Ознакомительная версия.
Таким образом, мы должны были сначала взять деревню Гомели и выбить оттуда противника. После этого нам предстояло под обстрелом переправиться через ров с водой (канал), вывести из строя доты вблизи рва и наконец подавить полевые укрепления и захватить огневые точки, лежавшие в глубине линии советской обороны, если, конечно, наша артиллерия их до того не разрушит.
Через санитаров всех рот я оповестил личный состав нашего батальона о том, что за шесть часов до атаки нельзя ничего есть. Тем самым значительно повышались шансы выжить при ранениях в брюшную полость. Я указал на то, что даже один ломоть хлеба, съеденный перед боем, вызывает такой прилив крови в сосудах желудка и кишечника, что значительно увеличивается опасность внутреннего кровотечения при ранениях в живот.
Для проведения совещания с Нойхоффом, Хиллеманнсом и Кагенеком на командный пункт батальона прибыли командир полка полковник Беккер и полковой адъютант фон Калькройт. Во время совещания санитары раздали офицерам зеленые противомоскитные сетки. Это стало необходимо, так как летом в этой болотистой местности буквально не было спасения от комаров и других кровососов и особенно от огромных бурых слепней, которых мы прозвали «пикирующими бомбардировщиками». В сумерках и ночью остервенело набрасывались на свои жертвы миллионы комаров.
Накануне атаки, в 20:00, Нойхофф собрал офицеров своего батальона на еще одно совещание. Еще ярко светило солнце, но жара уже спала. Где-то какой-то солдат исполнял любимую мелодию на губной гармошке, его товарищи подхватывали хором припев песенки. Теплый ветерок разносил от полевой кухни аппетитный запах неизменного гуляша. А всего лишь в полутора километрах от нас русские напряженно ожидали нашей атаки…
На офицерском совещании присутствовали также капитан Ноак из 14-й противотанковой роты, обер-фельдфебель Шайтер из 13-й роты пехотных орудий, передовой артиллерийский наблюдатель и обер-лейтенант из саперной роты. Вместе с другими офицерами батальона они внимательно слушали Кагенека, который излагал разработанный им совместно с Нойхоффом и Хиллеманнсом план предстоящей атаки.
Сразу после артиллерийской подготовки надо было стремительным броском овладеть деревней Гомели и прочесать ее в поисках притаившихся красноармейцев. Капитан Ноак и обер-фельдфебель Шайтер со своими противотанковыми и пехотными орудиями должны были как можно быстрее занять позицию на только что захваченной территории и с близкого расстояния открыть огонь прямой наводкой по действующим вражеским дотам. Под прикрытием этого огня штурмовые группы гренадеров при активной поддержке саперов, подразделений огнеметчиков и подрывников должны использовать любую возможность для переправы на другой берег. Как только они перейдут вброд ров с водой или переправятся в надувных лодках через озеро, лежащее справа от деревни, они должны атаковать находящиеся на берегу вражеские позиции и огневые точки и уничтожить их. Тем временем все остальные саперы, не принимающие участие в атаке, должны как можно быстрее с помощью подручных средств восстановить разрушенный мост. По мосту будут переброшены находящиеся в резерве роты, которые расширят плацдарм и окопаются. После того как мост будет достаточно укреплен, по нему на другой берег переправятся и остальные подразделения батальона вместе с тяжелой техникой, которые сразу же продолжат атаку на лежащий в трех километрах мост у деревни Далецкое. А уже оттуда будет предпринята новая атака. Нашей задачей дня была точка 62 на карте.
На основе этого плана атаки нашего батальона я составил свой план наиболее эффективного использования медицинского персонала. Унтер-офицер Вегенер и Петерман должны были в ходе всей атаки оставаться при штабе батальона. Обер-ефрейтор Мюллер должен был, соблюдая все меры предосторожности, следовать за атакующими подразделениями на своей телеге, запряженной трофейными лошадками. При этом он должен был избегать излишнего риска. Кроме того, Мюллер должен был указывать путь санитарным машинам, курсирующим между расположенным близко к линии фронта батальонным перевязочным пунктом и дивизионным медицинским пунктом. Ему было разрешено присоединиться к штабу только тогда, когда все боевые действия закончатся. Оберштабсарцт Шульц предоставил в мое распоряжение вторую санитарную машину, водитель которой должен был поддерживать постоянную связь с Мюллером. Дехорн и я должны были оставаться вместе с атакующими подразделениями, чтобы иметь возможность как можно быстрее оказать помощь раненым.
После того как командиры подразделений, прибывших для нашей поддержки, отправились к своим бойцам, офицеры 3-го батальона еще ненадолго задержались в штабе. Нойхофф сохранял очень серьезный и озабоченный вид, Хиллеманнс, как всегда, был занят своей ежедневной возней с бумагами. Кагенек, Штольце и Ламмердинг, действуя по принципу «только не показывать виду», как обычно подтрунивали друг над другом. И наши младшие офицеры не проявляли особого беспокойства по поводу завтрашнего дня. Напротив, казалось, что большинство офицеров никак не могли дождаться того момента, когда же начнется настоящее дело. Наконец Хиллеманнс сложил все свои бумаги и раздал отдельным подразделениям батальона копии приказа Нойхоффа о предстоящей 15 июля 1941 года атаке.
Этот приказ заканчивался словами: «Мы, военнослужащие 3-го батальона, офицеры, унтер-офицеры и рядовые, идем в бой с верой в нашу победу за фюрера, народ и отечество! На фронте, 14.07.1941. Подпись: Нойхофф, майор».
При свете последних лучей заходящего солнца я написал длинное письмо Марте, стараясь особо не касаться опасностей предстоящего боя. Я очень устал и был рад, что у нас оставалось еще несколько часов на сон. Только в 3 часа утра наши солдаты должны были занять свои исходные позиции.
* * *До рассвета оставался один час. Наши хорошо замаскированные роты залегли скрытно от вражеских глаз в высокой траве, за кустами и на ржаных полях. Позади нас заняли позиции тридцать восемь артиллерийских батарей разного калибра, среди них и «Толстушка Лина», 250-мм орудие специального назначения.[32] «Толстушка Лина» должна была заняться самым мощным вражеским дотом, из которого простреливался весь перешеек. Недалеко от меня занимали позиции четыре 88-мм зенитки. Они должны были вести огонь прямой наводкой по амбразурам и бойницам других русских дотов.
Поскольку до начала артиллерийской подготовки оставалось еще полчаса, Дехорн и я решили укрыться от полчищ комаров в моем «Мерседесе». Вегенер и водитель уже сидели внутри и курили. Я тоже решил закурить, отчасти чтобы хоть чем-нибудь заняться и отчасти чтобы отогнать комаров. Но так как комары продолжали яростно атаковать нас, мы вынуждены были поднять стекла. В машине воцарилась напряженная тишина. Скорее чтобы прервать тягостное молчание, нежели потому, что это было действительно необходимо, я обратился к Вегенеру:
– Вам понятна ваша задача?
– Так точно, герр ассистенцарцт!
– Хорошо!
Взошло багрово-красное солнце. Перед нами лежала заболоченная равнина, которая на некотором отдалении переходила в луга, а за деревней, на другом берегу обоих озер раскинулись поля, засеянные зерновыми культурами. Рядом с нашей машиной, укрывшись за кустами, стояли командиры 88-мм зениток и курили одну сигарету за другой.
Всех охватило нервное напряжение.
Вегенер взял свою сумку с медицинскими инструментами, попрощался с нами и отправился к штабу батальона. Мимо нас прошли Нойхофф, Хиллеманнс и Ламмердинг.
– Который час? – спросил я у Ламмердинга.
– Без двадцати одной минуты четыре! Через двадцать минут все начнется!
– Спасибо! Ни пуха ни пера! И смотри, чтобы тебя не принесли ко мне на плащ-палатке, Ламмердинг!
– Не бойся! Уж я сам справлюсь! – ухмыльнулся он.
Солнце поднималось все выше и выше над горизонтом. Уже совсем скоро должно было стать достаточно светло для стрельбы 88-мм зениток по точечным целям.
Командиры зенитных орудий побросали на землю свои недокуренные сигареты и не спеша направились к своим зениткам.
Глава 6
Прорыв линии Сталина
– Пошли! – сказал я Дехорну, вылезая из машины, и захлопнул за собой дверцу. Он соскользнул с заднего сиденья и закинул за спину свой вещмешок. Мы направились к ближайшей 88-мм зенитке.
Ее дуло было наведено на амбразуру дота слева от разрушенного моста. Командир орудия посмотрел на часы.
– Одна минута!.. Тридцать секунд!.. Пять секунд!.. – Он поднял руку. – Одна секунда!.. Огонь! – Его рука резко упала вниз. Раздался выстрел.
Все напряженно всматривались в дот. Первый снаряд почти попал в цель. Возможно, он ударил на ширину ладони выше амбразуры, однако взрывом сорвало маскировочное покрытие с вражеской бойницы. Этот выстрел «нашей» 88-мм зенитки был одним из сотен других выстрелов. Повсюду гремело и грохотало. Небо над холмом, где мы стояли, озарилось вспышками орудийных выстрелов, а земля задрожала под нашими ногами. Листья на кустах трепетали при каждом резком залпе орудий, а пороховые газы клубились над высокой травой. Воздух наполнился оглушительным грохотом, сокрушительная лавина огня обрушилась на деревню Гомели и на оборонительные сооружения по другую сторону от водяного рва.
Ознакомительная версия.
