В детской, за столом, сидел Герберт и учил английские слова. Дорис играла с куклой и громко с ней разговаривала. Это, конечно, мешало Герберту, и он кричал на сестру:
— Прекрати свою болтовню!
— Кукла ничего не поймёт, если я буду говорить с ней тихо.
— Твоя глупая кукла так и так ничего не понимает!
Герберт презирал игры с куклами. Но у Дорис было другое мнение.
— Моя кукла совсем не глупая! Это ты — глупый!
Тут в комнату вошла мать, а за нею и Пумукль. Когда девочка увидела кроватку, её восторгу не было предела. Брат же только презрительно фыркнул:
— Ещё и кровать для этой безмозглой.
Мать пристыдила его, на что он ответил:
— Ах, мама, ты не знаешь, как она надоела мне, без перерыва болтает со своей пучеглазой куклой. Я не могу сосредоточиться!
Дорис прижала к себе куклу.
— Моя Паулиночка совсем не пучеглазая, — обиженно сказала она.
— Послушайте меня! — решительно прервала спор мать. — Дорис, ты получишь кроватку лишь с тем условием, что не будешь мешать брату заниматься. А ты, Герберт, следи за своими словами. Ясно?
Она ушла на кухню, оставив детей одних. Детей и Пумукля. Он не спускал глаз со своей кроватки. Дрожа от негодования, он наблюдал за тем, как Дорис, застелив кроватку тряпочками, укладывала на неё куклу. Он ничего не мог сделать, пока кроватка находилась в детских руках, но, если Дорис на минутку отворачивалась, Пумукль освобождал свою кроватку, сбрасывая всё на пол. Девочка, сначала ничего не подозревая, терпеливо укладывала куклу снова и снова, приговаривая вполголоса:
— Паулиночка, лежи спокойно!
Но вскоре наступил момент, когда её терпению пришёл конец. Она подскочила к бубнящему слова брату.
— Прекрати сбрасывать мою куклу с кровати!
— Не говори ерунды! Я и не думал трогать твою дурацкую кровать!
— Она не дурацкая! — начала всхлипывать Дорис.
— Совершенно дурацкая! А у твоей Паулиночки волосы, как ботва!
— Я всё расскажу маме!
Девочка выбежала из комнаты, а Герберт, вздохнув, снова уткнулся в книгу.
Пумукль в это время в очередной раз пытался стащить куклу с кроватки. Кукла была такого же роста, как и он, поэтому ему стоило большого труда освободить — уже в который раз! — свою кроватку.
Он начал потихоньку толкать кровать к двери.
Тут в комнате снова появилась Дорис. Мама не захотела слушать её жалобы, и девочка была страшно рассержена. Увидев лежащую на полу куклу и кроватку возле двери, она закричала дрожащим от гнева и слёз голосом:
— Ты — подлый, подлый! Опять сбросил Паулиночку!
— Не трогал я твоей куклы! Сколько тебе говорить! Ещё раз, и ты от меня получишь!
Угроза подействовала так, что Дорис не стала больше с ним спорить, подняла куклу, стала баюкать её, укладывать в кроватку и приговаривать:
— Спи, моя хорошая, спи, моя пригожая.
— Спи, моя пучеглазая, спи, моя лохматая, — передразнил её Герберт.
— Мама сказала, чтобы ты следил за своими словами.
— Тебя это не касается!
— Я расскажу маме!
— Иди говори. Ябеда!
Дорис сделала вид, будто пошла к маме, сама же только вышла из комнаты, чтобы нагнать на Герберта страх. Этого момента вполне хватило Пумуклю, чтобы сбросить куклу. На этот раз он решил затолкать кроватку под диван, там подождать до темноты и потом через окно как-нибудь перетащить её в мастерскую.
Дорис зашла в комнату и оторопела — кукла валялась на полу, кроватки же не было совсем.
От негодования она закричала так, что в комнату с испугом заглянула мать.
— Ну что это в самом деле! Вас нельзя и на несколько минут оставить одних! Герберт, ты ведь уже достаточно взрослый, чтобы оставить в покое ребёнка!
— Почему всегда я? Я ничего не делал!
— Ты спрятал мою кроватку!
— Где кроватка? — строго спросила мама.
— Я не знаю! Я действительно не знаю! — Герберт уже тоже готов был расплакаться.
— Дорис, где была кроватка, когда ты выходила из комнаты?
— Вон там, на полу!
— Она же не могла исчезнуть? В конце концов, не привидения же её утащили!
— Честное слово, это не я, — всхлипывал Герберт.
— Это ты, ты, — всхлипывала Дорис.
Тут в дверях зазвенел звонок. Мать несколько беспомощно посмотрела на своих плачущих детей и вышла из комнаты открывать дверь. Это был мастер Эдер. Фрау Райзер, естественно, подумала, что мастер пришёл снимать мерку со шкафа. Она провела его в детскую и, кивая на заплаканные лица детей, сказала:
— Мы как раз спорим по поводу вашей кроватки. Дети утверждают, что она бесследно исчезла.
— Я так и знал, — пробормотал Эдер.
Мать изумлённо посмотрела на него.
— Откуда вы могли это знать, господин Эдер?
— Потому что, э-э-э такое очень легко может исчезнуть.
— Помилуйте! Кроватка не настолько уж мала.
Она не понимала столяра. Дети тоже стояли, вытаращив на него глаза. Мастер Эдер смутился.
— Э-э-э, у вас, случайно, не была открыта дверь в прихожую и на лестницу? — осторожно поинтересовался он.
— Я вас не понимаю. Кроватка ведь не кошка, она не может убежать.
— Кто знает, — улыбнулся Эдер, — у неё же есть четыре ноги.
Тут фрау Райзер наконец-то поняла, что старый столяр шутит. Она засмеялась:
— Вы правы, господин Эдер, детский спор надо воспринимать с юмором.
— Так что, дети, кроватка ваша не убежала, сделайте так, чтобы она снова появилась.
Тут дети наперебой стали снова уверять, доказывать и плакать. Спор разгорелся с новой силой.
Эдер осторожно заметил:
— Извините, фрау Райзер, совсем не обязательно думать, что кто-то из детей спрятал кроватку. Это мог быть мой Пумукль. Он мог утащить её из квартиры, если дверь стояла открытой. На него это похоже!
Все непонимающе уставились на Эдера.
— Кто это — Пумукль? — спросила сквозь слёзы Дорис.
— Это маленький домовой, — сказал Эдер и погладил девочку по голове.
Фрау Райзер заулыбалась.
— Господин Эдер, вы — настоящий сказочник! Нам его так не хватает, когда дети спорят.
— Хм, я вполне серьёзно…
Тут Дорис снова начала всхлипывать:
— Я не хочу, чтоб кроватка была у домового!
Мать поспешила успокоить девочку:
— Дорис, это же только шутка! Посмотри лучше под диваном, возможно, выбегая, ты задела ногой кроватку, и та оказалась под диваном.
Девочка послушно нагнулась, заглянула под шкаф, Герберт — под диван.
— Да вот же она!
Он стал вытаскивать кроватку из-под дивана, и тут его ущипнул кто-то за ногу так, что он вскрикнул. Кто? Конечно же Дорис! Спор чуть было не вспыхнул с новой силой. Но Эдер успел вовремя сказать:
— Это не Дорис, это опять Пумукль. Пумукль, прекрати немедленно!
Все засмеялись, а фрау Райзер сказала:
— Теперь у нас во всех проделках будет виноват Пумукль.
— Нет-нет! Пожалуйста, не вините его во всём, иначе он и вас ущипнёт, — поторопился сказать Эдер.
Все снова рассмеялись, мир был восстановлен.
Но мастер Эдер оставался серьёзным.
— У меня к вам большая просьба, фрау Райзер, — сказал он, — одолжите мне на время кроватку. Это… так сказать, э-э-э модель. Кое-кто заказал мне точно такую же. Я хочу сделать ещё одну.
— Он хочет забрать мою кроватку? — испуганно спросила Дорис, переводя взгляд с матери на Эдера.
— На совсем короткое время, — успокоил её мастер, — одолжи, пожалуйста!
— Можете взять, — согласно кивнула головой девочка, — только на короткое-короткое время.
Заполучив в руки кроватку, мастер быстро со всеми распрощался и поспешил к выходу. Фрау Райзер хотела ему напомнить о так и не снятых мерках, но его уже не было.
Как только мастер Эдер зашёл в мастерскую и поставил кроватку на верстак, тут как тут появился Пумукль. Танцуя и прыгая вокруг кроватки, он во всё горло распевал:
— Кровать моя! Снова у меня! Замечательная!
Но Эдеру было не до ликования.
— Знаешь что, ты себя ведёшь безобразно. Ты же не можешь просто так врываться к чужим людям и…
— Могу и очень просто! Ты же сам видел! — перебил его Пумукль.
— Но кроватка же была продана. Ты же не можешь отнимать у людей купленные ими вещи.
— Это моя кроватка! — упорно стоял на своем Пумукль.
— Я бы сделал тебе такую же. Но ты же не дал мне и слова сказать, выскочил из окна и…
— Я не хочу другую! Я хочу эту!
— Слушай, у нас, у людей, даже маленькие дети знают, что нельзя все время твердить: «Я хочу! Я хочу!» Немного благоразумия и тебе не помешало бы.
— У домовых нет разумия! Им не нужно благоразумие! — начал весело рифмовать Пумукль.
Эдер только вздохнул:
— Что ж, придётся мастерить ещё одну кроватку. Как будто мне кроме мебели для кукол больше делать нечего! Хорошо, если этим всё и кончится.
