– Так в том-то и дело! Всё не совсем так! – Варя плюхнулась в кресло и тяжело вздохнула. – Ведьмы на помощь не звали – они хотели выяснить, почему только у меня колдовство не исчезает[1]. Как жучка изучать собирались, только не получилось. И Зарбаха победила не я, а Бабась и Феликс. Случайно, конечно, но я-то совсем ни при чём.
– Ты от злющей Клифы нас избавила![2] – напомнил Лешик. – Да-а!
– На самом деле от ведьмы Клифы нас избавил ты! – не унималась Варя. – Вот и получается, что никакая я не особенная. Всё это случайности, и всегда кто-то помогает.
– Так мы и в этот раз поможем! Угу! – пообещал мальчик. – Но без тебя точно ничего не выйдет. Всё получается, потому что ты рядом, потому что ты умная и храбрая.
– Ну не знаю… – Варя ещё тяжелее вздохнула. – А где Диля?
– С Лесей пошла. Лес наш посмотрят, поболтают, потом чаю попьют. Я с ними Бабася отправил на всякий случай. А то Леся не в себе, с тех пор как узнала, что она не единственная фея в мире.
В дверь проскользнул Бабась.
– Кажется, наша гостья в опасности, – хихикнула Варя.
– Не-а, нормально. Леся ведёт себя достойно. Ваф! Укокошивать девчонку не собирается, – поведал пёс.
– Бабась! – возмутился маленький леший. – Никто не говорит, что Леся может навредить Диле.
– Не-а, не говорит, – согласился Бабась. – Но точно думает! Гав! И ничего особенного! Только представлю, что где-то может ходить другой точно такой же Бабась, так сразу хочется его укокошить. Лапа не дрогнет!
Варя засмеялась.
– Ну это вряд ли, – хихикнул Лешик. – Пса из пенька может наколдовать только Варя, а она ни за что не сделает тебе такую гадость.
Довольный Бабась подошел к хозяйке и положил морду на колени.
– А вот Феликс запросто сделает гадость. Он, наверное, изведёт единорога, – сообщил пёс шёпотом. – Ваф! Он его измеряет, рассматривает в лупу, тыкает в него лапой и пытается кормить разной едой – так ведь и отравить может, – ябедничал Бабась. – Этот котяра хочет выяснить из чего Ягодку сделали, говорит, что единорогов не бывает, ему точно известно, значит, этого «из чего-то превратили». Ваф!
– Пошли спасать Ягодку, – позвала Варя.
Единорог Ягодка всё так же лежал на грядке с клубникой, рядом сидел Феликс. Кот выглядел не то напуганным, не то удивлённым. Шерсть стояла дыбом, голова была втянута в плечи, а большие жёлтые глаза остановились, никого не замечая.
– Что это с ним? – поинтересовалась колдунья.
Лешик пожал плечами. Бабась обошёл кота, помахал лапой перед мордой, потом подул в ухо – Феликс и не моргнул.
– Эх, – Бабась будто бы на что-то решился.
И действительно, пёс зажмурился и… облизал коту морду.
– Фу! Мра! Пчхи! – очухался Феликс.
– Ууу! Так лучше! – обрадовался пёс.
Варя и Лешик засмеялись.
– Что с тобой?
– Он разговаривает. Мяу… – прошептал Феликс.
– Конефно, он лазговаливает! – подтвердил подошедший к ним Ехех. – Бабась всегда был узасно болтливой шобакой!
На шею Ехеха был намотан шарф, за собой он волочил рюкзак – явно собрался в дорогу.
– Не Бабась… – ещё тише прошептал Феликс.
– Во-первых, я не ОН, а ОНА! Я девочка, одна из самых красивых кстати…
Все замерли: это заговорил единорог.
– А во-вторых, да, я говорю. А что здесь такого? Единороги – одни из самых умных волшебных животных.
Феликс уже отошел от удивления и, прищурившись, подозрительно покосился на Ягодку:
– У нас тут своих умных хватает. Мяу!
– Главное, что он, то есть она – летает, – решил Бабась. – Лишний транспорт никогда не помешает.
– Итак, в полёт? Да? – улыбнулся Лешик.
Варя кивнула:
– Должен же кто-то спасти страну фей!
Феликс и Бабась взгромоздились в знакомый им летающий чемодан. Лешик, обожавший полёты на метле, решил испытать новые ощущения и полез на спину единорогу. А Леся, освоившая метлу при побеге из замка Зарбаха, наотрез отказалась менять летательный аппарат.
Решили, что Диля и Ягодка будут показывать дорогу, дальше Варя, Леся и Ехех на метле, ну а чемодан в хвосте процессии.
– Я постараюсь не спешить, – пообещала Ягодка, – понимаю, что летать столь стремительно, как единороги, никто не может.
Варя пожала плечами.
– По-моему, она много о себе воображает, – пожаловался Феликс Бабасю.
– Точно, – согласился тот.
Варя оседлала метлу и взмахом руки подняла чемодан с пассажирами в воздух.
Может быть, единорог и летел очень быстро, но оценить это оказалось сложно. Ягодка наворачивала огромные круги, петляла вправо и влево – то опускаясь вниз по спирали, то воспаряя ввысь, – и Варя всё время теряла её из виду, хотя в пустых небесах это должно было быть нелегко. Маленькая колдунья начинала вертеть метлой, чтобы найти проводника, забывала про чемодан, тот терял равновесие и устремлялся вниз. Бабась и Феликс завывали от страха. Потом всё выравнивалось на некоторое время… и повторялось снова. Леся без умолку болтала.
– Ты не бойся, – говорила она Ехеху, мертвой хваткой вцепившемуся в черенок, – полёт на метле – это не страшно, совсем-совсем. Мне тоже сначала было неудобно, боязно и очень непривычно. А потом я всё поняла. Я оценила. Теперь почти сама летаю.
– Я не боюшь! – вопил Ехех. – Меня ждувает!
Он обвил метлу руками, ногами и даже телом умудрился намотаться, но всё равно то и дело сваливался, и Варе приходилось его ловить. В общем, полёт не заладился с самого начала. Знай поворачивайся – то одно то другое. Так что, когда единорог пошёл на снижение, маленькая колдунья обрадовалась. Она попыталась разглядеть Зелёную равнину, но внизу висела плотная жёлтая пелена, сквозь которую не было ничего видно.
«Странное какое-то облако, – подумала колдунья. – Может, над Зелёной равниной жёлтые облака?»
Внизу мелькнула грива Ягодки, как безвольная тряпка металось платье Дили, и Варя с ужасом узнала зелёные волосы и рубашку Лешика.
– Ураган! – закричала она и изо всех сил потянула метлу вверх.
Чемодан перестал её слушаться и завертелся кругом. Бабась и Феликс истошно завизжали. Откуда-то сбоку полыхнуло пламя.
– Мы горим! – завопила Леся.
Метла дёрнулась и завертелась волчком. Казалось, они крутятся в огненно-песочной воронке. На Ехехе горел шарф. Варя, колдуя, щёлкала и щёлкала пальцами. Вода появлялась, но лишь на секунду и, ничего не потушив, исчезала в никуда.
– Ветер! – тогда приказала Варя.
Дунуло сильным и холодным потоком воздуха, он подхватил друзей и вынес их из смерча. Ягодка тоже вырвалась из песковорота, поймала Дилю и Бабася. Но перья на крыльях были опалены, и лететь у неё не получалось – получалось медленно падать.
– Паутина! Паутина! – твердила маленькая колдунья. Они стремительно приближались к земле.
Между деревьями, ярко сверкнув, возникла плотная, в несколько слоев, паутина. Варя, Лешик, Леся и Феликс мягко плюхнулись в неё. Последней сверху рухнула Ягодка, порвав плетёное полотно, – все оказались на земле. Ехех, как самый лёгкий, падал медленнее всех, Варя поймала его ещё в воздухе и осторожно посадила на ветку.
Потрёпанные, запылённые, в обгоревшей одежде, но ужасно радостные, друзья оказались на Зелёной равнине.
– Мы чудом избежали гибели, – выдохнула Леся. – Варя всегда нас спасёт! – улыбнулся Лешик. Даже Ягодка искренне поблагодарила девочку.
– Обычно мои приземления проходят лучше, – засмущалась та.
– Ух ты!
Они так переволновались и так были рады спасению, что не сразу разглядели, куда попали.
От Зелёной равнины захватывало дух.
Такой красоты никто ещё не видел! Повсюду цветы всех видов и форм, какие только можно представить. Цвело всё! Деревья, кусты… Ковёр из цветов устилал землю, покрывал холмы и горки. Ступить было некуда, не цвела только тоненькая тропинка, выложенная сиреневыми камушками. Всё трепетало, будто дышало от малейшего дуновения ветерка, и благоухало чудесными ароматами. Феи жили в домиках, искусно сплетённых из ветвей и цветов. Шарики, кубики, сердечки и пирамидки – жилища фей были самых разных форм!.. Некоторые домики, словно ёлочные игрушки, висели на деревьях, другие стояли на земле. Рядом лежали большие гнёзда.
– В них живут единороги! – ахнул Лешик.
Вокруг действительно было много этих волшебных величественных существ самых разных расцветок. Были розовые, кремовые, светло-голубые и даже нежно-жёлтые единороги. На гостей уставились сотни любопытных глаз. Потом обитатели Зелёной равнины осмелели и стали слетаться знакомиться. Да-да, феи отлично летали, шурша и размахивая прозрачными крыльями за спиной, будто большие бабочки. Леся наморщилась, удивляясь, почему она сама никогда не летала.
