К концу апреля 1954 года для четы Ивановых пришла первая в их семейной жизни, хотя и немного запоздавшая, по норвежским меркам, весна. Хозяйка дома, фру Орун, копалась в своем садике допоздна. Именно допоздна, а не дотемна. Потому что уже в мае в Осло приходят белые ночи. Каштаны, обступавшие дом Ивановых с обеих сторон, высоко подняли свои стрельчатые свечи. В палисаднике под окнами расцвела душистая сирень. А у соседей весенним цветом покрылись абрикосы и миндаль. Одуряющим запахом обдавала прохожих на улице белопенная черемуха. Казалось бы, черемуха и миндаль не могут соседствовать в одном саду. Их разделяют обычно тысячи километров. В Осло же север и юг как бы сошлись на одной широте. И это чудо принес теплый благодатный гольфстрим. Течение это ежеминутно дарит стране фиордов столько тепла, сколько дает сжигание ста тысяч тонн нефти. От такой горячей печки на северной широте зацветет и миндаль!
К весне 54-го года Евгений Иванов понял, что никаких слабостей, связанных с плохим знанием норвежского, недостаточным знакомством со страной и ее людьми, он уже более не ощущал. Приемы в советском посольстве и частые переговоры с членами правительства, праздничные церемонии и регулярные спортивные состязания, на которых ему доводилось присутствовать, а порой и участвовать, сослужили свою службу: он оброс нужными для оперативной работы связями и контактами.
Познакомился Иванов и с членами королевской семьи. Больше всего его тогда поразило, что все они ездили по городу безо всякой охраны. Тогдашний кронпринц, а впоследствии король Норвегии Улоф V, сам водил свою «Симку», совсем не шикарный для наследного принца автомобиль. В нем же он возил и своего сына Гарольда, принявшего уже позднее, в январе 1991 года, после смерти отца, норвежский трон.
Его дед — легендарный Хокон VII, ставший в начале века первым монархом независимой Норвегии, — был и вовсе не похож на короля. Иванов нередко оказывался рядом с ним на соревнованиях в Хольменколлене. Старик обожал лыжный спорт и старался не пропускать ни одного мало-мальски важного заезда. Так вот в Хольменколлене Хокон VII появлялся в скромной коротенькой курточке и кепке с наушниками. По виду никак нельзя было сказать, что это король.
До 33-летнего возраста он им и не был. Будущий монарх Норвегии появился на свет в Дании. Кристиан Фредерик Карл Георг Вальдемар Аксель, или попросту принц датский Карл, был вторым сыном будущего короля Дании Фредерика VIII. Он принадлежал к королевскому Дому Ольденбургов, ставшему монаршим домом Датского королевства в 1448 году. Дом этот был связан родственными узами со знаменитым немецким родом Шлезвиг-Гольштейнов, от которого произошли многие королевские дома Европы.
Принц датский получил строгое воспитание. В 14 лет он стал кадетом, а позднее окончил Морскую офицерскую школу. В 1896 году принц Карл женился на принцессе уэльской Моод, младшей дочери английского короля Эдварда VII. В 1905 году после расторжения шведско-норвежской унии и провозглашения независимости Норвегии стортинг страны на основе общенационального референдума избрал датского принца монархом Норвегии. Так принц Карл стал королем Хоконом VII.
Час испытания пробил для Его Величества 9 апреля 1940 года, когда в страну вторглись гитлеровские войска.
— Мы, русские, мало знаем о судьбе Норвегии в годы Второй мировой войны, — говорил Иванов. — Конечно, главные события войны происходили не в Скандинавии. Но гитлеровская оккупация стала тяжелым испытанием и для норвежцев.
В результате тщательно спланированной и стремительной операции вермахта под кодовым названием «Везерюбунг» немецкие войска всего за четыре часа боевых действий оказались на улицах Осло и Копенгагена. Нейтралитет двух мирных скандинавских стран был безжалостно растоптан.
Над фортом «Атгешус», штаб-квартирой норвежской армии, взмыл флаг со свастикой. Фашисты быстро взяли под контроль аэродромы и порты страны. Внезапность событий, впрочем, не помешала норвежцам одержать 9 апреля пусть небольшую, но ощутимую победу. Огнем артиллерии в Осло-фиорде был потоплен тяжелый немецкий крейсер «Блюхер».
Лидер местной нацистской партии Видкун Квислинг тут же заявил в Осло, что он берет власть в стране в свои руки. Без поддержки немецкого штыка ему рассчитывать было не на что. На довоенных выборах норвежская нацистская партия не получала больше двух-трех процентов голосов.
Монарх и стортинг страны были вынуждены оставить столицу и обосноваться на севере страны. Там британские и французские войска вместе с норвежцами сражались, пытаясь освободить Тронхейм и выбить гитлеровцев из Нарвика. В этот порт из соседней Швеции поступала железная руда, которая затем морем переправлялась в Германию, чтобы питать военный молох нацистов.
После кровопролитных боев Нарвик был освобожден. Но в конце мая сорокового года под натиском немецких войск пал Париж. Войска союзников были вынуждены покинуть Норвегию. В них отчаянно нуждались на родине.
7 мая Хокон VII вместе с правительством страны отплыл на английском крейсере «Девоншир» в Англию. Через три дня Норвегия капитулировала. Гитлер потребовал от Хокона VII отречения от престола и назначения на пост премьер-министра страны своего ставленника Видкума Квислинга. Король решительно отверг требование захватчиков. Стортинг поддержал решение монарха. Парламентарии страны заявили, что «Норвегия и норвежцы будут бороться с нацистской оккупацией до победного конца».
Будущие пять лет, вплоть до триумфального возвращения на родину, Хокон VII и стортинг будут находиться в Лондоне, став норвежским правительством в изгнании. А регулярные выступления монарха по радио Би-би-си с обращениями к своему народу станут серьезной моральной поддержкой для всех норвежцев.
После освобождения Норвегии Хокон VII и правительство Норвегии вернулись домой. Своим мужеством, патриотизмом и демократическими взглядами первый король независимой Норвегии завоевал сердца соотечественников. Его авторитет после войны признал весь мир.
— Это был мудрый политик и замечательный человек, — вспоминал о встречах с Хоконом VII Евгений Иванов. — Даже внешне он производил неизгладимое впечатление. Высокий, под два метра ростом, вытянутый как струна, с лысой головой, украшенной кошачьими усами, большим горбатым носом и оттопыренными ушами — норвежский конунг скорее напоминал мне героя романа Сервантеса Дон Кихота Ламанчского. Я не раз был гостем Его Величества. После злополучного падения в ванной комнате своего дворца и перелома шейки бедра он передвигался по дому в инвалидной коляске. Здоровье и самочувствие уже не радовали его так, как в молодые годы. Но король не терял присутствия духа.
