матерящемуся на весь холл деду, который, кажется, даже намеревался что-то в него кинуть. Ему было, в общем-то, всё равно, даже если спектакль и не проходил именно здесь. «Подумаешь, Многоножку не застану — ну так испорчу что-нибудь…» — думал он, на ходу расстёгивая куртку, стягивая с лохматых волос шапку и запихивая её в карман.
В почти что пустом рюкзаке за спиной соблазнительно бряцал шариком баллончик с ядовито-розовой краской.
Из-за дверей актового зала доносилась неясная микрофонная речь. Прислонившись к одной из них, Ромка какое-то время стоял с озадаченным видом, потом решил открыть дверь…
Навстречу ему вышла девушка с пышной копной кудрявых чёрных волос, несущая в руках смутно знакомую трость. Они столкнулись.
— Смотри куда прёшь!
— И тебе доброго вечера, шаболда.
Девушка ошеломлённо остановилась, выпучив на него глаза. Ромка же непринуждённо сунул руки в карманы, словно полностью открываясь для любых атак.
— Что ты сейчас сказал? — вкрадчиво переспросила девушка. Её вопрос остался без ответа.
— Клёвая трость. Чё, инвалидим потихоньку?
— Ты чё, больной?! — она сделала шаг вперёд.
— Ну да, спидозный, — хмыкнул Ромка.
— Чё?!
— Прям как твоя мамка.
Сокрушительный и неожиданный удар прилетел Ромке в живот, отчего тот согнулся напополам. Захлопнув дверь в актовый зал, девушка решила добавить… Поймав её ногу в чёрном чулке в полёте, Ромка закряхтел, поднимаясь.
— Вот это было больно…
— Тварь! — озверев, девушка бросилась на него.
— Да, это в точку! Ай, сука, только не за волосы!..
Вцепившаяся в него девушка, кажется, была готова из-за случайной шутки разодрать его заживо. Её напор можно было остановить, только бешеная не давала такой возможности: вцеплялась в волосы, ударяла спиной о стену, царапалась, кусалась, в общем — дралась, как разъярённый медведь… Хорошо, что в процессе она по какой-то причине бросила трость на пол, а не додумалась использовать её, как оружие.
— Да уймись ты уже наконец! — взвыл Ромка, влепив ей пощёчину. От когтей девушки у него саднило всё лицо.
— «Уймись»?! Ты мне говоришь?!
— Да! — и, сжав кулак, Ромка со всей силы ударил её по лицу.
— Вы что делаете?! — раздался сбоку возмущённый крик.
Девушка, из носа которой на губы стекала струйка крови, смотрела на своего обидчика ошеломлённо и испуганно — как будто то, что он смог всерьёз её ударить, было для неё полнейшей неожиданностью. Теперь и Ромка разглядел, что она выглядит помятой, взлохмаченной и вообще смотрит на него так, будто напал первым именно он…
— Ты что творишь, парень?! — мужчина, стремительно подойдя к ним, схватил его за грудки. — Ты зачем её бьёшь?! Совсем совесть потерял?!
Ромку обуяла неожиданная усталость, да такая, что он повис, глядя на незнакомца скучным взглядом. Тот был настолько рассержен, что едва ли поверил бы в то, что бешеная девка сама кинулась в драку, не выдержав оскорблений…
— Он бешеный какой-то! — безумная, видимо, вспомнила, что ей больно, и принялась прикидываться жертвой. — Я шла, никого не трогала…
Чувствуя, что шансов на спасение у него всё меньше, Ромка принялся брыкаться и вырываться из хватки незнакомца.
— Отпусти меня, сволочь! Она сама на меня кинулась!
— Ага, сама… В полиции объяснишь, кто на кого кидался…
— Да как будто меня там не знают! Сколько раз уже там был, и сколько ещё буду! — ухмыльнулся Ромка. — Там фамилию «Тварин» уже наизусть выучили, им лишь бы от меня избавиться…
Девушка изумлённо уставилась на него, забыв даже про кровоточащий нос. Ромка даже не сразу понял, почему — в этот момент открылась дверь, и из зала вышла высокая и худая женщина в узком чёрном платье.
— Даша?! — удивилась она, увидев девушку, зажимающую лицо. — Что здесь происходит?!
Догадавшись, что это её мать или кто-то подобный, Ромка подумал, что ситуация серьёзно осложняется и решился бежать: несильно пнув мужчину в ногу, он добился того, что тот на секунду ослабил хватку (озаботившись испачканной штаниной), вырвался и ринулся прочь.
— А ну стой!!! — крикнул ему вслед мужчина, но не погнался: посмотрел на мать с дочерью. Озаботился, видимо, ранением, последней и, засуетившись, предложил ей платок.
— Спасибо…
— Даша, я всё ещё жду объяснений, — потребовала женщина.
— На неё накинулся этот придурок… — сказал мужчина. — Уж не знаю, что они не поделили, но бить девушку — это чистое хулиганство… Ловить таких тварей нужно, мало ли, кем вырастут…
Женщина, казалось, даже на него не смотрела, а обращалась только к Даше.
— Кто он был? Он твой знакомый?
— Он меня толкнул, когда я выходила, а потом бить начал…
— Он, вроде бы, сказал, что его фамилия Тварин… — неуверенно вставил мужчина, кажется, начинающий чувствовать себя неловко. Чтобы этого избежать, он огляделся по сторонам, увидев лежащую под ногами трость, наклонился, подобрал её и протянул Даше. — Вот, держи…
Женщина удивилась.
— Моя дочь не инвалид и с тростью не ходит! Что за глупости?!
— Но это и не моя тоже… — мужчина пожал плечами.
— Я вспомнила!!! — внезапно сказала Даша сквозь платок. — Там девушка на сцене выступает, она трость потеряла… Наверное, он у неё и украл…
Мужчина нахмурил брови.
— Но зачем ему… Да ну, не мог же он украсть у инвалида…
— Мужчины способны и не на такое, — с ощутимым презрением произнесла женщина, чуть морща нос. — Пожалуйста, отдайте трость девушке, которая её потеряла. До свидания. Даша, идём, тебе нужно умыться…
* * *
Как только свет на сцене восстановился, перестав мелькать, а музыка стихла — король Оселок (он же Колобок) обнаружил себя на сцене в одиночестве и вскинул руки к небу.
— О горе мне!!! — восклицал он, от чего Серёжа с Костей, стоящие рядом с кулисами, прыснули в кулаки. — Мою дочь похитил зловещий колдун Адам! О, кто же сможет спасти её из его коварных лап?!
В этот момент на сцену с разных сторон выбежали Орландо и Оливер, покорно склонившие колени перед королём. Оба они были одеты в туники и трико, и оба немного напоминали Робин Гудов.
— Ваше благородное величество, всё ли с вами в порядке?! — спрашивал один.
— Можем ли мы как-то утешить ваше горе, о благородный король?! — вторил ему другой.
— О два доблестных рыцаря! Зловещий колдун Адам украл мою прекрасную дочь Розалинду!..
Как только он это договорил, за кулисы, где прятались Тамара, Света и Нюра, заглянул мужчина в зелёном пуховике. Он оглядел присутствующих взглядом, а затем поднялся к ним. В руках он — к удивлению Тамары — нёс Стикер!
— Извините, — шёпотом спросил он, — никто из вас не терял трость?
— Это моя! — сказала Тамара чуть громче, чем следовало, ойкнула от взгляда Светы, понизила голос. — Спасибо, где вы
