сенях тоже нет!
И на кухне нет!
Сожгли они его, что ли?
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
7
⠀⠀⠀ ⠀ ⠀ ⠀⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
Что с тобой, хлопчик, сделали!?
⠀⠀ ⠀⠀
Сережка говорит:
— А на балконе-то!.. Надо еще на балконе посмотреть!..
Вышли на балкон… И вот он — Коля!
Он лежит прямо на полу, без подстилки, без подушки, ничем не прикрытый. Как, видно, бросили, так и лежит.
На рубашке у пего кровь, на голове тоже кровь, глаза закрыты, нос острый, губы запеклись.
Лежит, весь скрючился, видно, назябся за ночь. Лежит, еле дышит. Вдруг пошевелился, застонал.
— Колечка, что с тобой? — жалобным голоском спросила Тайка.
Он не отвечает. Не слышит, что ли? Неужели спит?
Сережка решил разбудить его. Но только дотронулся, Коля как закричит:
— Ой, больно, больно!.. Ой, больше не буду!..
— Коля!.. Да что ты это?.. Это я, Сережка!..
Коля приоткрыл глаза.
— Коля! — говорит Тайка. — Колечка!..
И больше ничего не смогла сказать: заплакала.
Сережка рассердился:
— Не плачь, рева-корова!
А Тоська сказал:
— Постойте! Я сейчас!
И удрал… Куда удрал, почему удрал? — непонятно.
Тут Коля через силу заговорил, стал всех гнать:
— Уходите! А то он меня убьет!
Но тут возвратился, прибежал назад Тоська. Прибежал не один, а с Гэлей — со своей старшей сестрой. Она как увидела Колю, так и закричала:
— Матка боска ченстоховска! Что с тобой, хлопчик, сделали!
Смотрит на него и губы кусает. И вдруг стала командовать:
— Встань!
Под такую команду каждый сейчас же бы вскочил. И Коля хотел встать Но чуть пошевелился и застонал. У него рубашка присохла к телу — больно пошевелиться.
— Не можешь встать?
— Ой, не могу…
Гэля посмотрела на него, потом на ребят и сказала:
— Хлопчики! Нам тут ничего не сделать! Пойдемте-ка поскорей отсюда, пока хозяева не вернулись!
Бросили Колю. Ушли. Обе двери за собой заперли.
А теперь что? Неужели ничего нельзя?
А Гэля ушла домой и Тоську увела с собой. Им, видно, не очень жаль Колю. Поляки так поляки!
А ребята не уходят с крылечка, не могут уйти.
Но Тоська-поляк почему-то вернулся.
— Хлопцы! — говорит он. — Надо что-то придумать! Пошли на всполье, а то здесь подслушают!
Это верно. Если тетя подслушает, она все расскажет этим иродам.
А на всполье никто не подползет, никто уяа не подставит.
И это совсем недалечко: пройдешь мимо Сережкиной избушки, минуешь еще три дома и — стоп! Тут улице конец и городу край. Тут всполье: широко, пусто, травой поросло. А дальше лес. Там ягоды, там солдаты.
Думали-думали ребята, но так и не смогли придумать, как помочь Коле. Только зря время истратили.
Вернулись на крылечко, сели, молчат, ждут. А сами не знают, чего ждут.
Но вот опять послышался топ-топоток. Колина мать на высоких каблучках изволила вернуться с базара.
Взошла на крылечко, остановилась у двери. В правой руке держит корзинку с покупками, а левой рукой сует ключ в скважину. Вот дура! Разве левой откроешь? А она ничего не понимает, все сует ключ, сует, а засунуть не может.
Наконец догадалась, поумнела: поставила корзинку на крылечко, взяла ключ в правую руку, открыла дверь. Потом нагнулась, подняла корзинку, вошла, закрыла за собой дверь, пошла по лесенке.
Что она будет делать теперь? Неужели снова бить?
Но ничего не слышно.
И вдруг быстро топ-топ по ступенькам. Замок щелкнул, и она выскочила на крылечко. Выскочила и завизжала на ребят:
— Где Коля? Куда убежал?
Мишка уже привстал с крылечка, уже раскрыл рот, чтобы сказать ей: «Что вы это, тетенька? Разве вы не знаете, что он лежит у вас на балконе, весь избитый!»
Но Сережка цап его за рубашку и усадил на место, а сам говорит:
— Не знаем, тетенька. Мы его давно не видели.
Она покрутилась туда-сюда и опять быстро-быстро домой. Даже дверь не закрыла за собой. И очень хорошо слышно, как стучат ее каблучки.
Вот она по комнатам бегает. Вот на балкон выскочила. И везде кричит: «Коля! Николай!». Вот опять на крылечко прибежала и снова завизжала;
— Куда он убежал? Сознавайтесь! А то всем плохо будет!
А потом разглядела Тайку, узнала ее и стала подмасливаться:
— Таечка! Милая девочка! Скажи, дорогая, куда мой негодяй убежал?
Тайка встала и затрещала:
— Полина Алрксанна! Здесь Коли не было! Мы с утра здесь! А Коли не было! А мы с утра здесь!
— А, черт! — выругалась Полина Александровна, поспешно заперла дверь и побежала.
Ребята деловито посмотрели: куда она отправилась? Она бежит вроде к казармам и не оглядывается.
Сережка подождал, пока она не скрылась за углом и тогда приказал:
— Тоська! Действуй!
Раньше Тоська без команды бежит к двери, звенит ключами, а сейчас почему-то не торопится. И ключей у него не видно. Где же они? В карманах, что ли?
Вот шарит, шарит. В этом кармане нет. И в другом кармане нет.
— Да что ты это, Тоська?
И он словно что вспомнил: сорвался с места, помчался домой. Значит, дома забыл.
Но где же он? Почему так долго копается?
Ах, вот он! Прибежал с ключом. Клинг-клянг — все кинулись кверху: на балкон! в комнату! в другую!
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
Но ни в комнатах, ни на балконе, ни в сенях — нигде не было Коли!
Всего полчаса назад он лежал вот здесь и не мог двинуться. А сейчас — и здесь, и везде пусто. Нет его!
Сережка сказал:
— Он, наверно, удрал с балкона! Ожил и удрал! По водосточной трубе!
— Но как же он удрал, раз не мог двинуться? Что за чудо?
А Тоська торопит:
— Скорей! Пошли! А то они сейчас вернутся!
Это хорошо, что он поторопил: только ребята вышли, только дверь заперли, только расселись на крылечке, да еще не все успели сесть, как по двору, по деревянным тротуарам снова топ! топ! топ! и топ-топоток.
Это господа Маевские торопятся домой.
Они — в дверь: клинг-клянг! А ребята, на случай, сейчас же разлетелись с крылечка кто куда, как воробьи, когда в них бросишь камнем.
Сережка — к себе, через забор, Тоська — в свою избушку, Толька и Тайка — на свое крылечко, Мишка — на свой балкон. Разлетелись, затаились и ждут, что будет дальше.
Маевский — в
