— Ты, Лимон! Лучше бы занимался своими лимончиками, — зло бросил Вася расстроенному мальчику. — И без тебя тут кисло.
Игра началась с середины поля. Теперь мяч захватил Юрка. Он побежал напролом, не обращая ни на кого внимания, оттолкнул плечом одного из «тихарей», чуть не сбил с ног другого и, приблизившись почти вплотную к воротам, ударил. Но мяч стремительно пролетел метрах в шести от ворот. Тут же мячом овладел Вася и помчался к воротам противника. Агей закричал:
— Веди! Сам!.. Сам!.. Бе-ей!..
Вася ударил. Мяч с силой стукнулся о штангу — кирпич, к которому была прислонена Федина сумка. Сумка даже перевернулась вверх дном. От удара мяч рикошетом прошел в ворота. Второй гол!
Последние минуты игры не внесли изменений. Встреча закончилась со счетом 9:2.
Капитаны обеих команд подошли друг к другу и обменялись традиционными рукопожатиями.
— Мы у себя в школе устроили хорошую площадку. Приходите к нам, сыграем, — гостеприимно предложил Толя. — Все приходите.
Коля подтолкнул Петю. Указывая на двух капитанов, пожимающих друг другу руки, он невесело усмехнулся:
— Нужны мы им!.. После такой игры!
Команды разошлись. «Тихари», оживленно болтая, направились к своим портфелям, возле которых все еще дежурил Агей. «Грибники» медленно, вразброд, пошли в противоположную сторону.
— Я что-то не припомню такого счета, — опечаленным тоном проговорил Андрюша. — Просто не помню такого счета.
— А я что-то не помню такого случая, когда бы свои своим забивали, — поддел товарища Саша.
— В общем, крепко набили, — подытожил результат встречи Валя.
И вдруг позади раздался громкий крик:
— Ребята, сюда!.. Полундра! Скорее!
Все повернулись: взобравшись на самый верх сложенных в кучу бревен, стоял Агей и махал руками, подкрепляя этой жестикуляцией свой отчаянный призыв…
Да, то, что случилось, другим словом, как катастрофа, не назовешь. На земле, у самых бревен, лежала пустая ученическая сумка, рядом были разбросаны перепачканные тушью тетради и несколько учебников, чуть в стороне валялись осколки разбитого пузырька.
Петя быстро нагнулся и схватил залитую тушью Танину книгу.
Вася и Коля подошли ближе, взглянули на нее, потом многозначительно переглянулись — попала книжица в переделку! На том месте, где была фамилия автора, красовалось большое расплывшееся черное пятно, из заглавия можно было только разобрать «Остр… жбы»…
— Бывает хуже, Петя! — деланно веселым голосом произнес Саша. — Когда твои игроки забивают тебе гол, например.
Никто не засмеялся. И Саша, поняв неуместность шутки, замолчал.
— Дал бы мне ее, ничего бы не случилось, — проговорил с досадой Агей.
— Без тебя разберутся! И так тяжело, а еще ты, — сердито оборвал его Вася и, повернувшись к «тихарям», спросил:
— Как это получилось?
— Так и получилось, — ответил Толя. — Ты ударил по воротам и попал в сумку. Помнишь?
— Ударчик был ничего, основательный, — отдал должное своему недавнему «противнику» Федя.
— Вася как ударит, так все к черту летит, — восторженно воскликнул Агей и сразу осекся.
— Тут еще законы физики, — пояснил Андрюша. — Мяч ударился о сумку, а сзади был камень…
— Все понятно и без твоих лекций, — оборвал его Вася.
Федя подошел к Пете и тронул его за плечо:
— Лучше бы моя география испачкалась. Не так обидно было бы.
Не отрывая глаз от книги, Петя произнес с тоской:
— Все бы ничего, только что скажет Таня?
— Ничего Таня не скажет, — бросил Вася, хотя хорошо знал, что кто-кто, а она-то что-нибудь да скажет.
Он нахмурил лоб, потом решительно полез в карман, извлек из него несколько монет и протянул их Пете:
— Вот возьми, все что есть. Еще у мамы попрошу, и купишь новую книгу.
Колю поразила сообразительность друга. Он тоже опустил в карман руку, но сейчас же вынул ее оттуда:
— Думал, что у меня тоже кое-что есть. Но нет ни сантима.
— А у меня есть! — обрадованно сообщил Агей и вынул из нагрудного карманчика три копеечных монеты. — Хотел в копилку бросить. Бери!
— И мои возьми, — сказал Саша, протягивая Пете новенькую пятикопеечную монету.
У Андрюши оказался талон на обед в школьном буфете. Талон взяли на всякий случай — можно будет обменять у ребят на деньги, если их не хватит. Валя, Гриша и другие «грибники» отдали Пете бумажку с завернутой в нее мелочью.
— Кончай, ребята! — запротестовал Вася. — При чем тут вы? Я один во всем виноват. И сам достану деньги. Возьму у батьки. На такое дело он всегда даст сколько нужно.
— Тебя не спрашивают! — отрезал Гриша.
По знаку Толи «тихари» отошли в сторону, несколько минут посовещались, потом снова вернулись.
— Не вздумай отказываться, — сказал Толя, подходя к Пете и протягивая ему несколько монет. — Играли все, случилась такая неприятность, вместе и будем выходить из положения. Бери, не раздумывай.
Петя вопросительно посмотрел на Васю. Тот кивнул головой. Потом протянул руку:
— Давай-ка сюда все. Пересчитаем наши капиталы.
Всего оказалось шестьдесят одна копейка.
Петя перевернул книгу, взглянул на цену:
— Стоит она восемьдесят пять. Порядком не хватает.
— Сколько не хватает? — небрежно спросил Юрка.
— Сам посчитай, сколько, — ответил Вася. — Арифметику учил ведь.
Юрка молча вынул из кармана скомканную бумажку и один гривенник. Монета упала на землю, но он не торопился ее поднимать. Коля быстро нагнулся, поднял деньги и протянул их хозяину. Но тот отстранил руку:
— Отдай их Петьке… Петька, рублевки хватит?
— Еще и останется, — поспешно ответил Коля.
— Ну, в кино сходите за мой счет.
— На остальные деньги купим новые учебники, — предложил практичный Агей. — Смотри, во что эти превратились! Еще не хватит.
— Насчет учебников разговора нет, — возразил Федя. — И с этими доживу до конца года.
Петя всунул все собранные деньги в карман, снова посмотрел на книгу и уныло сказал:
— А пока мы ее найдем, что скажет Таня?
Тетя Юля, невысокая, но весьма полная и подвижная женщина лет сорока, искренне удивилась, увидев вошедших Наташу и Таню.
— Разве я вам на сегодня назначила?.. Что-то не припомню.
Таня с беспомощной улыбкой посмотрела на портниху, а Наташа, робко стоя у двери, сказала:
— На сегодня, тетя Юля. Помните, в прошлое воскресенье мы были у вас, и вы обещали.
— Не могла я этого обещать. Какой у вас материал?
— Ситец, красный, с цветочками, — живо ответила Таня. — На сарафан.
— А где я записала мерку? Не помните?
— На бумажке, а бумажку положили прямо в ситец, — напомнила Наташа. — И все тогда обговорили, какой вырез, длина… Все… все…
— Постойте минуточку, — прервала ее портниха. — Или, лучше, садитесь.
Девочки сели. А тетя Юля влезла на стул и сняла со шкафа большой сверток. Бросила сверток на диван, раскрыла его, долго рылась в нем, перебросав множество отрезков материи. Наконец Танин ситец нашелся. Сарафан был готов к примерке…
Таня надела его и подошла к зеркалу.
— Ну, что ты хочешь? Очень хорошо! — убежденно произнесла тетя Юля и стала быстро накалывать булавки на сарафан. Несколько раз уколола Таню, и та каждый раз взвизгивала. Наташе надоела вся эта канитель. Она подбежала к окну и выглянула наружу.
Примерка наконец была закончена.
— Теперь о пуговицах, — заявила тетя Юля. И угрожающе добавила: — Если в пятницу их не будет, сарафан сделаю только к зиме!
— Будут пуговицы, будут! Только какие нужны?
— Сейчас покажу.
Тетя Юля начала шарить по всем ящикам швейной машины, открыла еще несколько ящиков в комоде и там все перебрала. Опять встала на стул, сняла со шкафа пластмассовую коробку и оттуда взяла маленькую с белыми прожилками пуговку.
— Ну как?
— Да, очень красивая, — согласилась Таня. — Посмотри, Наташка, правда, красивая?
Но Наташа ничего не ответила ей, даже не повернула от окна головы. Потом вдруг вскочила на подоконник, прощально махнула рукой и выпрыгнула во двор.
Соскочив на землю, она сейчас же побежала к бревнам, возле которых все еще стояли мальчишки и оживленно разговаривали. Здесь был и Володя, но уже без Маришки.
При виде бегущей девочки Петя вместе со злополучной книгой юркнул за спину Коли. От Наташи это не могло ускользнуть.
— Ты что прячешься, Петька? — быстро спросила она, тоже заглядывая за спину Коли. — Ой, что у тебя в руках?.. Танина книга?! С ней что-нибудь случилось?
— Ничего особенного, — выдавил из себя Петя, отводя глаза в сторону. — Просто как-то все в одну секунду… Словом, это уже не книга, а…
— Говори прямо — макулатура, — закончил Вася за своего расстроенного друга.
