..: молодой чайник-суперспелеомэн Егоров, ныряющий в сизые от составляющих их частей облака волока за ‘дедушкой своей мечты’ — точнее, за ‘девушкой своих электрических грёз’,—
: уже отсюда, из сегодня, со всей возросшей во мне мудростью жизни, имею право ( о чём бы ни трендил в мою жопу сзади Майн Энтер Критик ) уточнить — довольно небезуспешно ныряющий,—
..: а так же молодой чайник-суперспелеомэн Егоров, выволакивающий из клубов совершенно-ядовитого смрада свою любовь, с первого взгляда нажравшуюся какой-то колёсной гадости — если не сказать хуже,—
—— И Пит: геройское поведение, примерное любопытство, показательная настойчивость и завидная работоспособность — а так же до сих пор ( ...! ) просто удивительная наивность во всём, что касается человеческой дряни;
— но Главное: какая-то неуловимая незаметность и незаменимость во всём...
... и грандиозно-грациозный — мон шер: как слон в посудной лавке старого еврея во время погрома,— производящий с первого же своего выхода впечатление умудрённого тяжкими жизненными невзгодами, маститого < “маститый” — то бишь больной маститом, значитЬ; на мужской род, надеюсь, обратили внимание? > спелеоволка —— Майн-Перпетуум-Кайф-Мон-Шер-Хеа(р)т-Артек-Люмен-Люмпен-Либер-Любер-Вундер-Малер... / “Санта-Лючия-Лиссабоно-Мадридо-Донна-Тереза-Хунта-Гестапо-Де-Капо-Ад-Фино...” /
..: Вы поняли, кто.
“Да”. Почти благородный дон, значит. “Дон-600” — или сколько их там? “Игуано-донъ”, значит.
... Нам всем — 17. И это наш первый ( такой героически-случайный ) совместный выход.
: Кто знал, что...
— Столкновение с плитой прерывает цепочку старинных образов-ощущений, насилующих память.
: Останавливаюсь — почти по техническим причинам: очень болят мозги. Точнее, их упаковка. Но Сталкеру об этом лучше не сообщать — обосрёт, до вечера не отмоешься.
... Сталкер сзади, кстати, орёт, что он не лошадь. И это мгновенно вызывает в подсознании картину, почти забавную — карикатурную сиречь,— “СТАЛКЕР —— НЕ ЛОШАДЬ”. Явная антитеза т. Маньяковскому:
: Материал для очередной газеты,—
— Но отдохнуть действительно надо.
И мы располагаемся на отдых на дне той самой раскарстованной трещины.
... Интересно, думаю я, вот в Ильях есть мода: если хочешь быть счастливым — не будь им, а попробуй достать своим задом свода какой-нибудь ильинской колокольни —
: Это я вертикальные куполообразные гроты в виду имею, так они у нас называются — колокольни,—
— И тут же, провоцируя Сталкера, предлагаю ему достичь “глобального ильинского счастья”: ткнуться, то есть потереться собственным задом о некий условный верх этой трещины, весьма, кстати, ненаблюдаемый в темноте по причине экономного света наших налобников.
: Предлагаю на свою голову — ибо он тут же устремляется вверх ( откуда только силы берутся?.. ) и на мою голову начинает сыпаться сверху всякая мерзость.
: Как, впрочем, и на головы остальных присутствующих тут же, этим ‘заблеванием’ не страдающих. А мы, между прочим, совсем без касок. Потому как глупо и нелепо носить в Ильях каску: от чего?
«Разве – от Сталкера», думаю я, пытаясь отползти по-добру-по-здоровому в боковую щель. Потому что 80 ( приблизительно ) кГ не удержавшейся в своём счастье сталкерятины моим шейным позвонкам точно не сдюжить. Впрочем, тут и каска слабо поможет. И на ум, соответственно, приходит картина аллегорическая следующая: “Сталкер, удаляющийся от народа за Счастьем в непроницаемый мрак пещеры”. Грязный офорт — или как это там называется? — Сталкер знает, это он у нас Гранд-Малер — непонятно только, какого мне приходится за него все эти картинки придумывать, “да”,— так вот: грязный афронт “метр на два на полтора” — или как там сейчас закапывают? — сплошь чёрное масло, свеча, розы. Впрочем, на Свече можно сэкономить: Сталкер — богохульник.
... Камень сверху со звоном ударяется о канистру с бензином и Пищер бросается проверять, нет-ли непосредственно под Майн Кайфом других его приборов.
: Это бесполезно.
Если ему будет надо — всё равно достанет.
— Достал!.. — орёт сверху из рискованного положения “в распоре” Абсолютно Счастливый Сталкер — и неожиданно замолкает.
Тут уж — прячь не прячь, укутывай не укутывай...
— КТО ЭТО НАПИСАЛ? — грозно вопрошает он со своей невидимой нам во тьме высоты.
..: как, например, случилось с моим расчудесным “шарпом”, когда мы в Силикатах задумали повторить новогоднюю историю с “Zoolook”-ом —
: Я-то знаю, кто там написал, и что — что ж, грехи спелеомолодости... Но не такой я дурак, чтоб теперь сознаваться.
Да он и сам догадается — вспомнит, если мозги работают.
... Мы тогда так условились: увековечить друг друга в самых недосягаемых местах Ильей — чтоб навечно... И ни один даун ни соскоблить чтоб не смог, ни подписать какую-нибудь гадость.
: Я своё имя потом — когда поумнел — камнями сбивал, потому что руками до того места дотянуться никакой возможности не было. И вся стена после моей “чистки” выглядела, как после артобстрела.
— Только как он умудрился её там нашкрябать?..
: Загадка.
Что ж — пусть теперь сам помучается: в распоре своего счастья...
— и как я сподобился забыть про это?
..: Слушать решили в Обвальном — есть в Силикатах такой зал, не сильно далеко от входа. Пол с наклоном, нечто вроде амфитеатра < я не ильинскую Суперпомойку имею в виду — а театрально-сценический прообраз, хотя, конечно, все Силикаты, по сути, подобие ильинского Амфитеатра; слышал я, правда, мнение — от тамошних фанатов — что Силикаты на деле одна из самых чистых Систем, ибо “всё, что может гореть хотя бы в принципе — неизбежно сжигается...” Ну да цена данному рассуждению очевидна, а потому закрываю уголок и возвращаюсь к фразе, которую следует читать так, будто никакой уголковой скобки нет и в помине >; то есть для наших концертно-испытательных целей самое подходящее место: магнитофон у монолитной стены по центру грота расположили, колоночки отстегнули и по сторонам разнесли, для пущего ‘стёр его аффекта’ — и расселись на пенках на наклонной осыпи вокруг. Было нас 8 человек, и все 8 — в смысле музыкальных вкусов — были один на другого не похожи: КСП, джаз, панк, металл, классика... А один даже вовсе глухонемой был — для контроля. Всё, что он мог — видеть. И чувствовать, ежели что “изнутри прибудет”. Но большего от него и не требовалось. Кстати, замечу, что люди, ущербные в отношении каких-либо чувств, часто имеют — против прочих — огромную фору в области иных сенсорных восприятий Мира; так что в этом смысле мы на него очень надеялись: ведь коль приходит изнутри, не через слух — а звуком лишь кажется...
: В общем, надеюсь, понятно. < “Металлист” — не удержаться от ещё одного замечания, более анекдотичного свойства, потом так музыку Жана-Мишеля охарактеризовал: «тоже клёво — только зря он иногда аккорды переставляет...» >
— Силикаты же выбрали потому, что считалось, что это против Ильей “мёртвая” Система. Мол, Ильи — как бы живая, одушевлённая; вот в ней постоянно всякие чудеса и происходят,— а в Силикатах ничего, кроме грязи да копоти от волоков на потолке, нет: всё вытравлено давно — пьянством, блядством и волоками этими самыми,— в общем, “чистый эксперимент”. Оттого и Пищеру ничего не говорили — чтоб не было “заинтересованных лиц”.
И аппаратура у нас была — замечательный “шарп” хай-фай с двумя колонками комбинированными по 45 ватт на канал — не “моноритм” пищеровский задрипанный. В общем, получше, чем на Новый год в ильинской Десятке. На пару порядков.
— А идея такая была: как эта музыка будет восприниматься просто под землёй — но на качественной аппаратуре и разными, заранее не подготовленными людьми? То есть в чём же действительно было дело: в Ильях, в музыке, в пещере — или в людях?..
— И ПОЛУЧИЛИ ОТВЕТ:
: Грубо говоря, так на < ... > меня ещё ни разу в жизни не посылали. Но я не Юз Алешковский — и не Губерман с Ерофеевым, чтоб прямым текстом обо всём этом рассказывать. Хотя и не имею представления — никакого — как из этой песни хоть слово выкинуть.
: То есть из той песни, что нам “мёртвые Силикаты” под музыку ‘Ж-М-Ж’ спели.
... Кстати, о людях: Сашка мой, когда проснулся наутро в Десятке после ильинского “зоологического банзая” — или как он там правильно пишется, Пит знает,— первым делом начал объяснять: ой, пап, какая мне музыка снилась... И “Zoolook” упомянутый пересказывать начинает. Со всеми нашими эмоциями по его поводу.
