— Кро-от, — взмолился Крыс, — придумай что-нибудь, ты же умный!
Крот хладнокровно набирал в шприц какую-то жидкость из пузырька.
— Не мешай, — отозвался Крот. — Не качай.
Крыс сделал попытку взобраться по стропам-веревкам, на которых была подвешена корзина, и чуть не сорвался в ослепительные зубы Руслана.
— Волнуешься, — пропыхтел Руслан. — Иди, дам водички…
Крыса осенила спасительная мысль. Он подскочил к Шарику и попытался перевалить его через борт.
— Помоги, — крикнул Крыс Кроту.
— Не трогай его, — отозвался Крот, закрывая пузырек.
— А-а-а, — взвыл Крыс, — такой стал, да? Такой? Я тебя самого сейчас скину! Это ты меня довел, что я такой аморальный! Так получай же за всё!
Он бросился на Крота, но тут же получил сам и заплакал.
— Я больше не бу-уду, я больше не бу-уду, — причитал он, потом выхватил из кармана янтарные бусы и швырнул в воду, — вот, возьмите, не нужны они мне…
Вслед за бусами полетела рогатка.
— Шарик, — раздался рык Руслана, — держишься?
— Держусь-усь! — ликуя, отозвался сыщик.
— Держись! Мы из них блох повыколотим! Крот подошел к Шарику и неожиданно всадил
шприц под лопатку.
Через минуту аэростат сделал последний вялый прыжок и приземлился на берегу. Едва корзина коснулась земли, Крыс бросился наутек, но его остановил властный окрик Крота.
Преследователи приближались. Глаза Овчаренко при свете заходящего солнца отливали яростным багровым пламенем. Наконец ноги Руслана коснулись земли, и он рванулся на берег.
— Ни с места, или мы убьем Шарика — сказал Крот. Почуяв под собой твердую почву, Крыс понял,
что выжил. И решил подождать с началом «новой жизни». Да и какая «новая жизнь» может быть у него, владеющего лишь двумя смежными профессиями: воровством и разбоем? Кому он нужен, кроме Крота?
И Крыс услужливо подтвердил:
— Убьем, убьем, — заискивающе заглянул в глазки своего господина и робко попросил: — Можно я, а?
Ему было нестерпимо жалко выброшенной драгоценности.
Овчаренко и Маша остановились, тяжело дыша. Вода ручьями стекала с них. Всего несколько метров разделяли противников. Овчаренко подобрался, готовясь к прыжку.
Но Крот насмешливо произнес:
— Не суетитесь, уважаемые. Шарик не хочет покидать наше общество, потому что вы ему больше не нравитесь. Он предпочитает остаться с нами.
С этими словами Крот развязал сыщика, и тот не сделал ни шагу. Он стоял, глядя перед собой стеклянными глазами, весь поникший, жалкий, с опущенным хвостом… Крот придвинулся к сыщику и, приобняв его своей бандитской лапой, что-то долго втолковывал на ухо.
Шарик поднял голову и произнес бесцветным голосом:
— Уходите… Больше никогда не преследуйте Крота и Крыса… Они… — Шарик запнулся, — они…
— …Мои лучшие, — сквозь зубы подсказал Крот.
Они мои лучшие друзья, — повторил Шарик. —
Они самые сильные и умные на свете. Передайте горожанам, чтобы они прекратили сопротивление. Передайте, что сегодня ночью они получат подарок, какой им и во сне не снился… Крот приказал:
— А теперь попрощайтесь со своими бывшими друзьями.
Шарик молчал.
— Ну? — повысил голос Крот.
У Шарика задрожали лапы, уши, хвост, и сыщик произнес:
— Прощайте, мои бывшие друзья…
Речь Шарика поразила Руслана и Машу. Они молчали. Они были в ужасе. Они ничего не понимали. Наконец Овчаренко протянул:
— Так. Ясненько, жук березовый. Я тебя с самого начала вычислил, только ты мне баки забил, какой ты хороший… Сейчас я вас буду рвать в клочья. Всех троих.
— Подожди, Русланчик, подожди, — шепнула Маша. — Здесь что-то не так.
— Что не так? Предатель!
— Не может Шарик стать предателем, не может! Крот издевательски произнес:
— Невежливо секретничать при посторонних. Тем более, что с вами попрощались, а вы продолжаете обременять нас своим присутствием.
Шо-о? — грохнул Овчаренко. — Сейчас положу, и будешь лежать…
— Не надо, Руслан, пошли, пойдем сейчас же, — вцепилась в него Маша и потащила к реке. Такая неожиданная сила появилась вдруг у маленькой Маши, что Овчаренко послушался.
— Эх ты, — сказал он Шарику, — мараться об тебя неохота.
И с шумом бросился в воду.
— Счастливого плаванья! — крикнул Крот. Крыс засвистел и захохотал.
Возвращение. — Разведчица в стане врага. — Белый порошок и странный обстрел. — Сыщик просит смерти. — Лекарство от страха.
Быстро стемнело.
На середине реки Маша отцепилась от хвоста Овчаренко и повернула назад. Руслан не сразу это заметил, и только через некоторое время донесся его тревожный возглас:
— Машка, ты где?
— Я возвращаюсь. Шарику нужно помочь.
— Утонешь, дурочка. Из-за предателя!
— Он не предатель. Ты, Руслан, беги в город, скажи, что бандиты снова что-то затевают. Помнишь, Шарик говорил про какой-то подарок? Ведь он слова Крота повторял.
— Айда вместе.
— Нет.
— Тьфу! — Из-под носа Овчаренко поднялся целый столб воды и рассыпался голубыми лунными каплями. — Шо я Доберману скажу?
— Скажи, чтобы готовил всех к обороне, — ответила Маша и поплыла одна.
Конечно, плыть одной — не то что плыть с могучим Русланом. И плыть ночью — не то что плыть при свете дня. Кажется, кто-то хватает скользкими щупальцами, хочет утащить в глубину. И хотя понятно, что это водоросли, всё равно мурашки бегут по спине и перехватывает дыхание.
Маша забарахталась, едва вырвалась из клубка подводных растений и почувствовала, что тонет.
— Ой, Руслан, — тихо вскрикнула она и… встала на дно. Она выбралась на берег и упала. Тихо стояла огромная плоская вода с голубой лунной дорожкой. Маша поняла, что Руслана, если бы даже и захотела, не догонит.
А что впереди?
Вдруг Шарик и вправду предатель?
— Нет, — отогнала она от себя эту мысль и приказала: «Вставай, Машка, вставай, Машища ты эдакая… Шарик весь изранен, избит, ему больно, ему страшно, ему хуже, чем тебе!».
И когда она перестала думать о себе, стало легче. Она поднялась, стряхнула мокрый песок, взяла след и побежала, согреваясь на ходу.
«Сумка! Сумка с медикаментами!». Маша вспомнила, что упустила ее, когда запуталась в водорослях. Возвратиться? Бр-р-р! Маша помчалась дальше.
Под ногами захрустело битое стекло, заскрежетали обрывки проволоки, звякнул металл. Маша поняла, что добралась до городской свалки и, чтобы не поранить ноги, пошла медленнее.
Вскоре забрезжил колеблющийся свет, похожий на отблеск костра. Маша подкралась. В железной бочке горел мазут, и хлопья сажи, как черный снег, опускались вокруг.
Разведчица огляделась. На кузове разбитого автомобиля лежали рядышком два рельса, один конец которых был опущен на землю.
Крот и Крыс, черные от сажи, страшные, как черти, выкатили большой снаряд с металлическим оперением, похожий на ракету. Морды преступников были прикрыты марлевыми масками. Крыс отвинтил головку снаряда, Крот насыпал в него какого-то порошка из ящика, и снаряд снова закрыли. Бандиты попытались поднять его на рельсы, но он был слишком тяжел.
— Шарик, ко мне! — крикнул Крот.
Шарик появился из темноты и помог преступникам взгромоздить снаряд на рельсы. Двигался сыщик медленно и неуверенно.
— Пошевеливайся! — пнул его ногой Крыс. И Шарик не ответил на оскорбление!
Крот поколдовал над ракетой и закричал:
— Берегись!
Вспыхнула струя пламени, такая ослепительная, что горящая бочка померкла и показалась не ярче тусклой гнилушки. Ракета с ревом поползла вверх по рельсам, сначала медленно, потом всё быстрее, затем взмыла в воздух и умчалась, оставляя светящийся след.
Крот и Крыс плясали как сумасшедшие, крича:
— Спите спокойно! Ха-ха-ха! Спите спокойно!
И вдруг Маша поняла, что это и есть «подарок», о котором говорил Шарик. Маша взобралась на кучу битого кирпича и стала смотреть в ту сторону, куда ушла ракета. Над городом стояло мирное электрическое зарево. Маша ждала, что вот-вот там взовьется столб пламени и начнут рушиться дома. Но ракета взорвалась над городом. В темном воздухе сверкнуло, и через некоторое время донесся едва слышный хлопок.
Судя по тому, как довольны были бандиты, это было как раз то, чего они добивались. Весело гогоча, они тащили второй снаряд и снова начиняли его порошком. И снова тащили, и опять начиняли.
А город мирно сверкал огнями и не замечал этого странного обстрела.
