Она немножко застенчивая.
— Очень хорошо, — сказала я. — Просто замечательно!
В этом и была моя идея. Мы помогли Сэму, теперь пусть Сэм поможет мне.
Получится просто конфетка!
Что полагается надевать, когда сын в первый раз приводит домой девочку? Теоретически мать должна знать такие вещи инстинктивно, но у меня в подобных случаях всегда возникают сложности. После нескольких неудачных попыток я выбрала непринужденный и в то же время элегантный брючный костюм, но надела к нему лиловые кроссовки от модного модельера, чтобы показать, что я не формалистка и молода душой.
Как выяснилось, беспокоилась я напрасно. Сэм — так ее зовут — оказалась очаровательной малышкой, нисколько не похожей на тех грубых, нахальных девочек, которых так часто встречаешь на улицах нашего района.
Мы сидели за чаем в зимнем саду. Тайрон разыгрывал роль сильного и немногословного мужчины, в то время как я прилагала все усилия, чтобы Сэм почувствовала себя как дома.
Она американка — на мой взгляд, это и к лучшему. Я всегда считала, что американцы более динамичны и честолюбивы, чем европейцы.
— Ты уже думала, кем хочешь стать, когда вырастешь? — спросила я среди прочего.
— Я хочу быть юристом, мэм, — ответила она с обаятельной улыбкой. — Хочу быть одним из партнеров в крупной юридической фирме, засадить в тюрьму целую толпу уголовников, а может, даже отправить кого-нибудь на электрический стул, зарабатывать кучу денег, записаться в гольф-клуб и так далее.
— Замечательно! — воскликнула я. — Хорошо бы, ты и Тайрона сумела убедить немного больше интересоваться своей будущей карьерой.
Тайрон что-то неразборчиво пробормотал, развалившись в кресле.
— Да мы в школе только и говорим о его будущей карьере, — сказала Сэм.
— В самом деле? — Я не верила своим ушам.
— Тай говорит, он подумывает о бизнес-школе, — сказала Сэм. — А я ему говорю, лучше бы сначала выучился на бухгалтера. В жизни нужна надежная основа — без диплома никуда, правда, миссис Шерман?
— Безусловно, — согласилась я.
Меня немного задело, что сын не поделился со мной своими мыслями и планами, но я была чрезвычайно рада, что эта прелестная юная американка так благотворно на него влияет.
Словно угадав мои мысли, Сэм защебетала:
— Тайрон любит делать вид, что не строит серьезных планов на будущее, как будто он из тех парней, кто думает только о развлечениях, ведь девчонки к нему так и липнут. Но когда узнаешь его лучше, начинаешь понимать, что у него есть и другие достоинства помимо внешности.
Тут уж мы оба с Тайроном вытаращили глаза. Я, конечно, люблю своего мальчика, но как-то никогда не представляла себе его в таком свете.
— Девчонки липнут? Но ведь он немного… крупный?
Сэм застенчиво улыбнулась:
— Теперь в моде толстые, а не худые, миссис Шерман. По ним все с ума сходят. Мне постоянно приходится биться за Тайрона с другими девчонками. Они его прозвали «Сахарная Косточка» за то, что он такой большой.
Тайрон глухо застонал и что-то невнятно промычал сквозь стиснутые зубы. Мне послышалось нечто вроде: «Сэм, я тебя убью!»
Я рассмеялась. Их перепалка восхитительна! Затем, чувствуя, что молодежи хочется остаться наедине, я извинилась и ушла наверх.
Не было никакой конкретной необходимости обзванивать других родителей, но мне не терпелось рассказать кому-нибудь великую новость. Разговаривая по телефону, я услышала в гостиной рассерженные голоса. Ссорятся — верный знак, что серьезно относятся друг к другу!
Тайрон и Сэм. Сахарная Косточка и его милашка! Я была невероятно горда и счастлива.
Вот в чем главная беда с Сэмом. Он вроде и поможет, но при этом только еще глубже окунет тебя в помои.
Ну так вот, после визита моей «подружки» результатом стали две новости — хорошая и плохая.
Хорошая новость состояла в том, что моя мамуля перестала смотреть на меня как на закомплексованного неудачника, которому не светит найти себе подружку или работу. Плохая — в том, что мама на радостях принялась безудержно хвастаться. Весь вечер она под разными предлогами обзванивала всех своих приятельниц. Из-за запертой двери маминой комнаты до меня долетали многозначительные фразочки: «чудесная девочка из Америки», «выучиться на бухгалтера», «девчонки так и липнут», «в моде толстые, а не худые».
Наконец-то мамуля может мною гордиться. Что ж, Сэм, спасибо тебе большое.
Иногда природа шутит очень зло. Только Сэм окончательно решил переквалифицироваться в девочку, пока его папаша кружит вокруг, словно голодный стервятник, и тут вдруг организм Сэма сделал рывок в противоположном направлении.
В тот вечер я рассказал маме о проблеме насчет Сэмовых усов. Как это ни удивительно, она взялась помочь нам от них избавиться и даже поделилась специальным воском, которым (мама, ради бога, избавь меня от подробностей!) и сама пользуется.
Мы были у нее в комнате. Сэм сидел перед зеркалом за маминым туалетным столиком, на верхней губе у него подсыхало розовое вещество.
— Подержи его, Мэтью, пока я буду отрывать эту штуку, — пошутила мама. — Это больно.
— Да ладно, — сказал Сэм мужественным голосом, насколько это возможно для человека, который сидит с розовой нашлепкой под носом. — Я же не девчонка. Не так все это страшно.
— Ну смотри, — сказала мама. — Я тебя предупредила.
Она тихонько потянула за краешек восковой полоски.
— Ай! — вскрикнул Сэм, когда первые волоски начали выдираться из кожи. — Осторожней!
Он дернулся, и тут мама рванула со всей силы, усы отделились сразу целиком.
— А-а-а!
Сэм вскочил и запрыгал от боли, прижимая руку ко рту.
— Я же говорила, — сказала мама, удовлетворенно глядя на светлые волоски, прилипшие к воску.
— Как же девчонки это терпят? — проорал Сэм.
Мы с мамой уставились на него с ужасом. Нас напугали не сами слова, а то, как именно они прозвучали. Слово «терпят» Сэм выкрикнул мощным мужским басом.
— О-хо-хо, — вздохнула мама. — Только этого нам и не хватало. Теперь у него начнет ломаться голос.
— Ни за что! — воскликнул Сэм прежним дискантом.
— Постарайся поменьше разговаривать, что ли, — посоветовала мама.
— Ага, щас, — буркнул я.
С восьмым классом творилось нечто странное. По прошлому году я помнил их как неорганизованную толпу, где несколько умных, добросовестных ребят вынуждены были бороться с общей массой бездельников. Теперь все это переменилось. Восьмиклассники как будто… повзрослели, что ли?
Непреодолимая пропасть по половому признаку между девочками и мальчиками заметно сузилась. Иногда, дав задание классу, я поднимал глаза от журнала и видел перед собой непривычное
