Никита и рассердился, и испугался одновременно:
– А ну скорее домой!
Если Ариша сама не пойдёт, он её силой потащит.
Заскакал Никита вверх по ступенькам, но оказался почему-то не возле качелей, а чуть в стороне. Удивляться некогда было. Развернулся он и снова прямиком к качелям бросился, но опять промахнулся.
Так и бегал Никита туда-сюда, но куда надо никак попасть не мог. То ли качели были заколдованные, то ли Никиту кто-то путал, с пути сбивал. А господин Полутень в это время за приоткрытой дверью прятался, наблюдал за происходящим и чуть заметно улыбался.
Глава восьмая
Самый мудрый
Никита уже совсем из сил выбился, тяжело задышал. Уселся он на ступеньку и едва не расплакался от досады и неудачи.
– Вот так! – раздался ехидный голос за его спиной. – Ничего у тебя не получится.
Господин Полутень выбрался из своего укрытия, без труда подошёл к качелям и протянул Арише руку: – Пойдём, Аришенька, погуляем в саду. А то тут мешаются всякие. Покоя не дают.
Девочка послушно спрыгнула с качелей, ухватилась за ладонь господина Полутень, и вместе они вышли из зала.
Никита хотел за ними сразу бежать, но его остановил Тот:
– Подожди! Так у нас ничего не получится. Тут хорошенько подумать надо.
– Чего ещё думать! – Никита совсем расстроился. – От этой серости ничего на ум не идёт. Один туман в голове.
– А давай-ка спросим у Самого Мудрого! – радостно предложил Тот. – Он точно что-нибудь придумает!
– Какой ещё Самый Мудрый?
– Скоро узнаешь!
Никита и Тот выбрались из серого замка, спустились со скал по знакомой дорожке, прошли сквозь серый мрачный лес и оказались возле мутной ленивой речки. С одного берега на другой был перекинут узкий мостик.
– Ты, когда будешь через мост переходить, – наставлял Никиту Тот, – глаза зажмурь. Только по-честному. Не подглядывай.
– Зачем это? – не понял Никита.
– Так полагается. Иначе мы из Серого Царства никогда не выберемся.
Никита осторожно ступил на мостик.
Не прогибается, не качается. Очень даже хороший мостик!
Мальчик покрепче ухватился за перила, закрыл глаза и медленно пошёл вперёд.
– Теперь можешь открывать! – раздалось сзади.
Никита распахнул глаза.
Совсем недавно мир вокруг был серым, унылым, безрадостным – и вдруг…
Над головой вновь сияло голубое небо, ярко светило солнышко, трава под ногами зеленела, пёстрые головки цветов плавно покачивались от лёгкого ветерка в такт неведомой беззвучной песне. На деревьях трепетали изумрудные листочки, ели приветливо помахивали своими мохнатыми лапами. То здесь, то там раздавались весёлые птичьи голоса.
Никита оглянулся.
Вот мостик. Вот речка. Но никакая она не мутная и не ленивая. Торопится, бежит вперёд, мелкой волной плещет на пологие берега, и в ней, как в зеркале, отражаются и голубое небо, и жёлтое солнце, и зелёный лес.
А где же Серое Царство?
Тот перехватил недоумённый Никитин взгляд.
– Не волнуйся! – успокоил. – Мы сможем вернуться. Главное, когда опять через мостик переходить будем, глаза зажмурить.
Дом Самого Мудрого походил на большой шкаф. Плоская крыша, огромная двустворчатая дверь во весь фасад с непрозрачными матовыми стеклами и металлическими ручками.
Тот распахнул одну створку, и друзья вошли внутрь.
Вдоль стен тянулись ряды широких полок, которые, словно ступеньки, поднимались ввысь, под самый потолок.
– А вот и хозяин! – воскликнул Тот.
Навстречу им с одной из полок спрыгнул…
– Так это же самая обыкновенная кни-и-га! – разочарованно протянул Никита.
Самый Мудрый обиженно поджал нарисованные на обложке губы.
– И вовсе я не обыкновенная книга! Я – Самый Мудрый Учёный Том. Помогаю найти ответы на любые вопросы.
– Потому-то мы к тебе и пришли, Самый Мудрый! – уважительно проговорил Тот, пытаясь сгладить неловкость. – Подскажи, как нам Аришу из лап господина Полутень вызволить.
– Конечно-конечно! – довольно проворковал Учёный Том и зашелестел страницами, но Никита снова испытал разочарование:
– Здесь же все листы чистые!
– А я тебе не поваренная книга, – долетели со стороны обложки насмешливые слова, – чтобы готовые рецепты выдавать! Не мешало бы самому подумать, поразмыслить. Тогда, возможно, что-нибудь и увидишь.
Никита честно задумался. Он представил как медленно, без всякого удовольствия раскачивается Ариша на серых качелях в сером замке. А вокруг неё всё одинаковое, неинтересное, бесцветное. Поэтому и сама Ариша скучная, равнодушная, безразличная.
Краем глаза Никита заметил, как вслед за его мыслями посерели страницы волшебной книги.
Что расшевелит Аришу? Что разгонит унылый сумрак? Что вернёт чёткие контуры и разноцветные краски? Это… это…
На серой странице вспыхнула маленькая искра, стала разгораться, распаляться, разгоняя мышиного цвета мглу, и превратилась в ярко сияющий огонёк.
Конечно – это свет! Но не обычный свет, а волшебный. Самый-самый яркий!
А где можно найти самый яркий свет?
Страницы книги начали чернеть по краям, будто обугливаясь. Чернота ширилась, ширилась, всё ближе подползала к огоньку, и казалось, она вот-вот его проглотит. Но огонёк сиял всё так же весело. Тьма тянула жадные щупальца, но, наткнувшись на сверкающие искры, ёжилась, отступала. И Никита понял.
Самый яркий свет бывает в темноте.
– Молодец, Никитка! Здорово придумал! – похвалил друга Тот, и Учёный Том удовлетворённо улыбнулся с обложки, поглядев на мальчика с уважением.
– Есть тут неподалёку Очень Тёмная Пещера. Уж не в ней ли самый яркий свет прячется?!
Глава девятая
Волшебный огонёк
Никита и Тот в нерешительности стояли перед входом в небольшую пещеру. Она и правда была очень тёмной. Только нескольким солнечным лучам удалось заглянуть внутрь, и пущенные ими солнечные зайчики боязливо подрагивали на земле и каменных стенах у самого входа. Но дальше царил непроницаемый чёрный мрак.
– Ты со мной? – с надеждой спросил Никита у Тота.
Тот, опустив голову, ковырял землю большим пальцем правой ноги.
– Видишь ли, – медленно говорил он, – в эту пещеру можно заходить только поодиночке. Иначе пути назад не будет. Но я на всякий случай верёвочку прихватил. Я тебя ею обвяжу, а сам буду крепко за конец держать.
– Ясно, – голос у Никиты дрогнул.
Значит, ему одному придётся в темноту идти? И отступить нельзя. И попросить Тота, чтобы он вместо него в пещеру пошёл, тоже нельзя. Это ведь из-за Никиты Ариша к господину Полутень попала.
Никита упёрся руками в каменные стены и сделал несколько шагов вперёд.
Сначала было не очень темно: всё-таки выход близко. Но, чем дальше Никита продвигался, тем плотнее сгущалась тьма. Так что скоро мальчик уже и своих ладошек разглядеть не мог, даже когда приближал их к самым глазам.
Пещера расширилась, руки больше не касались стен. Никита выставил их вперёд и, ощупывая дорогу ногами, потихонечку брёл в темноте.
Вдруг впереди что-то блеснуло. Совсем как на странице Учёного Тома.
Никита прибавил шаг, и по мере его приближения маленькая искра всё сильнее разгоралась, разгоняя мрак, превращаясь в ярко сияющий огонёк.
Тут Никита увидел сидящего на камне большого глазастого жука, из толстого брюшка которого исходило это яркое сияние, – оно меняло цвета, становилось то красным, то жёлтым, то голубым, то слепяще белым, словно луч фонарика.
Никита улыбнулся. Ему сразу вспомнились и огни новогодней ёлки, и расцвечивающие тёмное небо искры праздничного салюта, и тёплый свет окна в ночи.
– Пойдём со мной! – обратился мальчик к светлячку. – Помоги мне, пожалуйста, сестрёнку спасти!
Жук внимательно посмотрел на Никиту большими блестящими глазами, пошевелил усиками, как будто сказал: «Да!» Мальчик подставил ладонь, и светлячок переполз на неё, быстро перебирая тонкими лапками.
Возвращаться назад было совсем не страшно. Светлячок лучше любой лампы освещал дорогу. От его сияния становилось не только светло, но и легко, и радостно.
– Вот это да! – восторженно воскликнул Тот, увидев светлячка. – Конец серым полутеням!
И они заспешили в серый за́мок уже знакомым путём: через лес, через речку по мостику, зажмурив глаза, и опять через лес.
Светлячок ярко сиял на Никитиной ладони, мерцал и переливался всеми цветами. Мрачные серые деревья удивлённо склонялись к нему, и на их коре сразу проявлялись тёплые оттенки охры и коричневого, а из толстых плотных почек высовывались нежные зелёные листочки. Травы вытягивались им навстречу, тоже зеленели, выбрасывали вверх цветочные бутоны. Только дорога в скалах оставалась по-прежнему серой. Однако камушки и песок под ногами поскрипывали гораздо веселей, а большие валуны уже не казались абсолютно одинаковыми. Некоторые из них были чуть красноватыми, другие – почти чёрными, третьи отливали жёлтым и розовым.
