Мне это показалось хорошей идеей, и мы двинулись в указанную сторону. Ноги у меня уже болели от усталости, а тропа все не кончалась. Наконец мы увидели впереди исполинскую деревянную башню, верхняя площадка которой возвышалась над лесом и позволяла видеть окрестности до самого горизонта. Опершись локтями на перила, наверху стоял какой-то человек, но я не могла различить его лица. К наблюдательной площадке вела бесконечной длины деревянная лестница. И выглядела она такой ветхой, словно ей было не меньше двухсот лет…
– Добрались наконец, – простонала Поппи, обессиленно опускаясь на пень. Ноги ее были стерты в кровь.
– Теперь одна из вас должна взобраться на вершину, – пояснил чемоданчик. – Там, глядя наблюдателю прямо в глаза, она должна произнести следующее заклинание – Кастига Оксос Феррис Мурантес Веланос Максимус Аррастрикс – и затем дунуть на его веки. С этого момента часовой уже не сможет разглядеть великана, даже если тот будет отплясывать джигу под самым его носом.
– Я не смогу взобраться наверх, я слишком тяжелая, – заявила Поппи.
– А ты не мог бы доставить нас туда с помощью магии? – обратилась я к чемоданчику.
– Нет, – отказался тот, – ты должна заплатить за заклинание, которое я только что передал тебе. Таков закон магии – за нее так или иначе всегда приходится платить. А разменной монетой послужат усилия, которые ты приложишь.
Я перевела взгляд на лестницу. В ней было, наверно, тысячи три перекладин, как минимум…
– Кстати, будь осторожна, – небрежно добавил чемоданчик. – Эта лестница – волшебная, и в ее задачи входит защищать наблюдателя. Если она догадается, что ты задумала что-то недоброе по отношению к нему, она приложит все усилия, чтобы помешать тебе добраться до верхней площадки.
– Неужели? – хмыкнула я. – Она что же, будет читать мои мысли?
– Совершенно верно, поэтому ты должна будешь думать о чем угодно, только не о том, для чего ты на самом деле лезешь наверх. Можешь читать таблицу умножения или распевать песни, но только ни в коем случае не размышляй о своей миссии.
– Но я забуду заклинание, если не буду постоянно твердить его!
– Запиши его у себя на руке!
– У меня нет карандаша!
– У меня есть, – вмешалась Поппи.
Вынув из кармана фломастер, она записала странные слова у меня на ладони. Я угрюмо поплелась к башне. Вот зараза! Теперь у меня не осталось ни одного предлога, чтобы отказаться от подъема…
Помедлив напоследок, я нерешительно сказала:
– Ну, я пошла…
– Ждем тебя здесь, – хихикнул мерзкий чемодан. – Снизу нам все будет видно, особенно как ты падаешь.
Ладно… я ухватилась за первую перекладину, одновременно начиная бормотать вполголоса таблицу умножения на 2. «Дважды два – четыре, дважды три…» и так далее. Вы ее знаете, не стану повторять. Дерево под моими руками было липким, как напитанная смолой сосновая кора. Отдирать ладони каждый раз приходилось с болью. Как я уже говорила, лестница казалась бесконечной. И ее шатало ветром… Вскоре я жутко замерзла. Посмотреть вниз я не решалась. Я продолжала читать вслух таблицу умножения, лишь бы только не думать о том, что я собираюсь делать наверху. Больше всего я боялась разжать хватку и свалиться вниз.
Примерно до половины высоты все шло неплохо, а потом… не знаю, что случилось потом, но, вероятно, волшебная лестница как-то проникла в мой разум и почуяла, что я что-то от нее скрываю. На перекладинах начали расти колючки.
Вам когда-нибудь случалось ухватиться незащищенной ладонью за шиповник? Тогда вы понимаете, что я испытывала. Поначалу колючки были совсем маленькие, но по мере моего продвижения вверх они вырастали все больше. Мне было так больно, что таблица умножения вылетела у меня из головы. Теперь мои мысли оказались доступны для волшебной лестницы, и число колючек резко увеличилось. Руки у меня были в крови, а слезы текли, как из лейки. Я только твердила себе: «Мне во что бы то ни стало надо добраться до вершины, иначе часовой обнаружит великана, и мою деревню ждет такая же судьба, как деревню несчастного Грязнули…»
Это придавало мне смелости.
В какой-то момент я перестала карабкаться вверх и повисла на одной из ступенек, распевая какую-то дурацкую песенку и старательно сосредотачиваясь на словах. Колючки вдруг стали уменьшаться, а затем исчезли совсем. Перекладины снова стали гладкими. Уф! Нельзя сказать, чтобы меня это расстроило.
Верхняя площадка маячила уже невдалеке, но руки у меня были скользкие от крови, поэтому, чтобы не сорваться, я вытерла их об одежду.
Восхождение продолжалось еще довольно долго, но я опускаю подробности, чтобы не показаться занудой. Наконец я ступила на верхнюю площадку башни. От ветра у меня перехватило дыхание. Я оказалась над пологом леса, и видно было во все стороны до самого горизонта. Вид был просто восхитительный. Из-за налетающих шквалов наблюдатель не услышал моих шагов. Он напряженно склонялся над перилами, прижимая к глазам бинокль.
Я подумала: «Я успела вовремя, иначе он непременно засек бы того великана, которого мы встретили недавно в лесу».
Я понимала, что, если он не подаст условного сигнала сразу же, жители нашей деревни не успеют подготовить ловушку (трон, яблоки, все прочее…) и великан пройдет мимо, не задерживаясь.
В этот миг у меня под ногой хрустнула доска, и наблюдатель подскочил от неожиданности. Когда он повернулся, я узнала в нем Бизу, одного из мастеровых нашей деревни.
– Эй, – воскликнул он с некоторым удивлением, – я тебя знаю: тебя зовут Нушка. Что ты тут делаешь? Это же опасно!
Вместо ответа я поднесла к глазам ладонь, чтобы прочесть слова заклинания, которое я добровольно вычеркнула из памяти во время подъема на башню. Увы, кровь полностью смыла его! На коже остались только неразборчивые, полустертые каракули! Я готова была заплакать от злости. Столько труда – и все напрасно!
Бизу собирался что-то сказать, как вдруг его взгляд приковало к себе что-то, находящееся далеко в правой стороне. Он тут же отвлекся от меня и склонился над перилами. Я догадалась, что он заметил великана… Все пропало, я больше ничего не могла поделать.
– Да, это оно! Так и есть, это оно! – бормотал наблюдатель вне себя от возбуждения.
Он немедленно бросился к сигнальному колоколу и ударил в него. Раскатистый гул пронесся над лесом, достигая деревни. Отныне все вокруг знали, что в наших окрестностях завелся великан… и что нужно поторопиться подготовить ловушку, в которую он непременно попадется.
Чемоданчик привел нас обратно в деревню. Меня совсем не радовало, какой оборот приняло дело… да и руки очень болели. Поппи усадила меня на какой-то пень и принялась выдергивать колючки, застрявшие у меня в ладонях. Это было ужасно больно, но я не плакала… а только щедро изрыгала ругательства. Поппи хохотала до колик. После этого мы разошлись по домам, потому что было уже поздно. Ступив на главную улицу деревни, я поняла, что люди успели совсем потерять голову. Они носились туда-сюда, смеялись и радостно окликали друг друга, как будто все дружно сорвали джекпот в лотерее.
«Великан! – твердили они. – Великан! Он идет сюда!»
Послушать их, так к нам топал сам Дед Мороз… Мне хотелось крикнуть им: «Давайте сходим прогуляемся до Мулинона, и вы увидите, что стало с теми, кто изловил великана!», но не стоило даже пытаться. Я всего лишь девочка, и никто не стал бы меня слушать.
Дома было не лучше. Па и Ма бродили с блаженным видом, улыбаясь, как полные идиоты. Едва я показалась на пороге гостиной, они так и кинулись ко мне.
– Нет, ты представляешь? – вопил Па. – Великан приближается к нашей деревне. Это же главная удача нашей жизни!
– Что-то я не совсем понимаю… – пробормотала я, не поддаваясь их ликованию.
– Ну как же, – вмешалась Ма, – ведь благодаря волшебной мантии мы сможем оживить все фигурки в нашем будущем парке развлечений! Вместо роботов у нас будут настоящие живые персонажи! Миниатюрные слоны, лошади размером с мышь… И все это совершенно настоящее!
– И мыши величиной с собаку, – прибавил Па.
– И летающие единороги, – подхватила Ма.
– И поющие розовые киты, – не отступал Па.
– И львы, играющие на гитаре…
– Целый сказочный мир, который будет помещаться в чемодане и который мы сможем возить по всей стране и показывать удивительные представления. Наконец мы станем богатыми и знаменитыми!
Я поняла, что возражать бесполезно – они бы просто не стали меня слушать. Они уже видели себя в центре невероятного, фантастического представления, поражающего воображение толпы; перед их мысленным взором потрясенные ребятишки с открытыми ртами глазели на сказочных существ, которых волшебная мантия сделает живыми.
– Нужно будет придумать и другие фигурки, – внезапно озаботившись, решил мой отец. – Еще смешнее и оригинальнее, чем те, что мы уже разработали.
