— Да, — сказал Уилл. — Расскажи про это.
Со всхлипываниями и зубовным скрежетом она рассказала ему что произошло: как старик увидел как она использовала алетиометр вчера в музее, и как он остановил сегодня машину, и она залезла в неё, чтобы убежать от бледного человека, и как машина остановилась с другой стороны дороги и ей пришлось лезть через него чтобы выбраться, и как он, должно быть, быстро вытащил алетиометр, когда передавал её рюкзак…
Он понимал, насколько она опустошена, но не мог понять почему она чувствует себя виноватой. И тут она сказала: «И, Уилл, я поступила очень плохо. Потому что алетиометр сказал, что мне надо прекращать искать Пыль — по крайней мере мне кажется, что он сказал именно это — и надо помочь тебе. Я должна помочь тебе найти твоего отца. И я могла бы, я могла бы отвести тебя туда, где он находится, если бы у меня был алетиометр. Но я не послушала. Я сделал то, что мне хотелось, а я не должна была…»
Он видел, как она работала с алетиометром, и знал, что тот может сообщать ей правду. Он отвернулся. Она схватила его за руку, но он вырвал руку и пошёл к воде. Дети опять играли с другой стороны гавани. Лира подбежала к нему и сказала: «Уилл, мне очень жаль…»
— И что с того? Мне не важно, жаль тебе или нет. Ты сделала это.
— Но, Уилл, мы должны помогать друг другу, потому что больше никого нет!
— Я не могу придумать как.
— Я тоже, но…
Она остановилась на середине фразы, и её глаза загорелись.
Она повернулась и побежала обратно к рюкзаку, брошенному на тротуаре, и лихорадочно перерыла его.
— Я знаю кто он! И где он живёт! Смотри! — сказала она, и показала маленькую белую карточку. — Он дал мне вот это в музее! Мы можем пойти и забрать алетиометр!
Уилл взял карточку и прочитал:
СЭР ЧАРЛЬЗ ЛАТРОМ, Командор Ордена Британской Империи
ЛАЙМОВОЕ ПОМЕСТЬЕ
СТАРЫЙ ХЕДИНГТОН
ОКСФОРД
— Он — сэр, — сказал он. — Рыцарь. Это значит что люди в любом случае поверят ему, а не нам. Что ты хочешь чтобы я сделал? Пошёл в полицию? Полицейские меня ищут! Даже если не искали вчера, то ищут сейчас. А если пойдёшь ты, то ведь они теперь знают кто ты, и знают, что ты знаешь меня, так что это тоже не сработает.
— Мы можем украсть его. Мы можем найти его дом и украсть алетиометр. Я знаю, где находится Хедингтон, в моём Оксфорде тоже есть Хедингтон. Это недалеко. Мы легко дойдём туда за час.
— Ты ничего не соображаешь.
— Йорек Барнисон сразу бы пошёл туда и оторвал ему голову. Я так хотела бы чтобы он был здесь. Он бы…
Но она замолчала. Уилл просто посмотрел на неё и она дрогнула. Она смутилась, как если бы на неё посмотрел панцирный медведь, потому что в глазах Уилла, как бы молоды они не были, было что-то от Йорека.
— Никогда не слышал ничего глупее, — сказал он. — Ты думаешь, что мы можем просто так пойти к нему домой, забраться в дом и украсть алетиометр? Тебе следует подумать. Используй свои чёртовы мозги. У него точно есть всякие сирены и ловушки для воров, если он богат. Есть выключающиеся звонки, и специальные замки и автоматически включающийся свет с инфракрасными детекторами.
— Никогда о таком не слышала, — сказала Лира. — В нашем мире такого нет. Я не могла знать об этом, Уилл.
— Хорошо, тогда подумай вот о чём: у него целый дом, в котором можно спрятать алетиометр, и как долго вор будет смотреть по всем шкафчикам, ящичкам и потайным местам в всём доме? У тех, кто пришли ко мне в дом, был не один час на поиски, а ведь они так и не нашли того что искали, и готов ручаться, что его дом гораздо больше чем наш. И сейф у него тоже, наверное, есть. Так что если мы даже проберёмся к нему в дом, мы ни за что не сможем найти алетиометр до приезда полиции.
Она понурила голову. Всё это было правдой.
— Что же нам тогда делать? — сказала она.
Он не ответил. Но слово «нам» было правильным. Он был привязан к ней, хотелось ему того или нет.
Он дошёл до воды и обратно до террасы, и опять до воды. Он сжимал кулаки в поисках ответа, но ответа не было, и он сердито помотал головой.
— Просто пойдём туда, — сказал он. — Просто пойдём туда и встретимся с ним. Просить помощи у твоего мудреца неразумно, раз у неё побывала полиция. Ей придётся поверить полиции, а не нам. Зато если мы попадём к нему в дом, мы увидим где находятся основные комнаты. Это будет началом.
Не говоря больше ни слова, он зашёл внутрь и положил письма под подушку в комнате, в которой спал. Теперь, если его поймают, писем они не найдут.
Лира ждала на терраса, с воробьём — Пантелеймоном на плече. Она выглядела веселее.
— Мы точно получим его назад, — сказал она. — Я чувствую это.
Он ничего не сказал. И они направились к окну.
Дорога до Хедингтона заняла полтора часа. Лира шла впереди, выбирая маршрут так, чтобы не проходить через центр, а Уилл внимательно смотрел по сторонам и молчал.
Лире было даже тяжелее, чем в Арктике, на пути к Болвангару, потому что тогда с ней были цыгане и Йорек. И пусть тундра был опасной, но там опасность была легко различима. Тут же, в городе, который был одновременно и её и не её, опасность могла выглядеть дружелюбно, а предательство улыбалось и сладко пахло. И хоть они и не собирались убить её или разделить её с Пантелеймоном, они забрали у неё единственный ориентир. Без алетиометра она была просто маленькой потерявшейся девочкой.
Лаймовое поместье было цвета тёплого мёда, а его фасад был наполовину увит диким виноградом. Вокруг дома (усадьбы) был большой, ухоженный сад, с усаженной кустарниками аллеей и посыпанной гравием дорожкой, ведущей ко входной двери.
Роллс-ройс стоял возле двойного гаража слева. Всё, что видел Уилл говорило о могуществе и достатке, о чём-то вроде неформального превосходства, которое некоторые представители высшего класса в Британии до сих пор считают самим собой разумеющимся. Всё это заставило его стиснуть зубы, чего он сначала не понимал, пока не вспомнил одну сцену из своего раннего детства. Мама привела его в дом, похожий на этот; они одели свою парадную одежду, и он должен был вести себя наилучшим образом, и какой-то пожилой мужчина и женщина довели его маму до слёз, и когда они вышли оттуда она всё ещё плакала…
Лира увидела, что он тяжело дышит и сжимает кулаки, но была достаточно благоразумной чтобы не спрашивать почему; это было связано с ним, а не с ней.
Через некоторое время он сделал глубокий вдох.
— Ну, — сказал он, — надо попробовать.
Он пошёл по дорожке. Лира неотступно следовала за ним. Они чувствовали себя очень уязвимо.
Звонок на двери был весьма старомоден, как в мире Лиры, и, пока она не показала Уиллу где найти его, он не мог этого сделать. Когда они потянули за шнур, где-то в глубине дома раздался звонок.
Человеком, открывшим дверь был тот самый слуга, который вёл машину, с тем отличием, что кепки на нём не было. Он посмотрел сначала на Уилла, потом на Лиру и выражение его лица немного изменилось.
— Мы бы хотели увидеть сэра Чарльза Латрома, — сказал Уилл.
Его челюсть подрагивала, как прошлой ночью, когда он увидел детей, бросающих камни. Слуга кивнул.
— Подождите здесь. Я сообщу сэру Чарльзу.
Он закрыл дверь. Дверь была дубовой, с двумя замками и засовами сверху и снизу, хотя Уилл подумал, что ни один нормальный вор в любом случае не полезет через парадный вход. Кроме того на здании была отчётливо видна сигнализация, а на каждом углу был яркий фонарь; они никогда не смогут не то что вломиться внутрь, но даже подойти к дому.
За дверью послышались ровные, спокойные шаги, и она снова открылась.
Уилл посмотрел в лицо человеку, у которого было так много, что он хотел ещё, и обнаружил, что тот раздражающе вежлив, спокоен и силён, и ни в коей мере не смущён и не пристыжен.
Почувствовав, что Лира нервничает и злится, Уилл быстро проговорил:
— Прошу прощения, но Лира думает, что когда вы подбросили её утром, она по ошибке оставила кое-что в вашей машине.
— Лира? Я не знаю никакой Лиры. Какое необычное имя. Я знаю девочку по имени Лиззи. А вы кто?
Проклиная себя за забывчивость, Уилл ответил:
— Я её брат, Марк.
— Ясно. Здравствуй Лиззи, или Лира. Заходи.
Он отступил в сторону. Ни Уилл ни Лира этого не ожидали, и вошли внутрь очень неуверенно. В зале было темно и пахло воском и цветами. Каждая поверхность была отполирована, а в комоде красного дерева у стены стояли изящные фарфоровые фигурки. В глубине Уилл увидел слугу, как будто ждущего приказаний.
— Пройдёмте в мой кабинет, — сказал Сэр Чарльз и открыл другую дверь, ведущую из зала.
Он был любезен, даже гостеприимен, но в его поведении чувствовалась какая-то резкость, что сразу насторожило Уилла. Кабинет был большой, уютный и роскошный, и был полон книжных полок, картин, охотничьих трофеев. Было там три-четыре застеклённых шкафа со старинными инструментами и приборами — медные микроскопы, заправленные в зелёную кожу телескопы, секстанты, компасы; становилось ясно почему он хотел алетиометр.
