кто будет начинать, а кто выступит последним. Если победите в полуфинале – выйдете в финал и будете состязаться с лучшими школьниками страны.
Единственное, чего сейчас хотелось Эмме, – это отправиться в свою комнату, позвонить Хэрриет и Иззи и лечь спать. Она была просто вымотана.
Но у Джексона была идея получше.
– Хочешь взглянуть на мой будущий дом? – спросил он.
– Твой что? – не поняла она.
– Ты что, забыла? Президент Джексон Найт? Я узнал, что для делегатов конгресса сегодня вечером организована экскурсия, в которую входит и осмотр снаружи Белого дома.
Эмма задумалась – она действительно очень устала. Но эти синие глаза так убедительны.
– Ладно, – согласилась она. – Дай мне несколько минут – я хочу узнать, как там Иззи на соревнованиях. Она просто не поверит, что мы сегодня победили!
Эмма устроилась на диване в холле отеля и набрала номер подруги.
Хэрриет ответила после первого же сигнала:
– Мы все смотрим сейчас дебаты на сайте. Бог мой, Эмма, ты была просто потрясающая в этом туре! Твои родители пригласили всех на ужин и на просмотр. Здесь даже миссис Бейтс и родители Джекса!
Эмма слышала, как где-то на заднем плане её мама и папа кричат: «Эмма! Эмма!» Она совсем забыла слова мистера Картера о том, что дебаты будут транслироваться на сайте Национального конгресса учащихся.
– Дорогая… – мама взяла телефон у Хэрриет. – Ты была невероятна! Мы все сейчас смотрим. Вы выиграли? Подожди, не говори. Ладно, скажи…
– Мы вышли в полуфинал, – гордо заявила Эмма.
– Они вышли в полуфинал! – крикнула миссис Вудз в комнату, полную гостей.
– Мама, ну ты хотя бы предупредила, что сейчас будет спойлер! – услышала Эмма голос Люка. Но все остальные шумно радовались.
Затем трубку взяла Иззи:
– Моя подруга – чемпион. Но ты же понимаешь, что всё дело в алой блузке, верно?
– Из, ты взяла «золото»? – осторожно спросила Эмма.
– «Серебро», но это тоже неплохо. Это значит, я буду запасной на национальных соревнованиях весной.
Эмма услышала в её голосе разочарование.
– Но это же отлично! – Эмма постаралась прозвучать жизнерадостно: – «Серебро» – это отлично!
– Ну, всё же чуть меньше, чем отлично, верно? – возразила Иззи.
– Иззи… – Эмма хотела сказать что-то успокаивающее, что обрадовало бы Иззи. Но она сдержалась и просто слушала.
– Мне не хватило всего одной десятой, – сказала Иззи. – Но эта девочка из Питсбурга была просто великолепна на брусьях, а я при соскоке покачнулась.
– Жалко, – сказала Эмма. – Я знаю, ты так хотела завоевать «золото».
– Ну, выиграть всё невозможно.
– Мне так хочется быть рядом с тобой, Из.
– А мне – рядом с тобой, Эм. Удачи завтра.
Телефоном снова завладела Хэрриет.
– Давай сделай их всех, Эмма! – воскликнула она. – Слушай, твоя мама приготовила лазанью, так что мне нужно бежать, а то всё остынет.
Когда Эмма опустила телефон, к ней подошёл Джексон:
– И? Что я пропустил?
– Похоже, что половина нашей школы, включая твоих родителей, сейчас все вместе едят лазанью и смотрят наше выступление на сайте конгресса, – ответила она.
– А как там Иззи?
– Второе место. Она старается не расстраиваться, но я знаю, что она огорчена.
– Ну тогда включай свою магию Эммы и скажи ей что-нибудь, чтобы ей стало лучше.
Эмма задумалась:
– Я пыталась. Но на самом деле мне нечего ей сказать.
– И ты просто ненавидишь такие ситуации, – закончил за неё Джексон.
– Не то слово. Я при этом чувствую себя каким-то лузером.
– Ты?! Лузером?! – ахнул Джексон. – Эмма Вудз, вот уж кем тебе точно стать не грозит, так это лузером. Ты просто не знаешь, как это сделать.
– Спасибо, – грустно улыбнулась Эмма. – Я бы очень хотела, чтобы Иззи выиграла. Тогда этот день стал бы идеальным.
Джексон протянул руку, чтобы помочь ей подняться с дивана:
– День ещё не закончился. Может, он и станет идеальным, если ты дашь ему шанс.
В течение следующих нескольких часов Эмма и Джексон делали селфи возле всех вашингтонских памятников и у входа в Белый дом. А потом они решили ненадолго свернуть в сторону от экскурсионного маршрута и оказались на Пенсильвания-авеню.
– Ты что, правда думаешь, что я смогу однажды стать президентом? – спросил Джексон.
– Почему бы и нет? – пожала плечами Эмма, жуя хот-дог, купленный только что в уличном киоске.
– Ну, может, конгрессменом, – задумчиво сказал Джексон. – Это кажется более реальным.
– Знаешь, я всегда говорю: «Старайся взлететь на Луну – и если упадёшь, окажешься среди звёзд».
– Это ты сама придумала?
– Нет, – хихикнула Эмма. – Это надпись на кружке, которую Люк подарил мне на Рождество. Но мне эта фраза всегда нравилась.
Последней остановкой экскурсии был монумент Вашингтона, который Эмма тут же сравнила с гигантским карандашом.
– Ты настоящий писатель, – поддразнил её Джексон. – Ты только о писательстве и думаешь.
– Нет, – возразила Эмма. – Иногда я думаю и о других вещах. – Больше всего ей хотелось сейчас сказать: «Я всё время думаю о тебе, Джекс!» – но вместо этого она просто молча любовалась монументом на фоне заката.
– Значит, если на небе нет звёзд, можно загадать желание на луну? – спросил Джексон.
– Хм, это необычно. – Эмма изобразила мистера Картера. – Но давай загадывай!
– Я хочу… – начал было Джексон, но Эмма тут же прикрыла ему рот ладонью:
– Нет! Никогда никому не рассказывай о своём желании, иначе оно не сбудется.
– Кто это сказал? – спросил Джексон.
– Не знаю.
– Придерживайтесь фактов, мисс Вудз, – сказал Джексон голосом мистера Картера. – Если у вас нет доказательств вашей точки зрения, то я загадаю вслух.
– Валяй, – хихикнула Эмма.
– Я хочу, чтобы мы завтра победили на конгрессе учащихся, – сказал Джексон.
Эмма подумала, что сейчас это хорошее желание, но ей бы хотелось, чтобы он загадал что-то более личное – например, чтобы она стала его девушкой.
– Теперь ты, – пихнул он её локтем.
– А я о своём желании не скажу. – Она помотала головой. – На всякий случай – вдруг так сработает лучше. – Она закрыла глаза и, решив, что это желание охватывает всё, про себя загадала: «Я хочу, чтобы завтрашний день стал лучшим в моей жизни».
Джексон увидел, что гид машет им, чтобы они подходили к автобусу, который должен отвезти их в отель.
– Я бы хотел, чтобы мы с тобой могли погулять дольше, – сказал он.
– Это второе желание, – поддразнила она его. – А можно только одно. – Но она чувствовала то же самое. Сегодняшний день был потрясающим с самого утра, и ей не хотелось, чтобы он кончался.
На
