иным путем. Возможно, не менее славным, но – иным.
К юбилею было приурочено специальное интервью, которое для журнала «За рулем» взял легендарный историк отечественного автомобилестроения Лев Михайлович Шугуров. В ответах на вопросы Липгарт опять-таки крайне далек от того, чтобы что-то выпячивать, приукрашивать, про «автомобильного короля» – ни слова. Всё коротко и по делу. Но, конечно, и автор интервью, и его читатели прекрасно знали, с кем и о чем идет разговор. «Миллионы автомобилистов знакомы с Андреем Александровичем Липгартом. Не лично, а через спроектированные под его руководством при его участии машины: ГАЗ-М-1, ГАЗ-51, ГАЗ-63, ГАЗ-20, ГАЗ-12 и многие другие. Будучи главным конструктором Горьковского автомобильного завода, он каждую из них наделил частичкой своей души, своего характера. Рациональные и простые по конструкции, неприхотливые и выносливые в работе, они долгие годы несли свою службу» – так начиналось это интервью.
В день юбилея Липгарт был в приподнятом, праздничном настроении. Поздравления принимал в НАМИ, в кабинете Бежана Михайловича Енукидзе. В этот день на имя Андрея Александровича поступило 33 приветственных адресов, 15 писем и телеграмм. Некоторые были с необычными обратными адресами:
«ГВКГ им. Бурденко 3.06.78.
Дорогой Андрей Александрович!
С удовольствием поздравляю Вас с днем Вашего рождения. Конечно, мое поздравление мало чего стоит, и Вы, бесспорно, заслуживаете не только моего, но и многих других, гораздо более весомых поздравлений.
Вы молодец, что не перестаете работать, и давнишнюю Вашу фразу “умирать надо в хомуте” я тоже, как и многое другое, услышанное от Вас, пытаюсь принять на вооружение.
Нередко, и всегда с благодарностью, вспоминаю совместную с Вами работу во время войны, многотрудных положений того времени, из которых мы с Вами выходили не без успеха.
У Вас я увидел настоящую, серьезную и большую конструкторскую, испытательскую и доводочную работу, научился ее организации, а главное, осмысливанию конструкторского дела – в большом и всестороннем смысле этих слов, за что искренне Вас благодарю.
Такой школы, кроме как у Вас, пройти было нигде и никогда невозможно. Более того, я думаю, что если бы судьба не свела меня с Вами, я не был бы чего-то стоящим конструктором.
Примите мою искреннюю благодарность за это и за благосклонное ко мне отношение.
Почему-то моя Татьяна Евгеньевна немножко Вас побаивается, но после последнего разговора с Вами по телефону обо мне решила, что Вы очень милый, и я думаю, в этом она не ошиблась. Всегда при упоминании о Вас говорит: “Уж известно, что ты влюблен в своего Андрея” и т. д.
Ваш Астров.
P.S. Писать о своих болезнях не хочется. Дело это длинное, малоприятное и малоинтересное. Сегодня начался 6-й месяц моего больничного существования, так что я сделался чем-то вроде профессионального больного, а по левой руке – полукалекой. Надеюсь все же выписаться в обозримый срок. Пожалуйста, не падайте на улице, как это сделал я, ведь с этого вся цепочка и началась».
Более официально, но не менее тепло написал бывший коллега по ГАЗу, а теперь многолетний главный конструктор ЗИЛа Анатолий Маврикиевич Кригер:
«Дорогой Андрей Александрович!
В день Вашего славного восьмидесятилетия и пятидесятилетия научно-производственной и педагогической деятельности примите мои самые горячие и искренние поздравления.
Для всех, кто длительно работал под Вашим руководством, день Вашего восьмидесятилетия останется в памяти надолго.
На опыте создания ряда грузовых и легковых автомобилей, а также двигателей, поставленных на массовое производство, Вы научили нас, работавших под Вашим началом, большому трудолюбию, настойчивости и технической принципиальности.
В годы Великой Отечественной войны, когда враг был у порога нашей столицы, Вы были инициатором и руководителем создания объектов армейской гусеничной и колесной техники, которая, будучи своевременно поставленной на поток, помогла нашим самоотверженным Вооруженным Силам создать важный перелом в ходе войны.
Многие из нас, Ваших учеников, на автомобильных заводах нашей Родины работают сейчас в коллективах, создающих образцы новой автомобильной техники.
В этой многотрудной работе по преодолению возникающих препятствий нам всегда помогает опыт, приобретенный в работе под Вашим руководством.
Ваше творческое горение, Ваш огромный опыт, Ваша преданность Делу всегда являются для нас живым примером, достойным внимания и подражания.
В день славного восьмидесятилетнего юбилея от души желаю Вам хорошего здоровья, благополучия и дальнейших успехов в самоотверженном служении нашей Родине.
Глубоко уважающий Вас
А. М. Кригер».
На праздничном банкете всех тронуло выступление Шарапова, который сказал, что после многих лет, проведенных им в лагерях, Андрей Александрович стал одним из очень немногих людей, которые не отвернулись от него по возвращении и оказали помощь и поддержку. Но, наверное, самым приятным подарком для юбиляра стал неожиданный приезд из Горького старых знакомых – Юрия Сорочкина и Николая Добровольского. Сорочкин к тому времени успел побывать главным конструктором на двух заводах, ПАЗе и ЗАЗе. В истории советского автопрома Юрию Наумовичу было суждено остаться не только как «отцу» первых седана, пикапа и бронекорпусов танков Т-60 и Т-70, блестящему кузовщику, но и как автору легендарных бескапотных «пазиков», практически идеальных служебных автобусов 1950–1980-х. Причем идею такого автобуса Сорочкин пробил… вопреки Липгарту, считавшему такой тип автобуса излишним! В Запорожье Сорочкин налаживал всю технологическую цепочку создания ЗАЗ-965, под его руководством создавалось следующее поколение «Запорожца». Но в 1963-м Юрий Наумович вернулся в ставший для него родным Горький, на ГАЗ. На заслуженный отдых Сорочкин уйдет только в 1990-м, за четыре года до смерти…
Но тогда, в 1978-м, до этого было еще далеко. Были и подарки, и поздравления, и неспешный, продолжавшийся несколько часов разговор за чаем. На снимке Добровольского, сделанном на этих посиделках, юбиляр от души смеется чему-то. Сколько же связывало их – тех, кто видел молодость ГАЗа, прошел вместе все 1930-е, войну, видел, как рождалась «Победа»!..
Официальная трудовая биография Андрея Александровича завершилась в последний день мая 1979 года, за пять дней до его 81-летия. В трудовой книжке появилась запись: уволен по собственному желанию в связи с выходом на пенсию по статье 31 КЗОТ РСФСР. По сложившейся традиции, новоявленного пенсионера чем-то одаривали, для Липгарта таким подарком стали настенные электронные часы, «писк моды» тех лет. Запись об этом тоже появилась в трудовой. Последняя награда в его жизни. В последний раз двери проходной НАМИ закрылись за его спиной.
…А в августе 1979-го, на даче, случился инсульт. Инсульт, после которого человек жил еще семь месяцев. Первый из них был проведен в больнице в Измайлове, на 15-й Парковой, а потом Липгарта перевезли домой. У его постели круглосуточно дежурили родные. Андрей Александрович не спал ночами, иногда садился в кровати и спускал с нее ноги, будто бы
