В этот вечер пришёл к нам в гости Карленс.
- Какая у вас красивая люстра, - говорит, - в форме крокодила. Оригинально. Какой приятный зелёный свет.
- Разумеется, зелёный, - отвечаю, - если б крокодилы были лиловые, получился бы приятный лиловый полумрак.
Вдруг сверху крокодил говорит крокодильим голосом:
- Выверни пробки. У меня живот перегрелся.
- Интересно получается, - говорю, - ты лампочки глотаешь, а я должен пробки выкручивать. Выплюнь лампочку.
- Ни за что. - И висит под потолком, постанывает.
- Отпусти лампочку, я тебе карманный фонарик подарю.
Не отпускает. Лампочку он, видите ли, сам поймал, его добыча. "Как бы живот у него не прогорел, - думаю. - Прожжётся в животе дырка - что тогда делать? А ведь он в сущности не такой уж плохой крокодил. Бывало, на рыбалке всегда отцепит от коряги блесну, а то и всю корягу притащит, на которой полно зацепившихся блёсен. И вообще-то он добросердечный крокодил, мягкий".
Я вывинтил пробки, взял клещи и перекусил провод. Ну, а лампочка осталась у него в животе.
Карленс как увидел тогда крокодила с лампочкой - просто остолбенел.
- Не может быть, - говорит, - чтоб это - живой крокодил! Как-то не верится.
- Не веришь - потрогай, - сказал я, - положи ему руку в пасть.
Боится. И зря боится. Зубы крокодильчику я давно обточил, как раз после того, как он перегрыз трубу центрального отопления. Мы-то в театре были, когда он грыз. Потоп ужасный! Вода хлещет, а он доволен. Хорошо ещё - мы вовремя вернулись.
Карленсу очень понравился наш крокодил. Он стал приходить в гости чуть не каждый день. То морковку крокодилу принесёт, то свеколку, малинового джема банку притащил.
Смотрю я - теряет крокодил свой красивый зелёный цвет. Я-то его огурцами кормил, зелёным горошком, а уж если резинки стиральные, ну, эти, ластики, только зелёные. А тут - красное. И я запретил Карленсу кормить моего крокодила.
Тогда Карленс взял и сам купил себе крокодила. И Дилом назвал. А моего, я забыл сказать, звали Кроко.
Вот тут и начались настоящие ужасные дела!
Летом, только мы приехали на дачу, крокодилы сразу нам устроили нильские грязи. Всю воду из бочки вылили в клумбу и начали месить животами землю. Подпрыгнут - и животом об землю: хопад! хопад! хопад! ра-па-па! Расшлёпали землю, как блинное тесто.
Пришли мы домой, а из грязи - четыре страшные глаза торчат!
А на другой день забрались они в сарай и решили поиграть. Надо сказать, что на ум крокодилам всегда приходят глотательные игры.
Кроко говорит:
- Будем бросать друг другу вещички. Кто поймает и проглотит на лету - тот победитель, а кто не поймает - тому водить. Кидай ты первый - я ловить буду.
Дил схватил с полки гвозди (в жестяной банке) и бросил.
А Кроко недаром на лампочке тренировался - разинул пасть и все гвозди проглотил. Потом плоскогубцы и молоток.
Дил тогда бросил висячий замок, амбарный, ржавый такой. Кроко пасть разинул, но замок мимо просвистел. Крокодилы поменялись местами.
Дил сразу проглотил складной метр (в сложенном состоянии), садовые ножницы, четыре теннисных мяча и ракетку для бадминтона. А Кроко потом проглотил гантелю.
Вечером Кроко говорит:
- У меня тяжёлый живот.
- А что у тебя в животе?
- Гантеля.
Я как-то сразу не поверил и подумал, что Кроко просто не знает иностранных слов и называет гантелей какую-нибудь болезнь.
- Ты знаешь, что такое гантеля?
- Это очень тяжёлая штука.
- И где сейчас эта штука?
- Тута, - сказал Кроко и похлопал себя по животу.
Я быстренько завел машину, кинул Крокодила в багажник, и мы помчались на рентген.
Врач сделал рентген и говорит:
- Хаос!
- Чего-чего? - не понял я.
- Хаос! - повторил врач. - У него в животе - хаос!
- Не может быть, - сказал Кроко, - там - гантеля!
- Помолчи, - сказал я.
- Хаос! - крикнул врач.
- Какой хаос! Это гантеля с шарами на конце.
- Молчи, крокодил! - зарычал врач. - В металлолом! На переплавку его!
Нервный такой врач оказался.
- Не надо его в металлолом, доктор, - попросил я. - Сделайте ему клизму.
- Какая клизма?! В операционную!
И беднягу Кроко потащили в операционную. И конечно, во время операции обнаружились ещё кое-какие крокоделишки. То есть карбюратор от мотоцикла "Ява".
После всех этих горестных дел решили мы с Карленсом, что больше нельзя так мучить крокодилов. Каждая, как говорится, животинка должна жить там, где её воздух, её вода. А у нас воздух малокрокодилий и вода в реках слабокрокодилья.
И вот однажды подвели мы Кроко и Дила к большой карте мира. Постелили карту на пол.
- Вот он, Нил! - заорал Кроко и хотел уж хлопнуться об карту животом, но мы его удержали.
Кое-как втолковали мы крокодилам по карте, как добраться до Нила: Чёрное море, пролив Дарданеллы, а там и до Нила рукой подать.
На нос Кроко компас привязали, а у Дила на хвосте нарисовали схему всего путешествия.
Провожая их в дальний путь, я особо не плакал. Каждая, как говорится, животинка должна жить у себя дома. Пусть теперь светит им белое нильское солнце, пусть греют их чёрные нильские грязи.
Часто вспоминаю я Кроко и Дила. Как только услышу слово, которое начинается на "кро" - крокус, кросс, кровать, кролик, крошка, нападает на меня тоска, слезы подступают к горлу. Какие хорошие, какие добрые, мягкие были крокодилы! Всю моль выловили, все блёсны отцепили. А как дрова пилили хвостом, а как банки консервные зубом открывали!
Конечно, они крокодилили, кроказничали, но были вполне крокомилые.
На этом крокосказке - крококонец.
