Видишь?
— Вы здесь? — спросил охранник, подойдя к ним. — Ждете?
— А где Полина? Что с ней?
Парень вытер рукавом пот со лба. В коридоре не было жарко. Но, наверно, там, куда он заходил, было жарко. А иначе с чего бы он вспотел? Охранник поглядел по сторонам. Сунул руку в карман.
— Что Полина? Всё нормально! Дали ей понюхать нашатырю. Сейчас укольчик поставят, и ваша Полина будет как новенькая. Впечатлительная девочка. А в нашей жизни это не всегда хорошо. Нужно быть потолстокожей!
— А вы настоящий герой! Может быть, вам даже дадут медаль. Ведь вы спасли Полину. А когда кто-нибудь спасает человека, ему дают медаль. Я видела по телеку, как дяденьке давали медаль, — сказала Полина.
— Я герой? — удивился парень. — Ну, ты даешь, мелкая! Нашла героя!
Он рассмеялся. Потом почесал за ухом. Покачал головой.
— Еще никто меня не называл героем. Шалопаем называли, дураком называли, а героем нет не называли.
— Все, кто спасает людей, герои, — продолжала настаивать Оксана. — И за каждого спасенного человека герою дают медаль. Иногда даже сам президент дает медаль. Я по телеку видела. Президент давал герою медаль.
Парень кивнул и улыбнулся.
— Ну, тогда, к вашему сведению, многажды герой. Моей груди не хватит для всех медалей. И президенту некогда будет заниматься международными делами, только и будет цеплять мне медали. Куда я их буду вешать?
— Да? — удивились девчонки. — Правда?
— Конечно, правда!
Парень сделал серьезное лицо. Провел рукой по груди, как бы показывая, сколько медалей на ней может уместиться. Высоко задрал голову.
— Ладно, девчонки! Мне надо на пост! А то попадет от начальства! Оно у меня строгое!
Он вышел. Даша опять выглянула в коридор. Там показались две фигуры. Одна большая в зеленом костюме и зеленой шапочке. Это была медсестра. Она была такая полная, что шла, переваливаясь, как утка, и каждый раз шумно выдыхала, сделав несколько шагов. Рядом с ней шла Полина, понурив голову.
— Полина! Мы здесь! — завизжали девчонки. — Иди к нам!
Они медленно приблизились. Медсестра, отдуваясь, строго посмотрела на девчонок, наверно, из-за того, что они громко закричали. А может, она вообще была строгим человеком. Выдохнула на них горячую струю воздуха.
— Берите свою подружку! — сказала медсестраи подтолкнула слегка Полину.
То, что это была медсестра, было ясно по бейджику, на котором были написаны имя, отчество, фамилия и слово «медсестра». Еще и цветная фотография, на которой она выглядела моложе.
— Будь моя воля, я бы их этих гонщиков… Куда только ГАИ смотрит! — сурово сказала женщина. И опять горячо выдохнула на них.
Да, встреча с ней гонщикам бы не понравилась. С такими лучше не ссориться.
— Нормально всё с вашей подругой, девчонки! Напугалась сильно. Идите домой. Пусть дома попьет сладенького чая, поспит. Глядишь и забудется. Охо-хо-хо!
Он снова чуть подтолкнула Полину к ним навстречу.
Медсестра пошла дальше по коридору, тяжело вздыхая. Полина выглядела усталой. Она угрюмо поглядывала на подруг и молчала. Даша с Оксаной даже подумали, что не считает ли она их виновными. Ведь с ними-то ничего не произошло.
— Ты, Полина, чего так? — спросила Даша. — Да ладно уж пойдем, чего стоять? Пошли!
Она взяла Полину за руку. Рука у нее была теплой, и это успокоило Дашу. Значит, всё в порядке. Надо вести подругу домой.
Они вышли из больницы. И вначале зажмурились от яркого солнца, которое светило по-летнему. Деревья их приветствовали радостным шелестением листвы, как будто они целую вечность пробыли в больнице. Сидевшая на длинном бетонном крыльце стая воробьев дружно вспорхнула и убралась прочь. Что они делали на крыльце, непонятно. Может, поджидали подружек?
— Здесь пойдем! Хорошо?
Полина показала на узкую заасфальтированную дорожку, которая тянулась вдоль фасада больницы. Подруги сразу поняли почему. Они пошли по дорожке. Когда закончилась больница, через несколько метров началось здание профилактория-санатория. Так было написано крупными буквами наверху. Двое мужчин и одна женщина бродили по крыше профилактория. Они молчали. Может быть, так требовала врачебная процедура. Крыша профилактория называлась «солярием», то есть там принимали солнечные и воздушные ванны. Никаких ванн, конечно, не было, а просто бродили по крыше. Туда-сюда!
Между профилакторием и дорогой стояли деревья и густой кустарник, поэтому дорогу не было видно. А за профилакторием начиналось бескрайнее поле, переходившее в Кулунду. Так называется эта степь.
Здесь стояли скамейки с бетонными подлокотниками, круто изогнутымими. За столиком сидело пятеро мужчин. За ними стоял мужчина, державший руки за спиной. Мужчины громко били костяшкам по столу. И кричали:
— А вот так мы ее!
— А мы вот так ее!
— А вот и рыба! Съели?
— Ну, блин! Опять!
На следующей скамейке сидели женщины. На мужчин они не обращали совершенно никакого внимания.
— Я ей говорю, брось ты его, Надька! — говорила полная женщина с белыми волосами. — Мало того, что алкаш, так еще и баб водит. Как-то она раньше пришла с работы, а он с очередной куваркается в кровати. Представляешь?
— Убила бы! Господи прости!
Женщина перекрестилась.
— Здравствуйте! — почему-то поздоровалась Полина и остановилась.
Женщины замолчали. Внимательно посмотрели на них. Одна женщина кивнула и улыбнулась.
— Здрасьте, девочки!
— Ну, и что она ему сделала? — спросила другая женщина.
Оксана хотела узнать, что она ему сделала. И тоже остановилась.
Даша потянула их за собой. Девчонки прошли мимо. И Оксана так и не узнала, бросила ли Надька мужика. В ее жи зни это очень может пригодиться. Хотя она твердо знала, что все мужики — сволочи. И всем им только одно надо.
Слева, сразу за профилакторием была спортивая площадка. Мужчины пинали мяч и громкими криками сопровождали каждый удар. Одеты они были в больничные костюмы.
— Куда ты бьешь? Смотри, куда бьешь!
— Давай пас! Ну!
— Тебя сзади догоняют! Притопи!
— Я не люблю футбол! — сказала Оксана. — Там толкаются и пинают. Чего хорошего?
— У меня мама смотрит футбол, — сказала Даша. — Дядя Ваня приучил ее смотреть футбол. И до сих пор смотрит.
Дядя Ваня был вторым мужем мамы. С первым, Дашиным папой, мама развелась, когда Даша была совсем маленькой.
С дядей Ваней она познакомилась в тюрьме. И когда еще дядя Ваня сидел в тюрьме, она родила братика Ивана. Два года назад дядя Ваня умер. У него разложилась печень. И сейчас они жили втроем. Мама работала продавщицей. Ваня уже ходил в четвертый класс. И продолжал какать в штанишки. Поэтому с ним никто не хотел сидеть. Мама его лечила, возила к бабушке-знахарке, но не вылечила. А так Ваня был бойкий, даже хулиганистый мальчишка с черными цыганскими глазами. Непоседа страшный!
Улица Тургенева закончилась. Дальше впереди
