Однажды ночью, когда юноша работал, в фанзу вбежала соседская кошка с черным попугаем в зубах.
Кошка прыгнула на окно, положила перед собой измученного попугая и стала забавляться с ним.
Доу-фу Сань-лан тихо подкрался к окну, схватил кошку и выбросил ее на улицу. Попугай лежал со сломанными крыльями и еле-еле дышал. Парень напоил его, дал сыру, положил на свою постель, а вечером накормил птицу рисом.
Прошло несколько дней, попугай поправился.
Однажды парень услышал, как кто-то его позвал:
— Сань-лан, Сань-лан!
Он подошел к постели матери, но мать спала. Сань-лан удивился: «Кто бы это мог быть?» Вдруг он снова услышал:
— Сань-лан, Сань-лан!
Оказалось, это говорил попугай. Юноша взял его в руки.
— Сань-лан, Сань-лан, — громко произнес попугай. Потом он расправил крылья, облетел фанзу и снова сел на ладонь юноши. Глаза у попугая сияли, как будто он хотел сказать: «Видишь, я опять могу летать».
Проснулась мать. Заметив, что сын играет с попугаем, она недовольно заворчала.
— Мама, попугай умеет говорить, послушай.
На этот раз попугай уже не звал Сань-лана, а сказал:
— Мама!
Стали они жить втроем. Днем Сань-лан выпускал попугая из дому, и тот свободно летал. А вечером, когда Сань-лан возвращался домой, прилетал и попугай. Он научился произносить много слов, и это радовало мать и сына.
Однажды вечером попугай сидел на кане и слушал разговор старухи и парня.
— Сань-лан, — говорила мать, — сегодня к нам приходили приказные за налогом — надо платить.
— Где же взять деньги? — сокрушался сын.
— Возьми у кого-нибудь взаймы.
— Кто же захочет одолжить деньги бедняку?
Мать подумала и сказала:
— Тогда продай попугая, за него дадут немало денег.
— Нет, мама, я не продам попугая.
— Скажи, Сань-лан, у кого из бедняков был когда-нибудь говорящий попугай?
— Не говори, мама, не продам я его.
Мать тяжело вздохнула и ничего больше не сказала.
А ночью, когда мать и сын крепко уснули, попугай вылетел в окно. Долго он летал под яркими звездами. Залетел в большой сад, где стоял богатый дом. В открытое окно попугай увидел толстого человека, сидевшего за столом перед горящей свечой. Он считал золотые монеты и столбики золота уносил в дальние покои. Когда богач вышел, попугай влетел в окно, схватил клювом золотую монету и улетел.
Сань-лан проснулся еще затемно, откинул одеяло. Вдруг что-то звякнуло: он нагнулся и увидел на полу золотую монету.
— Это настоящее золото, — обрадовался Сань-лан. — Мама, проснись, посмотри, что у меня в руках.
Мать посмотрела и не поверила своим глазам.
Через пять дней попугай опять стащил у богача золотую монету.
Пропажа золота разгневала богача, он сообщил об этом уездному начальнику.
Прилетел опять попугай за золотом и только хотел схватить монету, как окно вдруг закрылось и его поймали.
Попугая принесли к начальнику уезда и стали судить.
— Это ты украл у помещика золото? — спросил уездный начальник попугая, сидевшего перед ним на полу.
— Да, я, — ответил попугай.
— Как тебя зовут?
— Багэ.
— Дайте этому Багэ сто ударов палками.
— Господин, это же птица, попугай, — засмеялись приказные.
— Тогда вырвите у него все перья, — закричал в злобе начальник.
Приказные бросились к попугаю, чтобы исполнить приказание, но помещик остановил их.
— Его перья не заменят мне потерянного золота, — сказал он. — Попугай, куда ты спрятал золотые монеты?
— Не знаю, не знаю, — ответил попугай.
— Тебя посылали ко мне? — спросил помещик.
— Не знаю, не знаю!
Тогда помещик подошел к начальнику и что-то тихо сказал ему на ухо.
Начальник распорядился, и приказные выпустили птицу.
Попугай полетел, но не вернулся домой, сел на плантации сахарного тростника. Приказные не спускали с него глаз, и вскоре на плантацию прибежал помещик со своими слугами. Они срубили весь сахарный тростник, ища золото. Попугай перелетел на другую плантацию. Помещик и слуги срубили и там весь тростник. А попугай все перелетал с одной плантации на другую.
Через несколько дней попугай вернулся к Доу-фу Сань-лану. Парень обрадовался птице.
И опять попугай подслушал разговор матери с сыном.
— Сань-лан, — сказала мать, — с тех пор, как птица принесла нам золото, нам не нужно больше беспокоиться о пище и одежде, но нет у нас полного счастья.
— Чем ты недовольна, мама?
— Меня разбил паралич, и я лежу неподвижно. Как было бы хорошо, если бы кто-нибудь мог присматривать за мной.
— Я найду для тебя человека, — сказал Сань-лан.
— Как можешь ты так говорить! У каждого человека есть свои родители.
— Тогда я не буду продавать бобовый сыр и стану за тобой присматривать.
— Глупый, ты меня не понимаешь. Я думаю, что тебе пора жениться.
— Кто пойдет за меня замуж? Мы же бедные люди.
Когда они уснули, попугай вылетел из фанзы. Летел, летел и прилетел в сад начальника уезда. У окна, о чем-то задумавшись, сидела дочь начальника, в руках она держала золотую приколку для волос. Потом она положила приколку на стол и легла спать. Попугай влетел в комнату, схватил в клюв приколку и улетел домой.
Утром, не найдя любимую золотую приколку, дочь начальника так запечалилась, что заболела и слегла в постель.
Начальник уезда очень любил свою дочь. Он обыскал все в доме, но приколки не нашел. Тогда он решил пойти в храм и спросить Бога города, где искать золотую приколку.
Узнав об этом, попугай тоже полетел в храм и сел на головной убор божества.
Свершив молитву, начальник жалобно спросил:
— Бог города, скажи, где моя дочь потеряла свою любимую приколку? Как вылечить мою дочь?
— Ты молишься не от всей души, — услышал он голос.
Начальник стал на колени и беспрерывно кланялся.
— Спаси мою дочь, Бог города. Я готов сделать все.
— Сбрей усы, — приказал голос.
Стыдно было начальнику перед своими подчиненными терять усы, но он их сбрил.
— Выдай дочь замуж, — продолжал тот же голос.
— За кого же? — спросил начальник.
— За Доу-фу Сань-лана, — ответил голос.
— Есть такой человек, — сказали приказные.
Начальник поклонился Богу города со словами:
— Я выдам дочь за Доу-фу Сань-лана, — и смиренно вышел из храма.
А попугай полетел к Доу-фу Сань-лану и рассказал ему обо всем. Парень не поверил. Он давно любил дочь начальника, но считал ее недоступной. Тут ввели в фанзу больную дочь начальника уезда. Увидев в руках Доу-фу Сань-лана свою золотую приколку, она сразу же выздоровела.
В тот же день они поженились.
Давно когда-то жил батрак Чэн Э-эр со своей старой матерью. Отец умер, когда Э-эру исполнилось только три года. Были они бедны, арендовали у помещика Чжоу Бань-чэна три му земли, выращивали на ней арбузы, продавали их, этим и жили.
Чэн Э-эр был парнем трудолюбивым, с раннего утра до позднего вечера работал он на поле, и никто, кроме него, не умел выращивать таких больших сладких арбузов. Оттого все его звали Арбузный Э-эр.
Однажды на поле Чэн Э-эра выросли арбузы величиной с таз. Собирая их, парень захотел пить. Только вздумал он разрезать арбуз и утолить жажду, как мать остановила его:
— Ты разве забыл старое правило? Сначала отнеси помещику сто цзиней арбузов, потом попробуешь сам.
Пришлось Чэн Э-эру нести сперва арбузы помещику.
Чжоу Бань-чэн был самым богатым помещиком в округе. Страшновато было парню заходить в нарядные ворота. Но ничего не поделаешь. Чжоу Бань-чэна не оказалось дома, и Чэн Э-эр собрался уходить, как вдруг его кто-то окликнул:
— Не спеши, Арбузный Э-эр! Войди сюда, нашей барышне захотелось арбузов.
Служанка проводила его через несколько калиток в большой сад. Э-эр снял с плеч корзины и стал выкладывать на землю арбузы.
— Сяо Цуй, — обратился кто-то к служанке, — дай мне попробовать этих арбузов.
Э-эр обернулся и увидел девушку невиданной красоты. Он засмотрелся на нее, арбуз выпал из рук и разбился.
— Что ты, парень! — закричала служанка. — Испугаешь барышню!
Но девушка, улыбаясь, стала есть арбузы.
— Не обижай его, Сяо Цуй, — сказала она, — арбузы очень сладкие. Спроси, сколько они стоят?
Чэн Э-эр замахал руками:
— Нисколько, нисколько!
— Почему нисколько? Чем же ты будешь жить? — И девушка подала парню один юань.
Что же это? — удивился Чэн Э-эр. Он принес арбузы в уплату за пользование землей помещика, а ему деньги дали. Никогда этого прежде не было. Помещик, бывало, примет плату да еще обругает, как ему захочется.
Вернулся Чэн Э-эр домой, но девушку забыть не мог, всюду ему слышался ее смех и звонкий голос.
