Папа открывает глаза, улыбается и обнимает Сикстена и Йонте. Пробует печенье, отхлебывает кофе, который мальчики сварили сами.
– Разве вы не хотите посмотреть, что внутри? – напоминает Йонте.
– Да, сейчас, – спохватывается папа.
Он нарочно долго распутывает ленточку. Затем осторожно разворачивает бумагу, достает коробку и взвешивает её на руках.
– Там что, подсвечник, который ты смастерил на уроке труда? – гадает он.
– Нет, подсвечник был в прошлом году. А на этот раз – сюрприз.
Папа открывает коробку и достает сначала кулек с карамельками из лавки Слепого Свена, а затем конверт с билетом в кино.
– Это на сегодня, – объясняет Сикстен. – Фильм про Тарзана.
Папа разглядывает розовый билет, и слезы наворачиваются ему на глаза.
– Вот это подарок! Ну и повеселюсь же я!
– Да уж наверняка! – подхватывает Сикстен.
В полседьмого папа стоит в коридоре и любуется на себя в треснутое зеркало.
– Почему я должен идти в форме? – недоумевает он. – Блажь какая-то.
– Но ведь сегодня твой день рождения, – настаивает Сикстен. – Ну-ка втяни живот. Пакет с карамельками не забыл?
– Нет. Ну, как я тебе нравлюсь?
Йонте вдевает розу ему в петлицу.
– Вот. Теперь все в ажуре, – заявляет он.
И папа уходит.
– Не забудь, что у тебя билет на определенное место, – кричит вдогонку Сикстен.
Приятели бегут всю дорогу – чтобы не попасться отцу на глаза, пришлось выжидать до последней минуты. Только бы не пропустить, как они встретятся!
И вот мальчишки, потные и разгоряченные устраиваются в темном зале и не сводят глаз с папиного затылка. Папа сидит через два ряда от них. Фильм уже начался. Тарзан сидит рядом с обезьяной Читой.
Но место рядом с папой все еще свободно.
– Не пришла, – шепчет Сикстен.
– Может, просто опаздывает? – ободряет его Йонте.
Так и есть. Какая-то женщина идет по проходу. У неё рыжие кудрявые волосы и обтягивающее платье. На груди – тоже роза. Она останавливается у ряда, на котором сидит папа.
– Это она, видишь? – шепчет Йонте.
– Ага. Похоже, в самом деле чувственная.
Мальчишки следят, как женщина проходит вдоль ряда и зрители встают, давая ей дорогу. Она доходит до папы и останавливается. Мгновение они стоят друг напротив друга.
– Я опоздала, извините, – говорит незнакомка.
– Ничего, только садитесь поскорей.
Сикстен и Йонте слышат их разговор и видят, как женщина усаживается рядом с папой.
– Вам нравятся такие фильмы? – спрашивает незнакомка.
– Да, «Тарзан» отличное кино.
– Он немножко похож на вас, – замечает соседка.
Папа бормочет что-то в ответ, но мальчикам не слышно, что. Папа достает банановую карамель, а Тарзан – настоящий банан.
– Что она там делает? – волнуется Сикстен.
Йонте слегка приподнимается.
– Взяла у твоего отца конфету и засунула в рот. Похоже, они сразу друг дружке приглянулись.
– Тсс! Она что-то говорит! – шепчет Сикстен.
Он видит, как папа оборачивается к соседке и слышит её жаркий шёпот:
– У меня это первый раз в жизни.
– Угу, – бормочет папа.
– Я раньше никогда так не знакомилась. Даже не по себе немного.
Она кладет папе руку на плечо. Папа срывается с места и кидается к выходу.
– Эй! Вы куда? – изумляется женщина.
– В туалет.
Женщина неуверенно встает:
– Хотите, я пойду с вами? – кричит она вдогонку.
Но папа даже не оборачивается. И женщина садится на место. Достает карамельку из оставленного папой пакета. Откалывает розу и бросает на пол.
Сикстен мчится домой. Ему надо опередить папу. Но папа возвращается нескоро. Давно пробило девять. Когда папа приходит обнять Сикстена на ночь, тот уже улегся в кровать. От папы пахнет вечерней свежестью.
– Спасибо, Сикстен. Замечательный был фильм. Самый лучший из всех, что я видел.
– А конец какой?
– Конец?
– Ну да, конец тебе понравился?
– Конечно. Отличный конец.
Сикстен понимает, что папа хитрит.
Так же, как и он сам. Они оба притворяются, что счастливы.
Сикстен зарывается лицом в подушку.
– Ну, я сплю, – заявляет он.
У него нет больше сил притворяться.
Теперь ему ясно – выхода нет.
– Спокойной ночи, – шепчет папа. – В пятницу приезжает мама.
Сикстен не отвечает. Когда папа выходит, он что есть силы швыряет плюшевую обезьянку о стену.
– Но мы только разок попробовали, – говорит Йонте.
Сегодня он сам предложил пойти на пляж. Хочет развеселить друга.
Он снова достает пакет с объявлениями.
– Посмотри, сколько еще осталось!
Но Сикстен не желает смотреть. Он лежит на животе в траве и слушает плеск и радостные крики купающихся.
– Да мы можем любую выбрать! – не унимается Йонте. – Хоть ту вегетарианку.
Сикстен приподнимается на локте.
– Папе не нужна любая. Ему вообще никакие женщины не нужны. Понимаешь? Умник ты этакий!
– Я только помочь хотел, – обижается Йонте.
– Не нужна мне твоя помощь, – огрызается Сикстен. – Мы и так прекрасно обходимся. Так что вали лучше отсюда.
Йонте встает, отряхивает брюки и смотрит на друга.
– Чего ждешь? – злится Сикстен. – Отправляйся домой писать свои дурацкие стишки.
И Йонте уходит. Не оборачивается. Он не переносит, когда ругают его стихи.
– А я-то думал, мы в следующий четверг пойдем в летний кинотеатр в Хаммарбю, – бормочет он.
Сикстен остается лежать один. Пластиковый пакет с объявлениями валяется рядом. Йонте его оставил.
Полуденное солнце припекает спину. Но купаться не хочется. Вообще ничего не хочется. Только чтобы Йонте вернулся.
Кто-то кладет руку ему на плечо.
– Вот здорово, что ты вернулся, – говорит он. – Конечно, я с пойду с тобой в кино.
Сикстен открывает глаза и видит склонившуюся над ним Эмму. Она в красном купальнике.
– И я рада тебя видеть. Пошли, искупаемся.
Они идут к берегу.
Не успевают они дойти до воды, как их замечают Боббо, Арне и Микаэль Бурфорс. Они гоняют по берегу на велосипедах и сбивают построенные детьми песочные замки.
Сикстен хватает Эмму за руку.
– Бежим, – кричит он.
И они бегут мимо людей, сидящих на пляжных ковриках и пьющих кофе. Забираются на мостик. Вот и вышка.
– Куда ты меня тащишь? – спрашивает Эмма.
– Держись крепче и лезь на самый верх, – командует Сикстен.
Они стоят на самом краю, почти в небе, ветер развевает их волосы.
Далеко внизу блестит голубая вода. Вдали виднеется лес, дома, дороги, по которым мчатся автомобили. Сикстен замечает, что Боббо, Арне и Микаэль Бурфорс бросили велосипеды и стоят в нерешительности у подножья вышки.
– Черт, ну и высотища! – ахет Сикстен.
– Ага, – улыбается Эмма. – Если бы не ты, я бы никогда не решилась сюда забраться. Вон моя мама, видишь? Она такая маленькая!
– Моя мама разводится, – сообщает Сикстен.
– Как? Разве она еще не развелась? – удивляется Эмма.
– Да нет, теперь со своим новым мужем. Вот приедет в пятницу нас проведать.
– А я своего папу почти совсем не вижу, – вздыхает Эмма. – Между прочим, когда мы идем в кино?
– В следующий четверг. Это летний кинотеатр. В Хаммарбю.
Но надо торопиться. Боббо, Микаэль и Арне Бурфорс уже карабкаются по лестнице. На берегу стоит мама Эммы и машет руками.
– Эмма! Эмма! Живо слезай!
– Сейчас! – кричит Эмма. Она крепко стискивает руку Сикстена и прыгает, увлекая его за собой.
Вечером папа дома. Разговаривает по телефону. Сикстен сидит на диване перед телевизором и смотрит на прыгающее изображение на экране.
– Это мама? – спрашивает он, когда папа возвращается.
– Да, – кивает папа. – Хочешь соку?
– Нет.
– А молока?
– Нет, ничего не хочу. Что она сказала?
– Просила тебя обнять.
– Так она не приедет в пятницу?
– Нет. На этот раз нет. Они помирились.
Папа смотрит на Сикстена, потом на мелькающий экран.
– Что показывают?
– Велогонки.
Папа подходит и изо всех сил хлопает по телевизору. Изображение исчезает совсем.
– Не беда. Потом починю. А в пятницу мы найдем, чем заняться. Придумаем что-нибудь веселенькое, и чтобы только я и ты.
В пятницу папа поднимается ни свет ни заря. Сикстен слышит, как он возится в кухне. Потом он является в комнату Сикстена. Причесанный по такому случаю и в водительской форменной куртке.
– Ты что, еще не встал? – кричит он.
– А что? – зевает Сикстен. – Разве сегодня особенный день?
– Да нет, – говорит папа небрежно, как человек, приготовивший сюрприз.
Сикстен садится на кровати.
Когда папа волочет его по коридору, Сикстен замечает велосипедную корзинку у дверей и сразу забывает все свои печали. Ведь сверху на корзинке лежит новенький велосипедный насос.
– А завтракать мы что, не будем? – спрашивает мальчик.
