значащими фразами, и это не мешало мне следить за дорогой, а также думать.
Все большая обида на Матвея овладевала мной. И не простая обида, а пополам со злостью. Тут надо что-то делать, а он исчез, пропал, от него ни слуху ни духу. Противник, судя по сообщениям Анюты, переходит к наступлению по всему фронту, не брезгуя никакими средствами, в том числе шантажом, а мы сидим сложа руки… Может быть, сижу один я, а Матвей предпринимает решительные действия. Но почему тогда он не взял меня с собой в разведку?
Тут я должен сделать отступление. Ни разу, даже в самые трудные минуты, у меня и в мыслях не было, что Матвей струсил, драпанул с поля боя. Нет, если говорить откровенно, я больше всего боялся, что Матвей безрассудно, очертя голову, бросится в бой с мафией и тем все испортит.
Когда мы въехали к нам во двор, я попросил Анюту:
— Пожалуйста, не рассказывай о своих подозрениях бабушке…
— Ну что ты, дедушка Коля,— ответила Анюта,— я понимаю, что бабушку нельзя волновать…
— Ну и хорошо, — с облегчением вздохнул я. — Попробую осторожно выспросить у Андрюши… Кстати, друзья у него в классе есть?
Анюта рассмеялась. Как я обрадовался ее смеху! Потому что серьезная Анюта — это не наша Анюта, это совсем другая девочка.
— Ой, дедушка Коля, ты знаешь, что он ребятам в классе рассказывает? Никогда не догадаешься…
Анюта снова залилась смехом.
— Он рассказывает, что его родители работают в Америке, в посольстве, и что совсем скоро он тоже туда поедет… А пока родители шлют ему подарки. Скоро должен прибыть видик, маг…
Я тоже улыбнулся. Ну и мастак на выдумки Андрюша.
А может, от этих хвастливых россказней тянется ниточка? Натрепался, а мафиози и клюнули. И потребовали: неси выкуп!
Насте я рассказал о результатах нашей с Анютой поездки и узнал, в свою очередь, что Матвей не звонил.
Уже вечером, когда мы уселись у телевизора,
