стоило, но я был в курсе событий.
– Я с тобой сяду на математике. А Ольга… больше не будет.
– Чего не будет? – Рубанова покраснела.
Я достал из кармана толстовки пластиковый прямоугольник, протянул Лидочке.
– Откуда ты взял?!
– Обменял на обещание. Ты бы, Лид, позанималась просто. Мы же немного тем прошли. Посмотри видосики, там всё понятно объясняют. К математичке подойди, раз такое дело.
Рубанова недоверчиво крутила в руках свой калькулятор с собачкой. За дверью о чём-то ровно бубнили Маринка и Конь. Маринка такая, она кого угодно заболтает, если надо. Наверное, наплела ему, что у нас до зарезу секретный разговор про Кускову. Время от времени в нашем классе случаются такие эпидемии важных секретных разговоров. Главное, Лидочка перестала реветь, так что Конь перестал дёргаться. Он вообще в последние два дня вёл себя как-то… Без заскоков, что ли. Как будто на успокоительных. Или Рина их всех так приструнила?
Маринка осторожно приоткрыла дверь. Видимо, дольше забалтывать Коня было неразумно.
– Всё нормально? – она осторожно улыбнулась Рубановой. – Вы бы окно закрыли, дует же! Или решат, что мы у родителей сигареты стянули.
Ответить Лидочка не успела. Те самые старшеклассницы, гомоня и толкаясь, поднимались по лестнице. Одна из них, лошадь похлеще Коня, щёлкнула его по лбу и, отодвинув Маринку, ввалилась в туалет.
– А это что такое?! – возмутилась она, увидев меня. – А ну-ка, мелочь, кыш!
Она театрально взмахнула рукой, наступила на бутылку, потеряла равновесие и… Впечаталась в подоконник, где стоял рюкзак Рубановой. А дальше… Я уверен, что она сделала это нарочно – лёгкий толчок рукой, как будто в поисках опоры, и рюкзак полетел из окна на крышу пристройки.
Глава 14. Зомби среди нас
Залитая битумом крыша познала немало самых разных предметов. На пристройку часто залетали мячи и, хотя официально лазить на неё запрещалось, кто-нибудь проворный всё-таки выбирался из окна актового зала, а потом спускался по пожарной лестнице. Полёт рюкзака, в общем, был обидной, но не фатальной потерей. Если рассуждать теоретически. Практически же – это был рюкзак Рубановой.
Когда он шмякнулся на площадку, Рубанова заорала, точно её грызли заживо. Под рюкзаком растекалось тёмное пятно. Лидочка затряслась, челюсть у неё клацнула, глаза закатились. Она, как зомби, дёргаясь и подтаскивая себя, взгромоздилась на подоконник и мешком перевалилась вниз.
Маринка взвизгнула, Конь захрипел. В один скачок он преодолел расстояние до окна и, не сомневаясь ни секунды, выбросился за Лидочкой. Максимум, что могло случиться после падения с такой высоты – перелом ноги. Но Рубанова не прыгала, она именно вывалилась нечеловеческим рывком. И теперь лежала на крыше, как тряпичная кукла. На чёрном фоне было особенно видно, какая она худенькая и бледная.
Миха сидел около Лидочки на коленях, зажав в ладонях её лицо.
– Свет, свет, свет, свет… – с надрывом повторял он и склонялся всё ниже, как безутешный рыцарь над погибшей невестой.
На секунду он повернулся ко мне. Не знаю, как и почему он выбрал меня, но я поймал его взгляд, полный боли и отчаяния. Конь плакал.
Маринка втянула воздух сквозь зубы и тоненько заскулила. Она лихорадочно ощупывала карманы в поисках телефона. Наконец она достала его и попыталась трясущимися пальцами набрать службу спасения.
– Сева, – она не попадала в цифры, – помоги, Сева…
И тут меня наконец расклинило. Я захлопнул рот, схватил тяжеленный старый занавес, в который сморкалась Рубанова, и… выпрыгнул из окна.
Дико. Это безусловно смотрелось дико. Я не удержал равновесие, наступил на какие-то лохмотья, в смысле бахрому, растянулся пузом на бархате и забился в мягких складках, порываясь встать. Потом, помогая себе криком, я встряхнул эту немыслимо увесистую тряпку и расправил её над Рубановой и Конём.
Всё. Я сделал всё, что мог. Я прислонился к стене под окном и, не мигая, слезящимися от холода глазами, смотрел на этот невероятный пейзаж: бордовый занавес на фоне серого неба. И под занавесом – тишина. Миха перестал качаться и выдавать плач Ярославны. Но по силуэту я видел, что он сгорбился ещё ниже, будто закрывая Лидочку от обстрела.
– Что… нам делать? – Рядом стояла Дёмина, на щеках у неё подсыхали дорожки от слёз.
Когда она успела спрыгнуть, я не заметил. Я тяжело вздохнул. Я понимал, что сейчас набегут взрослые, и мне придётся отвечать за свой танец с покрывалом. И городить что-то про формалин. И про учительницу, которая раздаёт его детям, а они потом прыгают из окон…
– Ты вызвала скорую? – спросил я.
Наверное, это нужно было сделать сразу. Но я чувствовал, что поступил правильно, как бы нелепо это ни звучало. Конь – своим человеческим сознанием, сколько там его осталось – хотел защитить Лидочку.
Занавес пришёл в движение. Из складок вылез Конь, заботливо укутал Рубанову и повернулся к нам:
– Вызывайте. Теперь можно. Она… Почти в порядке… По-вашему.
Он подхватил Лидочкин рюкзак и метнулся к пожарной лестнице. Движения его были нетвёрдыми, и я решил, что Миха подвернул ногу. Я слышал шум и голоса, старшеклассницы позвали кого-то из учителей.
– Там эта девочка. – Голоса перебивали друг друга. – Света какая-то. Выпрыгнула сама!
Рыжая макушка Коня пропала за краем крыши. Я рванул было за ним, но внезапно ойкнула Маринка. Оказалось, что я всё это время сжимал её ладонь и не замечал.
– Дёмина, – выдохнул я, – не болтай лишнего. Скажи, упала. Проследи, если сможешь, что с ней, куда её. Будь на связи!
Дёмина закивала и подтолкнула меня к пожарной лестнице. Я едва успел спуститься, как из-за угла появились директор и завуч, бегущие к пристройке.
Коня я догнал довольно быстро. Не только потому, что хорошо бегал. Миха временами плёлся, как потерянный, и один раз даже сел на колени прямо на тротуар. Не сразу, но я понял, что он пил из водосточной трубы, подставив под неё ладони.
Я в миллионный раз с ужасом подумал, что чуть не убил Юрика. Банка Рубановой раскололась, и это превратило Лидочку в ходячего мертвеца. Который, впрочем, недалеко уполз. Миха её как-то реанимировал, это понятно. То есть связь можно разорвать, если знать, как. Попробовать расколошматить банку Юрика при Коне? Но Юрик не Лидочка, захочет ли Миха его спасать? И второй вопрос – сможет ли. Вдруг это тоже какая-нибудь разовая опция…
Задумавшись, я чуть не потерял из виду Коня. Мы уже какое-то время шли по кварталу со старыми домами. Их строили для работников завода, который давно развалился. Завод снесли и возвели торговый центр, а дома так и стояли аварийными. Большинство
