Михайловна уехала с ними. Они будут сражаться, а если кого ранит, так она будет перевязывать.
Они так быстро собрались и уехали, что даже попрощаться не удалось как следует.
Немного погодя оказалось, что и Коля уезжает. Он в одном отряде с Иваном Сидоровичем. И они едут всем отрядом в уездный город Нолинск. Их отряд объявит в Нолинске Советскую власть и будет ее защищать!
Коля пришел прощаться, а Яночка чуть не плачет.
— Забудешь? — спрашивает она.
— А олень-то на что? — сказал Коля и вынул из мешка коробочку, а из коробочки достал Мишкин подарок. Вот он — олень — золотые рога. И одна ножка у него обклеена бумажкой, а на бумажке написано:
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
— Посмотрю на оленя, — сказал Коля — и сразу всех вспомню!
Взял оленя за ножку, обклеенную бумажкой:
— Мишку вспомню!
Взял за другую ножку:
— Сережку вспомню!
Взял за третью ножку:
— Тоську вспомню!
Взял за четвертую ножку:
— И тебя, Яночка, вспомню!
Вот как пригодился Мишкин олень!..
Сережка уехал, Коля уехал, остались у Мишки Тоська и Яночка. Но толку от этого мало. Сигизмунд, их папа, никуда их не выпускает, держит почти взаперти. И он стал собираться — хочет вернуться в свою Польшу.
Ардальон спрашивает:
— Почему уезжаешь? Советская власть не нравится?
— Нет, я не против! — говорит Сигизмунд. — Только домой хочется, где родился. А пока — хоть поближе к дому.
Но Сигизмунд говорит не всю правду Дело-то в том, что Гэля, старшая дочь, вовсе ушла от него. Она вышла замуж за того в бескозырке, который все провожал ее домой с работы.
Сигизмунд был против, а она все равно вышла.
Теперь он боится, что Яночка и Тоська тоже уйдут от него. Вот и держит их взаперти и хочет увезти навсегда.
А Яночке не хочется уезжать: у нее тут Коля и Сережка немножко. А там, в Польше, у нее никого нет.
Толька и Тайка тоже уехали. Они — на другую квартиру, далеко от Мишки. У них имущества много — переезжали на трех лошадях, на трех телегах. И когда грузились, разбили своего Наполеона — французского царя. Их мама стала ругаться, а папа сказал: «По нынешнему времени это даже неплохо».
Это он к тому сказал, что нынче цари не в почете. Но Мишка знает, что они до сих пор хранят в сундуке портрет царя Николая. Если он вернется, так они сразу повесят этот портрет.
Но Сережка сказал, что больше никогда не будет царя, так что они зря хранят этот портрет.
Врагов тоже не стало. Давным-давно удрали куда-то и Маевский, и старый черт. А потом исчез Симка Знаменский.
Куда он делся? За кого он теперь? Под каким знаменем ходит?
Его сестра Ленка говорит:
— Что случилось, что случилось!.. Симочка уехал ненадолго и вдруг потерялся… Ах, что делается, что делается!..
Но они не горюют. Они, наверно, знают, где теперь болтается Симка.
Эта Ленка такая же вредная, как и он! Сидит барыней у себя на балконе и поет ехидную песенку:
⠀⠀ ⠀⠀
Раньше был я дворник.
Звать меня Макаром,
А теперь на фронте
Главным комиссаром.
⠀⠀ ⠀⠀
Это она смеется над большевиками, над комиссарами.
Но Ардальон говорит, что вся их семейка давно у него на примете. И что наши дворники все равно надают их генералам.
Вот один только Ардальон и остался сейчас у Мишки.
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
Ардальон и беленькая Катя
⠀⠀ ⠀⠀
Нежданно-негаданно Ардальон привел в дом какую-то беленькую девушку.
Он привел ее ночью, втолкнул и закричал:
— Не реви, дурочка! Раздевайся! Видишь — обмерзла вся!
На шум выскочила Мишкина мама. Ардальон сразу к ней:
— Вот, займись-ка, Машенька! — Он уже давно зовет Мишкину маму не Марьей Ивановной, а просто Машенькой. — Успокой-ка дурочку! А то она думает, что я ее съем!
Мама увела неожиданную гостью к себе. Мишка проснулся и видит — вот она:
Деревенская. Белые волосы из-под платка. В лаптях. А полушубок весь в заплатах: заплата на заплате сидит и заплатой погоняет. Или можно сказать, как говорила тетя: из-за гостей не видно хозяев.
Мама сняла с девушки полушубок, платок, взялась за лапти, а девушка как закричит:
— Ой, пальчики мои, пальчики!
Это у нее застыли ноги на холоду, а как стали в тепле отходить, — так и стало больно.
Мама вылила последний денатурат из спиртовки и оттерла ей пальчики. Потом помыла ее в тазу, переодела в свое белье и положила с собой.
Девушка оттаяла и немного рассказала о себе.
Оказывается, Ардальон подобрал ее на вокзале. Она была там, потому что ей больше некуда.
Она жила в деревне. Потом отца ее убили на войне. А мать сама умерла от тифа. Ей стало нечего есть — она притопала в город. А идти некуда — никого не знает.
Она так бы и замерзла, голодная, кабы не Ардальон.
А зовут ее Катериной… «Катей, Катей, Катенькой…»
Утром Ардальон спрашивает у Кати:
— Ну-ка, на что ты годна? Куда тебя деть?
Оказывается, Катя не знает городской работы. Она может доить коров, может боронить. А этого здесь не надо.
— Что же мне с тобой делать? — говорит Ардальон. И вдруг догадался, спросил:
— Ты, может, грамотная?
И пояснил:
— Можешь читать книжки?
— Могу! — говорит Катя. — Я два класса кончила.
— Ой, врешь! — сказал Ардальон, а сам обрадовался. — А по-письменному прочтешь? Не книгу, а где рукой писано.
— Прочту, — неуверенно сказала Катя.
— Сейчас проверим, — сказал Ардальон, — а на слово мы не верим. Вон у меня на столе воззвание. Ну-ка, давай отсюда!..
Катя начала разбирать. Сначала она читала медленно, неуверенно, а потом приободрилась и стала читать быстрее:
«Товарищи! — читала она. — Неужели мы дадим врагам народа по-прежнему царить над нами?.. Нет, товарищи, этого не будет! Мы не допустим возврата к старому! Довольно господам капиталистам, банкирам, помещикам править нами…»
— Кончай! — сказал Ардальон. — Не верил в чудеса, а тут чудо — девка из деревни, а грамотная! Два класса кончила! Профессор, а не девка!
Ну, вот что: пойдешь работать на почту, будешь разносить письма! Пойдешь?
— Ладно! — боязливо сказала Катя.
— Сказано — сделано! А жить будешь здесь. Мне двух комнат много. Я маленькую отдам тебе, а сам буду жить в конторе.
Так и сделали. Ардальон стал жить в большой комнате, где когда-то жили Отто и Беккер. А Катя
