Воцарилось молчание, прерываемое лишь рыданиями Винки.
Потом Дамблдор произнёс:
- А сегодня...
- Сегодня перед ужином я предложил отнести Тремудрый Кубок в лабиринт, - прошептал Барти Крауч. - Превратил его в телепорт. План моего господина удался. Он вернул себе власть и теперь вознаградит меня превыше всех мечтаний.
Безумная улыбка ещё раз озарила его черты, а потом голова упала на плечо. Рядом рыдала безутешная Винки.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ
ПУТИ РАСХОДЯТСЯ
Дамблдор встал. Некоторое время он с презрением смотрел на Барти Крауча. Затем взмахнул палочкой, и из неё вылетели верёвки, мгновенно связавшие пленника.
Дамблдор повернулся к профессору МакГонагалл.
- Минерва, я могу попросить вас посторожить его, пока я отведу Гарри наверх?
- Конечно, - отозвалась профессор МакГонагалл. У неё был сдержанно-брезгливый вид, как будто при ней только что кого-то стошнило. Тем не менее, она достала волшебную палочку и твёрдой рукой направила её на Барти Крауча.
- Злодеус, - Дамблдор повернулся к Снейпу, - попросите, пожалуйста, мадам Помфри спуститься сюда. Аластора Моуди нужно отправить в больницу. Затем пойдите во двор, разыщите Корнелиуса Фаджа и приведите его в этот кабинет. Он, без сомнения, захочет сам допросить Крауча. А если ему понадобится видеть меня, скажите, что через полчаса я буду в больничном крыле.
Снейп молча кивнул и быстро вышел из комнаты.
- Гарри, - ласково позвал Дамблдор.
Гарри встал и снова покачнулся - боль в ноге, о которой он, слушая Крауча, на время позабыл, вернулась с новой силой. Кроме того, он вдруг понял, что его колотит дрожь. Дамблдор подхватил его под руку и, поддерживая, вывел в тёмный коридор.
- Мне хотелось бы, чтобы сначала ты зашёл ко мне в кабинет, Гарри, - тихо сказал директор, в то время как они медленно передвигались по коридору. - Там нас ждёт Сириус.
Гарри кивнул. На него навалилось какое-то оцепенение, ощущение полнейшей нереальности происходящего. Всё ему было безразлично, и он был даже рад этому. Он не желал ни о чём думать. Ни о чём из того, что случилось после прикосновения к Тремудрому Кубку. Невозможно было и помыслить о том, чтобы углубиться в эти - такие свежие, болезненные, яркие как фотографии - воспоминания, против воли мелькающие в сознании. Дикоглаз Моуди, в сундуке. Червехвост, на земле, баюкающий обрубок руки. Вольдеморт, восстающий из дымящегося котла. Седрик... мёртвый... Седрик, обращающийся с просьбой отнести его к родителям...
- Профессор, - пробормотал Гарри, - а где мистер и миссис Диггори?
- Они у профессора Спаржеллы, - ответил Дамблдор. Его голос, такой невозмутимый во время допроса Барти Крауча, первый раз еле заметно дрогнул. - Она завуч колледжа, и знала Седрика лучше всех.
Они подошли к каменной горгулье. Дамблдор сказал пароль, горгулья отпрыгнула, и они с Гарри по винтовому эскалатору поднялись к дубовой двери. Дамблдор распахнул её.
В кабинете стоял Сириус. Бескровное лицо выглядело измождённым, как в те времена, когда он только что сбежал из Азкабана. В одно мгновение он пересёк комнату.
- Гарри, с тобой всё в порядке? Я знал... знал, что что-нибудь подобное... что произошло?
Трясущимися руками он усадил Гарри в кресло перед письменным столом.
- Что произошло? - спросил он, уже более настоятельно.
Дамблдор начал рассказывать Сириусу обо всём, что он узнал от Барти Крауча. Гарри слушал вполуха. Он смертельно устал. Каждая клеточка измученного тела стонала, и ему хотелось только одного - сидеть вот так, в этом кресле, час за часом, и чтобы никто его не трогал. Хотелось уснуть, забыться.
Раздался мягкий шорох крыльев. Феникс Янгус покинул свой насест, пролетел через весь кабинет и уселся Гарри на колено.
- 'вет, Янгус, - еле слышно поздоровался Гарри. Он провёл рукой по красивому малиново-золотому оперению. Янгус добродушно заморгал. В его тёплой тяжести было что-то невыразимо успокаивающее.
Дамблдор закончил свой рассказ. Он сел за стол, напротив Гарри, и стал смотреть на него, но Гарри избегал этого взгляда: Дамблдор собирается его расспрашивать. Хочет заставить вновь пережить случившееся.
- Гарри, мне нужно знать, что произошло после того, как ты дотронулся до Кубка, - сказал Дамблдор.
- Дамблдор, а нельзя оставить это до утра? - резко вмешался Сириус. Он положил руку на плечо Гарри. - Пусть он поспит. Ему нужно отдохнуть.
Гарри окатило тёплой волной благодарности, но Дамблдор не обратил на слова Сириуса никакого внимания. Он лишь подался всем телом ближе к Гарри, и тот, с огромной неохотой, поднял голову и поглядел в невыразимо голубые глаза.
- Если бы была хоть малейшая возможность помочь тебе, - мягко начал Дамблдор, - погрузив в зачарованный сон и позволив отодвинуть момент, когда ты должен будешь вспомнить всё, что произошло сегодня, я бы это непременно сделал. Но мне хорошо известно: заглушить боль на время - значит сделать её ещё острее потом, когда она неизбежно вернётся. Сегодня ты уже продемонстрировал такую безграничную храбрость, какой я даже не ожидал от тебя. И сейчас я прошу тебя проявить её ещё раз. Пожалуйста, расскажи обо всём, что случилось.
Феникс издал тихий, зазвеневший на одной ноте стон, и Гарри вдруг показалось, будто он глотнул согревающего и укрепляющего напитка.
Он сделал глубокий вдох и начал рассказывать. По мере рассказа перед его мысленным взором вставали сцены пережитого: он видел сверкающую поверхность зелья, оживившего Вольдеморта, Упивающихся Смертью, аппарирующих на кладбище, тело Седрика, распластанное на земле возле Кубка.
Пару раз Сириус, по-прежнему крепко сжимавший плечо Гарри, издавал невнятные звуки, словно собираясь что-то сказать, но Дамблдор запрещающе поднимал руку, и Гарри был рад этому: начав говорить, он уже не хотел, чтобы его перебивали. Рассказ приносил облегчение, словно что-то ядовитое уходило из тела; каждое слово давалось с неимоверным усилием, и всё же он чувствовал, что, когда выговорится, ему станет лучше.
Однако, когда Гарри дошёл до того места, когда Червехвост вонзил ему в руку клинок, Сириус вскрикнул, а Дамблдор вскочил с места с такой быстротой, что Гарри вздрогнул. Дамблдор обошёл стол и велел Гарри вытянуть руку. Гарри показал им обоим дырку на робе и порез под ней.
- Он сказал, что моя кровь сделает его более сильным, чем чья-нибудь ещё, - объяснил Дамблдору Гарри. - Сказал, что та защита, которую дала мне моя... мама... что она теперь будет и у него. И он был прав. Он смог дотронуться до меня, он прикоснулся к моему лицу.
На долю секунды Гарри показалось, что в глазах Дамблдора блеснуло победное выражение. Но уже в следующий момент он не сомневался, что это ему показалось. Дамблдор вернулся на своё место с крайне усталым и каким-то одряхлевшим видом.
- Очень хорошо, - произнёс он, садясь. - Этот барьер Вольдеморт преодолел. Гарри, пожалуйста, продолжай.
Гарри продолжил. Он рассказал, как Вольдеморт восстал из котла, и постарался как можно точнее воспроизвести речь, обращённую к Упивающимся Смертью. Потом рассказал, как Вольдеморт развязал его, вернул ему палочку и предложил дуэль.
Но, на том месте, когда золотая нить соединила его палочку с палочкой соперника, у Гарри внезапно перехватило горло. Он хотел продолжать, но не мог - его захлестнули воспоминания о тех, кто появился из палочки Вольдеморта. Гарри видел Седрика, старика, Берту Джоркинс... маму... папу...
Он был благодарен Сириусу за то, что тот нарушил молчание.
- Палочки соединились? - переспросил он, переводя взгляд от Гарри к Дамблдору. - Почему?
Гарри тоже посмотрел на Дамблдора, на лице которого застыло отрешённое выражение.
- Приори Инкантатем, - пробормотал тот.
Он пристально поглядел Гарри в глаза, и между ними зримо пробежала почти видимая искра взаимопонимания.
- Реверсивный заклинательный эффект? - догадался Сириус.
- Совершенно верно, - подтвердил Дамблдор. - У их палочек одинаковая сердцевина: хвостовое перо одного и того же феникса. Этого феникса, если быть до конца точным, - прибавил он и показал на малиново-золотую птицу, уютно устроившуюся у Гарри на колене.
- В моей палочке перо Янгуса? - поразился Гарри.
- Да, - кивнул Дамблдор. - Мистер Олливандер сообщил мне, что ты приобрёл вторую палочку, сразу же после того, как ты вышел из магазина - четыре года назад.
- Так что же происходит, когда палочка встречает свою сестру? - спросил Сириус.
- Друг против друга они работают неправильно, - объяснил Дамблдор. - Если владельцы заставляют их сражаться друг с другом... то имеет место весьма редкое и удивительное явление.
- Одна палочка заставляет другую исторгать выполненные ею заклинания - в обратном порядке. Сначала самое последнее... а потом те, что шли перед ним...
Он испытующе поглядел на Гарри, и тот кивнул.
