мы явились по первому вашему приказу!
— Злобный колдун Адам похитил мою дочь! Отправляйтесь же в путь за ней, и спасите её!
Света остановила действие громким и звонким хлопком ладоней, эхом разнёсшимся в тишине.
— Это лажа, — сказала она угрюмо. — Мы так по хронометражу не уложимся.
— А какой хронометраж? — спросила её Агата.
— Ну… Минут десять нам нужно плясать, как минимум. Максимум — полчаса.
— Может, сценарий расширить?
— У нас времени и так мало, а мы его просто всрём вникуда. Нужно придумать что-то ещё.
Света поскребла лоб.
— У меня есть несколько идей.
В тот день они репетировали до упора, поправляя и исправляя текст каждого персонажа и распределяя, что и кому из них нужно предоставить. Ксюхе-Розалинде требовалось как минимум платье, Колобку — тоже, но мужское и более «королевское». Серёжа с Костей хором пообещали, что «что-нибудь придумают». А вот для Солнышева нужно было подыскать натуральный злодейский наряд: чёрный балахон и желательно бороду. Ни у кого из «стаккатовцев» такой одежды не было…
Зато Тамара знала, у кого она точно могла быть.
Вечером она написала сообщение:
«Задира, есть срочное дело!»
Задира Робби обладал массой странных увлечений, часть из которых Тамаре было в жизни не понять. Одним из них была ежегодная поездка на сбор ролевиков-толкиенистов. Собираясь в лесу неподалёку от города, полсотни взрослых (или почти взрослых) людей облачались в стальные доспехи, превращались в орков, эльфов или ещё кого бы то ни было, и сталкивались друг с другом в битвах. Робби часто играл там роль тёмного волшебника, так что его мантия была бы как раз впору Солнышеву…
Ответ от него пришёл на следующее утро, когда Тамара поочерёдно поднимала ноги. Не отрываясь от своего занятия, она поднесла телефон к лицу.
«У меня завал на работе, завтра вечером норм?»
Тамара быстро напечатала:
«А можешь сегодня встретить меня перед школой и отдать? Она будет в порядке, честное тамарческое».
Ждала, что он будет упрямиться и вцепится в любимый предмет одежды, но вместо этого Робби прислал только короткое «ОК», могущее значить всё что угодно.
«Тебе хоть немного стало легче от этих нелепых тренировок? — спросил Стикер, ожидающий, когда Тамара наконец про него вспомнит. — Знаю, что нет. Потому что они бесполезные. Просто поочерёдно поднимая ноги, коленям не поможешь. Ты лишь тратишь время, когда могла бы, например, сходить поесть. Ты просто ребёнок, неспособный принять факт собственного бессилия. Повзрослей.»
— Если «взрослеть» — это сдаваться и спокойно принимать то, что ты инвалид, — пыхтела Тамара, заходя на три финальных подъёма, — тогда пускай я буду х-хренов Питер Пен и никогда не повзрослею!
* * *
Мысли о «Стаккато» не отпускали её, пока она шла в школу. Специально иногда окуная Стикер в снег, Тамара предвкушала, как после школы они с Агатой поедут в клуб, по дороге станут болтать о чём-нибудь пустяковом или помолчат о чём-нибудь своём. К этой слегка замкнутой начитанной девушке Тамара прониклась невероятным уважением как минимум по трём причинам. Во-первых, Агату Гауз отправляли на множество олимпиад, как лучшую в школе чтицу. Во-вторых, тем, что было «во-первых», Агата нисколько не гордилась, однако всё равно ездила. И в-третьих, она могла за один вечер написать самый настоящий сценарий для постановки в клубе! Тамара ужасно ей завидовала.
Надежды, как правило, имеют дурную привычку ни во что не ставить людские планы, и отваливаться раньше времени. На полпути к школе у Тамары завибрировал телефон.
«Езжай в «Стаккато» без меня. Я не приеду сегодня»
Тамара нахмурилась.
«Что-то случилось? А сценарий?»
«Я оставила его в клубе. Света уже в курсе, всё ок»
Ответ на вопрос пришёл спустя две минуты:
«Да, случилось. В каком-то смысле. Потом расскажу…»
…Задира Робби, одетый в пуховик с мохнатым воротом, делающий его ещё шире в объёмах, топтался с ноги на ногу возле школьных ворот, словно неторопливый медведь. В руках у него был чёрный пакет.
— Салют, — сказал он, выпуская изо рта немного снежного пара. Тамаре был протянут сам пакет, который она приняла.
— Это оно, да?
— Угу. Смотрите не испортите, ладно?
— Поняла! Спасибо, Задира!
— Бывай, Многоножка.
Радостная Тамара развернулась к школьным воротам и… чуть не столкнулась с Дурьей, которая по какой-то причине смотрела на неё удивлённо и подозрительно.
— П-привет… — обойдя её, Тамара поспешила в школу.
И спиной чувствовала на себе её взгляд.
В тот день Агата не появилась ни в школе, ни в сети — написав Тамаре, она вышла в оффлайн, и больше ничего не писала. Отсиживая уроки, Тамара всё думала, что такого у неё могло случиться.
Когда Тамара обувалась в коридоре, к ней подошла Дурья.
— Надо поговорить.
Тамара подняла глаза. Неужели, в театральном кружке по какой-то причине передумали, и хотят позвать её? — пронеслось у неё в голове. Но она отмела эту мысль: скорее небо рухнет на землю, чем Дурья по какой-то причине передумает. По её лицу это видно.
— Ну, говори.
— Давай отойдём.
— Куда?
— За угол.
Ничего хорошего это не сулило и, как назло, вокруг никого не было.
— Зачем отходить? Говори тут, — ровным голосом сказала Тамара, скидывая сменную обувь в мешок.
— Ладно.
В следующий момент Дурья схватила Тамару за волосы и потянула так, чтобы её лицо поднялось. Та вскрикнула.
— Это ты Многоножка? — спросила Дурья угрожающе.
Тамара хотела влепить ей пощёчину, но она поймала её летящую руку цепкими пальцами, а от другой заслонилась локтем. Пнуть бы её ногой — но Тамарины ноги едва ли на это согласились бы.
— Пусти, что делаешь?!
— Говори. Это ты Многоножка?!
— Фхх… Ну я, и что?!
— Это ты, сволочь, граффити испортила?! — тихо спросила Дурья, отпуская волосы и руку.
Тамара осела, округлив глаза. Сначала она не поняла, в чём её обвиняют. Только потом до неё дошло: речь шла о «скрытом смысле», на котором теперь красовались «правки» Ромки Тварина, учтиво решившего подписаться. А ниже, под его подписью, была…
— Я не…
— Это мой друг нарисовал, дура! — говорила Дурья, взбешённо выпучивая глаза. — Ты понимаешь, что ты теперь рисунок испортила?!
— Это не я! — вскрикнула Тамара, которую разобрала, наконец, злость за причинённую боль. Волосы спереди всё ещё саднило.
— Ну да, там же не только ты подписана. Кто такая «Тварь»? Та коза очкастая, с которой ты тусуешься?!
— Не смей так про Агату говорить! — Тамара потянулась рукой к Стикеру, но, увидев её взгляд, Дурья схватила его первым и отстранила. Перехватила в
