их так напугал?
Надя и Аня и правда озирались с испуганным видом. Все старушки говорили разом. С дальних скамеек, от корпусов, пришли ещё люди. И они тоже спрашивали и высказывали разные предположения. Девочки оказались посреди гомонящей толпы и совсем растерялись. Вдобавок исчез Петя. Пробрался между длинными старушечьими юбками, да и был таков.
Аня встревожилась:
— Где же Петька? Мне велели глаз с него не спускать…
И юркнула в толпу.
— Петя! Петя! — её голос раздался уже где-то за спинами людей.
Секунду поколебавшись, Надя кинулась за Аней.
Она догнала подружку уже возле подъезда Ивановых.
— Ты зачем меня бросила, — спросила она обиженно, — когда вокруг такое сделалось?
— Так ведь Петька сбежал. Ему, видите ли, на минутку понадобилось домой. Но я-то не знала, куда он удрал.
— Бестолковые оказались бабушки! — сердито сказала Надя. — Ничего не выслушали и сразу расшумелись. Вон и сейчас толпятся, говорят…
— А по-моему, это мы бестолковые, — сказала Аня. — Ты как закричишь: «Бил! Бил!» Они и всполошились. Надо было потихоньку, постепенно какую-нибудь одну спросить…
У Нади углы губ опустились книзу и в глазах стало сыро: значит, это она виновата, что не удалась их попытка поговорить со старушками?
— Ничего, — утешила Аня. — Мы вот что сделаем: я нашу бабушку попрошу разузнать, в каких квартирах в том корпусе есть маленькие мальчишки.
— А твоя бабушка не переполошит всех вокруг? — забеспокоилась Надя.
— Ну, что ты! Ей-то я не при толпе, дома расскажу.
— Да ведь это когда ещё будет!.. Давай всё-таки сами пойдём хоть в какую-нибудь квартиру. Хоть попробуем найти этого малыша. Ну, А-анечка!
— Разве пока Петьки с нами нет? Только быстро-быстро!
Девочки побежали к тому корпусу, где в одном из окон Надя видела мальчика в тюбетейке.
— Ой, я вдруг догадалась! — воскликнула Надя. — В первый-то и второй этаж нам не надо идти! Потому что наш этаж четвёртый, а мне так было видно, как совсем напротив, а первый-то этаж внизу.
— Тогда и в пятый этаж не надо, — сказала Аня. — С четвёртого тебе не было бы так хорошо видно в пятом: ведь снизу вверх. Значит, нам только третий и четвёртый этажи нужны.
— Ой, правда, правда! Вадик говорил, что на каждом этаже по четыре квартиры…
— А я сейчас сосчитаю! — Аня подняла руки и стала считать на них пальцы. — Четыре пальца — это пусть третий этаж. А это уже четвёртый… Пять, шесть, семь… Восемь квартир нам только и надо разузнать. Не очень много. А мыто думали, что, может быть, сто!
— Как хорошо! Всего восемь! — радовалась Надя. — Какая ты умница, Анечка! Ну, идём! — и Надя толкнула входную дверь.
Совсем было девочки вошли в подъезд. И вдруг сзади раздался крик, пронзительный, как всё равно свистулька глиняная, а глиняные, известно, ещё звончее деревянных:
— Прятаться? А я вижу, вижу!
— Всё пропало! — сказала Аня. — Не успели без него. Ну, что ты кричишь, Петька? Никто не прячется. Просто по делу, хотели пойти, тут на минутку…
Петя подскакивал и хохотал:
— Прятались! Прятались! А я нашёл!
Надя надулась?
— Ну, во-от! Чуть-чуть всё не разузнали… — подумала, и лицо её стало умильным и просительным: — Уж не обязательно он с лестницы убьётся. Ну, А-анечка! Не откладывать же, раз решили. За обе руки будем его держать. Возьмём его с собой!
Петя смекнул, что куда-то сестра не хотела его брать. Куда — неизвестно, но от этого ещё интереснее. И он затянул во весь голос:
— Возьмём, возьмём меня с собой! Возьмём, Анечка, меня с собой!
Рожица у него была такая умоляющая, что Аня невольно улыбнулась. Потом махнула рукой:
— Пошли! Только, Петька, если будешь баловаться, я сейчас же, немедленно, в один миг, моментально, в одну секунду, без всяких задержек потащу тебя домой. Слышишь?
— Слышу! Слышу! Ага! — кивал Петя, покорно позволяя девочкам крепко держать себя за обе руки.
Ему очень хотелось вырваться и перескочить через ступеньку, но он поднимался по лестнице чинно, шагал между Аней и Надей аккуратно, примолк и даже затаил дыхание. Куда это они идут? Может, в совсем невиданное и неслыханное место. Петя задрожал от любопытства и нетерпения. Чуть-чуть задрожал, самую малость, но строгая сестрица всё равно заметила.
— Что с тобой? Тебе холодно? А может, живот заболел? Не хватало ещё…
Петя отрицательно замотал головой.
На площадке третьего этажа они остановились. Четыре двери. Возле каждой двери звонок. В который позвонить?
— А что мы скажем? — заробевшим голосом спросила Надя.
— Мы скажем: «Скажите, пожалуйста», — Анин голос звучал очень твёрдо.
Она нахмурилась, немножко побледнела, быстро шагнула к одной из дверей и решительно нажала кнопку звонка.
Резко прозвенел звонок. И сейчас же его заглушил другой звук, куда более сильный. Он возник где-то в глубине квартиры, но всё приближался и усиливался. И вот стал громким, оглушительным. Раздавался совсем рядом, под самой дверью. Это был заливистый лай. Казалось, секунда — и собачина, судя по голосу преогромная, обрушится на них.
Девочки отступили от двери. Надя невольно покосилась на ступеньки, ведущие вниз. Аня обняла за плечи Петю, прижала его к себе. А у Пети засверкали глаза: необыкновенное начиналось. Не тигр ли там рычит и кидается? Вот жаль, что пистолет свой он не захватил! С запасом патронов.
Зверь бесновался за тонкой дверью. Рык, лай, хрипенье перемежались с повизгиваниями. Невидимая псина выходила из себя, так ей не терпелось сожрать детей.
— Пойдём скорей на четвёртый этаж, там позвоним, — предложила Надя. — Пока она не вырвалась…
Какой там четвёртый этаж! Они и двинуться не успели. Дверь приоткрылась. Девочки вскрикнули. У Пети округлились глаза. Он вывернулся из рук сестры и, широко расставив ноги, сжал кулаки: принял воинственную позу.
Что-то чёрное, как печная сажа, лохматое, рвалось в дверь, пытаясь протиснуться в щель.
— Да перестань, наконец! — успокаивал чей-то голос. — Ну, что с тобой делается? И не стыдно?
Надя давно бы убежала, но от страха у неё как-то задеревенели ноги. И как убежишь без Ани? Аня же не могла убежать без Пети. А тот подходил всё ближе к двери и кулаки свои глупенькие выставил перед собой.
Внезапно чёрное, косматое исчезло в дверном проёме. Вышла пожилая женщина в тёплом длинном халате. Теперь она придерживала дверь снаружи. Всё лицо женщины расплылось в улыбке.
— А-а, ребятишки! Ну, теперь я понимаю, почему Кудряш прямо с ума сошёл. Он ведь обожает
