Тринадцать - Ава Хоуп

Я запрокидываю голову и смеюсь.

— Боюсь, у нас с тобой не такие отношения, чтобы я разбрасывалась такими фразочками.

— Они могли бы стать такими.

Что он только что сказал?

— Повтори.

— Ты слышала.

У меня перехватывает дыхание, и я удивленно смотрю на него.

— Я..

— Не думай, ладно? Если ты начнешь доверять мне… Нет, не так. Когда ты начнешь доверять мне, они могут стать такими. Я просто хочу, чтобы ты это знала.

Мы подходим к припаркованному на подъездной дорожке дома белому «Ягуару» Остина, который мерцает в ярком свете большой луны, озаряющей все вокруг.

— Куда… мы… поедем? — тяжело сглотнув, произношу я, едва волоча языком.

Думаю, я потеряла дар речи.

— Мммм. Как насчет театра?

— Не поздно для театра?

— Неа. Что скажешь?

— Поехали, — улыбаюсь, снова ощущая, как внутри меня бабочки вдруг решили устроить эстафету.

Остин.

Мелодичный голос Пола Маккартни 50 заполняет салон моего автомобиля, пока мы несемся по вечернему Манчестеру. Я никак не ожидал, что Оливия включит эту песню, когда предложил ей выбрать музыку по дороге в театр. В нашем возрасте практически никто не слушает такие музыкальные группы как The Beatles, The Rolling Stones или AC/DC.

Но я слушаю. И, как оказалось, Лив тоже.

Музыкальный вкус мне привила мама. Как, впрочем, и большую часть того, что я люблю. Я безумно скучаю по ней. По тому, как она напевала себе под нос знаменитую песню «Yesterday», как читала мне роман Оскара Уайльда «Портрет Дориана Грея», крепко обнимая меня перед сном, как рассказывала историю создания моего любимого «Гарри Поттера». Я скучаю по ней. Каждую секунду своей жизни, которая без нее кажется такой пустой.

— Ты какой-то молчаливый, все хорошо? — взволнованно спрашивает Лив.

Увидев красный свет на светофоре, выжимаю тормоз и поворачиваюсь к ней. Она изучает меня своими бездонными зелеными глазами и тяжело сглатывает, когда наши взгляды встречаются.

Хочется ответить что-то вроде: «Обдумываю способы твоего убийства», а затем злобно засмеяться. Именно такое у меня сейчас настроение. Но не думаю, что она уже доверяет мне настолько, чтобы смеяться над подобными шутками. Поэтому вместо этого я коротко отвечаю:

— Я люблю эту песню.

Пристально смотрю на нее. Любуюсь. Многие девушки отдали бы любые деньги, чтобы выглядеть так, как Оливия Джонсон. Но даже самые большие суммы не помогли бы им добиться той натуральной красоты, что есть у нее. На ней ни грамма макияжа, она не заморачивается с прической и, я уверен, не проводит перед зеркалом с выпрямителем для волос целый час, а ее пухлые губы такие от природы, в них нет ни капли гиалуронки, которую сейчас вкалывает себе каждая вторая девушка в нашем университете. Она настоящая. И именно это делает ее такой красивой.

— Остин.

— Да, Мышонок?

— Зеленый. — Лив кивает в сторону светофора.

Черт.

Снова концентрируюсь на дороге и медленно давлю на газ. Мимо нас проносятся встречные автомобили, ослепляющие ярким светом своих фар, пока мы двигаемся по центру города, направляясь в Театр королевской Биржи. Этот центр современного театрального искусства, где проходят арт-хаусные спектакли, театральные постановки самых разных жанров, а также комедийные шоу и различные фестивали, расположен в самом центре Манчестера. Огромное здание, выполненное в викторианском стиле, является одним из самых старинных мест в городе. И, как по мне, одним из самых красивых. Несколько десятков лет назад Биржу превратили в Театр, и теперь каждый желающий может посетить любую постановку.

Сегодня здесь будет представлена зрителям танцевальная постановка с участием уличной команды «ЭмЭй-крю», которая воссоздает своими танцами произведения искусства периода эпохи возрождения. Надеюсь, Лив понравится. Мы с Кейти были на одном из их шоу пару месяцев назад, и оба остались в восторге от масштабов мероприятия. Ребята фактически оживили полотна Леонардо да Винчи своими танцами, слившись с ними воедино. Это удивит кого угодно.

Паркую «Ягуар» вдоль тротуара и глушу двигатель. Лив тянется к дверной ручке, но я останавливаю ее руку, положив сверху свою, и улыбаюсь, заметив, что она, наконец, привыкла к моим прикосновениям и больше не вздрагивает.

— До начала представления еще почти час, ты голодна? Здесь недалеко есть одно местечко с самыми вкусными бургерами в городе. Что скажешь?

— То есть ты решил, что раз я американка, то ем только бургеры?

— Нет. Я просто люблю бургеры, — улыбаюсь. — Почему ты во всем ищешь подвох?

— Потому что все не бывает таким идеальным.

— Что «все»?

— Ну… мы.

Я понимаю, о чем она, но все равно, едва сдерживая глупую улыбку, переспрашиваю:

— Мы?

Оливия закатывает глаза и открывает дверь автомобиля.

— Пойдем уже есть.

Усмехаюсь и выхожу вслед за ней. Подхожу к ней ближе и протягиваю ей руку. Ливи смущенно улыбается, облизывает губы, а затем вкладывает в нее свою.

Какое-то время мы идем по площади Святой Анны в полной тишине, но, отчего-то, это меня даже не парит. Лив, конечно, с характером, но она явно не из болтушек или сплетниц, поэтому я почти уверен, что комфортно и ей. Пока я смотрю на нее, она осматривается вокруг.

Шум людных центральных улиц Манчестера остался позади, и здесь так тихо, что слышно пение птиц, сидящих на туях, посаженных у церкви Святой Анны, расположенной прямо по центру площади. Маленькие палатки с сувенирами уже закрыты, а все жители города наверняка разбрелись по барам несмотря на то, что сегодня четверг. Англичане готовы допоздна засиживаться за бокалом эля в любое время дня и ночи в любой день недели. Немногочисленные фонари своим ярко-желтым светом освещают тропинку из белого камня, по которой мы направляемся в бургерную «Олмост». Это не самое туристическое место, так что вряд ли вы найдете его в топе трипадвизора, но, поверьте, там самые вкусные бургеры в городе.

— Мне понравилась ваша игра, — неожиданно произносит Оливия.

Вскидываю брови, и нелепая улыбка все же появляется на моих губах.

Господи. Лив сказала, что ей понравился футбол, который нравится миллионам людей, а я вдруг улыбаюсь, как какой-то идиот.

— Ты же сказала Джейку, что это было «интересно» и только.

Оливия поворачивается ко мне и улыбается.

— Я немного слукавила.

Моя улыбка становится еще шире.

— Моя футболка тебе идет.

— И многим девушкам идет твоя футболка? — затаив дыхание, спрашивает она.

— Если ты хочешь знать, многим ли девушкам я давал свою футболку, чтобы они приходили в ней на мою игру, то мой ответ: ни одной.

— Тогда почему ты дал ее мне? Что