и сжимали его, как в тисках.
Только этого недостаточно. Конечно, Дымка заботливо вылизывала котёнку ушки и очень ласково с ним обращалась, но никто не хотел говорить с Питером, да и не к кому было прижаться ночью в темноте, чтобы почувствовать себя в безопасности.
А ведь прежде кто-то его любил. У Питера была семья. Мама, братики и сестрички: просто он их почти забыл. Зато ему смутно вспоминалось, как его нежно убаюкивали, вылизывая шёрстку.
В музее можно остаться на время, но разве это дом? Питер перестал умываться и тяжело вздохнул. Всё-таки глупо возвращаться на улицу, когда есть хорошее укрытие, где ещё и кормят. Да и как он выживет в одиночку?
Но разве дом не стоит того, чтобы за него бороться?
Питер ещё прятался за тигром, размышляя, как ему быть, когда поблизости раздался странный шорох. Котёнок вздрогнул и опасливо выглянул из-за витрины, очень надеясь, что не наткнётся на крысу. Борис слишком уж увлечённо о них рассказывал и на вчерашней экскурсии, и сегодня.
Это и в самом деле оказалась не крыса, а Таша, смотревшая на Питера большими от испуга глазами. Шерсть у неё стояла дыбом, усы топорщились в разные стороны.
– Что такое? – спросил Питер. – Ты в порядке?
Полосатая кошечка выглядела так, будто за ней гнались страшные чудовища. Питер встревоженно огляделся. Вдруг они где-то рядом?
– А… это ты, – сказала Таша и перевела дыхание. – А я думала… ох…
Она смущённо переступила с лапки на лапку.
– За тобой кто-то бежал? – обеспокоенно уточнил Питер.
– Нет.
Таша медленно покачала головой, а потом оглянулась и приблизилась к витрине с тигром.
– Обещай, что никому не скажешь?
Питеру вдруг стало очень-очень тепло на душе. Секрет! Таша хочет поделиться с ним секретом!
– Обещаю, – честно ответил Питер, молясь, чтобы это не оказалось жестоким розыгрышем Бориса и Бьянки.
– Только волчица меня пугает, – робко пробормотала Таша.
– О-о-о… – протянул Питер и посмотрел на чучело хищника с грозным оскалом.
Питеру почудилось, что зверь вот-вот зарычит и набросится на них!
– Меня тоже, – признался он.
– Правда? – с облегчением и лёгким удивлением произнесла Таша. – Я думала, уличные коты ко всему привыкли и ничего не боятся.
Питер кивнул:
– Да, мы много всего жуткого видим, как раз поэтому волчица меня и пугает. Она похожа на огромную немецкую овчарку, которая однажды преследовала нас с Корюшем целую ночь, пока мы не забрались на крышу дома по пожарной лестнице и не спрятались за трубой. Собака не смогла за нами вскарабкаться, но лаяла до самого утра!
Таша поёжилась и закрыла глаза.
– Ой, даже представлять не хочется.
– Извини, я сделал только хуже, – виновато сказал Питер. – Но зачем ты сюда пришла, если боишься волчицу?
– Если честно, я повсюду тебя искала, – объяснила Таша и ткнулась в котёнка мордочкой.
Питер этого не ожидал и чуть не отшатнулся.
– Меня? – пропищал он.
– Да. Прости, что убежала тогда из Оружейного зала. Да, Борис – мой брат, но мне совсем не нравится, как он с тобой обращается. И Бьянка ненамного лучше! Извини нас, пожалуйста. Мне очень за них стыдно.
Питер ошарашенно посмотрел на неё, а Таша продолжила:
– Может, Борис просто тебе завидует. Он всегда жил в музее и наверняка мечтает о великих приключениях в большом мире. У него ведь каждый день проходит одинаково. Бродит по залам, ищет, чего бы вкусного стащить…
– У меня тоже не было великих приключений, – пробормотал Питер.
– Неправда, – возразила Таша, пружиня на лапках. – Ты прибыл в наш музей под покровом ночи, в страшный ливень, и никто не знает, откуда ты взялся.
– Я ведь и сам не знаю, – мрачно ответил котёнок, глядя в пол. – И это ужасно. Выходит, что везде я – чужой.
– Да? Ты и впрямь так думаешь? А по-моему, это очень загадочно, таинственно и даже сказочно!
Питер чуть выпрямился и поднял голову.
– Сказочно? – повторил он.
– Ну конечно! Я ужасно тебе завидую. И мой брат, наверное, тоже. Честное слово, я не ожидала, что на тебя так сильно повлияют подколы Бориса и Бьянки. Знаю, они над тобой смеются, а в музее о тебе шепчутся, но это только потому, что ты недавно здесь появился и немножко от нас отличаешься. Это же ерунда. И вообще – не им решать, оставаться тебе или нет. Дедушка Айвен считает, что наши двери должны быть открыты для всех котов. Ты… ты ведь не покинешь нас, правда? – с надеждой спросила Таша. – Тебе тут нравится?
– Я собирался уйти, – ответил Питер. – Только я совсем не ориентируюсь в городе. Всегда ходил за Корюшем хвостом и как-то не задумывался, где какая улица. Даже не представляю, как бы я нашёл свой настоящий дом.
– Наш музей – твой настоящий дом, – твёрдо произнесла Таша. – Ты здесь не чужой.
– Но я – мелкий и тощий, – грустно сказал Питер. – И других чёрных котов в музее нет. Никто на меня ничуть не похож. И ещё… – котёнок понизил голос и зашептал: – Я за всю жизнь ни одной крысы не поймал. Или мыши.
– Да и я тоже, – призналась Таша. – Мы же ещё маленькие. Некоторые крысы гораздо больше нас.
– Значит, Борис их пока не ловил? – уточнил Питер, не понимая, радоваться ему или бояться.
– Нет. У нас есть только игрушечная мышка с хвостом из перьев. Бьянке её подарила одна девочка. Странные иногда встречаются посетители. Как можно не различать мышей и птиц? – фыркнула Таша.
– Я думал, вы все умеете охотиться, – заметил Питер: настроение у него немножко поднялось.
– Мы учимся, – объяснила Таша. – У мамы и у дедушки Айвена. Хотя он часто ворчит, мол, мы совсем бесполезные. Слушай! А если бы ты поймал крысу, тебе стало бы легче? Ты бы не чувствовал себя чужим?
Питер нервно сглотнул, вспоминая жёлтые острые зубы и похожие на плети хвосты, однако ответил:
– Да.
Таша решительно кивнула:
– Хорошо. Тогда давай искать крысу!
Котята много часов крались по галереям, вынюхивая крыс, и у Питера начали болеть лапки. К счастью, в Египетском зале никого не было. Таша объяснила, что уже час обеда, и посетители пьют чай с кексами в кафе.
– Ты уверена, что в музее вообще есть крысы? – спросил Питер, усаживаясь рядом с каменным львом.
– Да, конечно, – заверила его Таша, огляделась по сторонам и вздохнула. – Мы время от времени встречаем их в коридорах, но они быстро убегают. И вечно доставляют музею неприятности. Крадут еду из кафе, а иногда добираются даже до экспонатов.
Кошечка подалась вперёд и мрачно прошептала:
– Они прогрызли дырочки в красивом шёлковом кимоно из японской коллекции, вышитом листьями и ягодами вишни. Наверное, хотели слопать вишенки!
– Они же несъедобные, – удивился Питер.
– Ага, но крысы этого не сообразили, – ответила Таша. – Они слишком глупые.
Котята не заметили, как в тени за статуей мелькнул длинный голый хвост. И не услышали сердитое шипение обиженной крысы и тихий топоток её лапок, когда она поспешила рассказать обо всём своим друзьям.
Питер покачал головой:
– Наверное, музейные коты их переловили, и крыс
