— Но я ведь спешу к больному! — воскликнул в отчаянии врач.
— К больному? — переспросила Зина.
И тут она поняла, что это гораздо важнее, чем первый приз и соревнования, потому что дело идёт о жизни человека.
— Садитесь, садитесь, я ничего... — заговорила она.
Врач прыгнул со своим чемоданчиком в лодку.
— Садитесь за руль! — скомандовала Зина, и Зинина лодка понеслась ещё быстрее, чем раньше.
Вот если бы видели её теперь, она наверняка получила бы первый приз!
Но ни Юра, ни остальные гребцы не видели её.
«Наверно, Зина уже давно у Крутого Берега», — думал каждый из них.
Каково же было их удивление, когда на финише Зины не оказалось!
Между тем Зина гребла изо всех сил, а врач еще и подгонял её:
— Скорее! Скорее! Понимаешь, у лесника заболел внук, на несколько километров вокруг нет никого. Нужно немедленно сделать мальчику операцию. Вот я и поехал, а лесник побежал за медсестрой. Ничего, до прихода сестры ты мне поможешь.
— Конечно, конечно, — шептала Зина и думала: «Всё равно соревнования, наверно, уже кончились...»
Она вытащила лодку на берег, привязала её к дереву и пошла за врачом по узенькой тропинке в глубь леса, к хате лесника.
Вошли в хату.
— Греть воду! — скомандовал врач. — Зина, мой руки! Щипцы, вату, бинт!
Зина быстро выполняла всё. Она боялась смотреть, но ведь от операции зависела жизнь мальчика, и она взяла себя в руки, помогала молча, быстро и точно.
Ах, если бы не вышел срок и она могла бы задумать ещё одно желание!..
— Готово! — сказал наконец врач. — Не плачьте, бабушка, ваш внук спасён! Сядь, Зина, возле него и давай ему пить.
Зина с уважением смотрела на врача и с нежностью на мальчика, которого он спас. И, когда пришла сестра, не хотелось Зине покидать хату лесника.
— Вам будет трудно одной ухаживать за ним! — сказала Зина сестре.
И Зина осталась и помогала перевязывать мальчика, давала ему лекарства, не спала ночами и совсем забыла и о соревнованиях, и о цветах, и о музыке, и даже о волшебном камне. И она не знала, что в газете было написано о том, как школьница Зина помогла врачу спасти от смерти внука лесника.
Врач, которого расспрашивали репортёры, не знал даже её фамилии.
* * *
Когда Зина пришла к острому доктору, чтобы вернуть ему волшебный камень, доктор спросил:
— Ну что ж, осуществилось наконец твоё желание? Перегнала ты Юру?
— Нет, — покачала головой девочка.— Но это ничего. Мне гораздо больше хотелось, чтобы мальчик остался жив и был здоров. К сожалению, этого нельзя было задумать, потому что камешек потерял уже свою волшебную силу.
— И поэтому ты сама старалась помочь вылечить мальчика?
«Всё он знает и всё понимает, этот острый доктор», — подумала Зина.
— И тебе не жаль, что не вышла победительницей ни в одном соревновании?
— Нет, нисколько,— чистосердечно сказала Зина.— Я не так уж сильно люблю и музыку, и цветы, и греблю. А вот помогать врачу мне очень хотелось. И он, кажется, был доволен мною,— скромно добавила она.
— Да, всё зависит от горячего желания и любви к своему делу,— сказал доктор.— Это гораздо важнее, чем волшебный камень!
И вы знаете, с тех пор у Зины никогда не болят глаза, и она всегда радуется, когда радостно её друзьям, и грустит, когда им грустно.
ВОЛШЕБНОЕ
ЗЕРНО
*
В последнее время жители нашего города всё реже и реже вспоминают об остром докторе и о его больнице.
Мне кажется, что о нём даже начали понемногу забывать.
Да это и неудивительно, потому что таких болезней, которые избрал своей специальностью острый доктор, у нас теперь почти нет; даже днём врачи не обнаруживают их своими трубками, а ночью, когда все спят, тем более ими никто не болеет.
Но всё-таки на всякий случай я напомню вам, какая специальность у этого удивительного доктора.
Может быть, вам или кому-нибудь из ваших товарищей это пригодится, потому что вывеска на его больнице от времени сильно выцвела и на ней еле- еле можно разобрать слова:
ЛЕЧУ
врунов, болтунов, лентяев, трусов,
завистников, зазнаек
и тому подобных больных,
которые мешают жить себе и другим.
ЛЕЧУ
БЫСТРО И БЕЗ БОЛИ.
ЛЕКАРСТВА
бесплатные — из собственной аптеки.
Запомните на всякий случай!..
В свободные от приёма часы доктор сидит над своими научными записками или возится в саду.
Когда-то говорили, что это был настоящий волшебный сад и, как полагается всем волшебным садам, в нём были волшебные деревья, волшебные цветы и даже озёра с настоящей волшебной водой.
Во время последней войны, когда доктор был на фронте, в сад попал снаряд; забор был снесён, и люди ничего волшебного там не нашли — просто запущенный сад; и все забыли, что был он когда-то волшебным.
Но время не стоит на месте. Оно идёт, всё изменяя.
Возвратился с фронта доктор, вокруг сада снова появился забор, и за высокой оградой всё казалось вновь таинственным и интересным. Ведь всегда особенно интересно то, что скрыто.
Однажды ранней весной, когда доктор работал в своём саду, в дверь его больницы решительно постучал человек. Трудно было определить его возраст. Озабоченное выражение лица и большой портфель под мышкой были совсем взрослые, а фигура — мальчишеская.
— Та-ак, та-ак, что там такое? — улыбнулся в свои острые усы доктор.— Какие такие болезни появились снова в нашем городе?
И он открыл дверь.
— Могу ли я видеть самого доктора? — быстро заговорил посетитель.— Только у меня очень мало времени. Сейчас я бегу с заседания моего звена на собрание звена, с которым мы соревнуемся, и там я должен выступить с докладом о состоянии нашей работы, поэтому я убедительно прошу принять меня вне очереди.
— Пожалуйста, пожалуйста,— приветливо сказал доктор.— Для такого занятого человека, как вы, я всегда найду свободное время, тем более что это моя основная работа,— добавил доктор и подкрутил свои острые усы. (Вы ведь помните — он всегда наматывал на них всё, что было нужно!)
Как только посетитель с солидным видом прошёл в кабинет доктора, сразу же глаза его разбежались по стенам и углам кабинета, рот приоткрылся, и доктор увидел, что это обыкновенный мальчик, потому что у всех мальчиков в его кабинете раскрывался рот и разбегались глаза.
Что это был за кабинет! На стенах висели географические карты — не простые, немые карты, к каким привык мальчик в школе, а с рисунками, пейзажами, вылепленными горами, с синей, будто настоящей водой, с цветами и деревьями. На столе стоял огромный, тоже необычайный, всё время вращающийся глобус.
На высоких, до потолка, полках стояло множество толстых книг, в стеклянных шкафах — модели кораблей, машин, самолётов. Не чучела, а настоящие живые птицы сидели на высоких, настоящих пальмах, а бочонки, в которых стояли деревья, были врыты прямо в пол.
Да, это был удивительный кабинет! И мальчик чуть не забыл, зачем он пришёл. Но острый доктор указал ему на кресло, и, почувствовав на себе его острый взгляд, мальчик быстро принял снова озабоченный вид, и в собственных глазах опять стал солидным, деловым человеком.
Он расстегнул портфель и вынул несколько записных книжек, блокнотов и длинных листков. Всё это он деловито разместил на своих коленях и затараторил:
— Прежде всего, уважаемый доктор, я хотел бы кратко ознакомить вас с состоянием дел в данный момент. Текущие события заставляют меня обратить внимание на узкие места нашей работы, которые становятся помехой на пути выполнения нашего плана, утверждённого на данный квартал...
В это мгновение доктор протянул длинную руку за сигаретой, и от движения воздуха все бумажки слетели с колен мальчика. Он бросился их ловить и уронил на пол блокноты и записные книжки.
— Ой! — воскликнул мальчик. — Все мои тезисы теперь перепутаются. Как же я вас проинформирую?
...Я хотел бы ознакомить вас, уважаемый доктор,
с состоянием дел в данный момент.
— А вы попробуйте без тезисов, — серьёзно, но ободряюще проговорил доктор, — и не информируйте, а просто расскажите, что у вас случилось, потому что я на старости лет стал хуже слышать и могу поставить неправильный диагноз.
Мальчик смутился, покраснел и вдруг проговорил растерянно:
