В 1985 году Александр и Алена расписались, и Буйнов переехал жить к ней.
К концу 80-х в «Веселых ребятах» вновь назрел раскол. На этот раз дал трещину тандем Глызин — Буйнов, которому, кстати, многие предрекали распад еще на заре его возникновения (уж слишком разными людьми были Алексей и Александр). Однако тандем просуществовал без малого восемь лет (Глызин пришел в группу в 1980 году). О причинах его распада рассказывает А. Буйнов:
«Никакой потасовки между нами не было. Однако дело в том, что во время самой безумной дружбы, я подчеркиваю — даже во время дружбы, мы отдавали себе отчет в том, какие мы, кто мы и так далее. Но Леша — человек такого склада, из такого теста, что он любил… не то чтобы подмять под себя, но быть все время наверху. Так он устроен. Но я не поддавался. Он, конечно, понимал отчетливо, что на нас все держится. Но эта наша полярность привела однажды к небольшому конфликту. Дело было в Киеве. Мы сидели в машине. Хотелось развеяться, и мы направились было на автопрогулку. Вдруг он завелся: «Поехали (туда-то), я хочу!» Нас было трое, не суть, кто третий; наш приятель, если коротко. А мы — нас двое — не хотим туда, куда желает он. Мы хотим просто погулять, походить, на девок поглазеть, поинтересничать с ними. «Нет, поедем (туда-то) или никуда не поедем!» В конце концов водитель остановился и не понимает, куда ему: то ли на Крещатик, куда нам надо было, или туда, куда рвался Глызин… Вот из-за такой тупой малости был разрыв полный. До истерических ноток. После чего я понял просто, что… как говорится, не мой вариант. Я очень быстро привязываюсь к людям, очень люблю людей. Я очень сильно прикипаю к человеку, очень верю в понятие мужской дружбы. Однако…»
Глызин ушел из «Веселых ребят» в середине 1988 года и уже осенью создал свой собственный коллектив «Ура» и начал сольную карьеру (песни ему стал писать композитор Виктор Чайка, который в тех же «Веселых» был барабанщиком). Буйнов же продолжал оставаться в родном коллективе, однако и его дни в нем были уже сочтены. При этом большую роль в его уходе из группы сыграла его жена — Алена, которая давно предлагала мужу начать сольную карьеру. Но руководитель «Веселых» Павел Слободкин всеми силами старался удержать его в группе. Однако Буйнов все равно ушел.
А. Буйнов вспоминает: «Мы вместе с моей Аленушкой уходили, и первопричина простая, лежит на поверхности: стало невыносимо тесно в этих рамках. Могу поклясться, что никто и не думал тогда о деньгах, думали мы о росте, о свободе индивидуального творчества. Без обиняков: стало тесно, стал чувствоваться недостаток озона, если говорить образно. К тому времени у меня был багаж многолетний вокальный, композиторский, аранжировщика — всякий. Но за все это время в «Веселых» была исполнена лишь одна-единственная авторская вещь — «Я из сухих камней сложил свой дом». Такая пацифистская, что ли. Очень трудно было себя пробивать, если объективно — невозможно…
Глызину было легче: он к моменту своего ухода уже «засветил» какие-то песенки, чтобы почву подготовить, и он сразу стал самим собой. Мой уход был неизмеримо сложнее, потому что я почву, так сказать, не унавоживал. И меня еще долгое время по инерции связывали с той группой… Но отпускать меня действительно не хотели. Аккурат перед уходом из Министерства культуры пришла для меня машина. Именная. Я ее ждал, она была на меня записана. И Слободкин мне говорит: «Вот, Сашенька, останешься — получишь машину». А я мечтал всю жизнь об этой машине! И такое… Дальше говорит: останешься, окончишь ГИТИС. Стало быть, наповал обоих зайцев: и машину заимеешь, и образование завершишь. На что я сказал: не останусь, фиг с машиной, а институт окончу все равно». (Слово свое Буйнов сдержал — он не только поступил в ГИТИС, но и окончил его с отличием. — Ф. Р.)
«Развод» Буйнова с «Веселыми» длился около года. Все это время Слободкин пытался воздействовать на артиста с помощью всякого рода увещеваний, которые излагались худруком или словесно, или в виде письменных указаний. Буйнов отвечал тем же — писал пространные письма на несколько страниц, в которых просил отпустить его на «волю». Причем аргументы вибирал убийственные: к примеру, писал, что его пребывание в коллективе плохо сказывается на его моральном климате, что таких, как он, надо гнать в три шеи и т. д. В конце концов Слободкину надоел этот «почтовый роман» и летом 1989 года он дал «добро» на уход Буйнова.
В «Звуковой дорожке» «МК» Буйнов впервые «засветился» в ноябре того же года — песня «Бросаю курить» в его исполнении заняла 14-е место. Это было, наверное, единственное попадание Буйнова в хит-парад в те годы, потому что после того его имя долгое время ни в каких топ-списках практически не фигурировало. Это было удивительно, так как среди широкого слушателя Буйнов был достаточно популярен. Ни один гала-концерт не обходился без его участия, в том числе и «Рождественские встречи» Аллы Пугачевой, на которых певец появлялся в разных сценических одеяниях: то в кожаной тужурке и галифе (как в песне про МУР «Капитан Каталкин»), то в кожаных лосинах, то в шляпе с перьями.
К 1994 году у Буйнова вышли четыре диска-гиганта и два компакта. В том году многие заговорили о «втором дыхании» Буйнова, о том, что он нашел в себе силы выйти на новый виток в творчестве. В какой-то мере это было правдой. Две его песни — «Красавица жена» и «Живи как знаешь» (А. Новоселов — В. Алексеев) — вошли сразу в несколько хит-парадов и держались в них довольно продолжительное время. Кроме этого, Буйнов умудрился привлечь к себе внимание широкой общественности участием в ряде шумных акций. Например, на обложке газеты «СПИД-успех» он снялся обнаженным в позе роденовского «Мыслителя». Когда его спросили, зачем он это сделал, его ответ был таков: «Это такая фенька. В прошлом году Сильвестр Сталлоне появился голым в позе роденовского «Мыслителя» на обложке журнала «Вэнити фэр», и ребята из «СПИД-успеха» предложили мне то же самое. В некотором смысле это можно считать дружеским шаржем, пародией…»
Той же весной Буйнов совершенно неожиданно оказался в центре двух неприятных историй. Первая носила явно криминальный характер и выглядела следующим образом. Однажды утром Буйнов вышел из подъезда своего дома и увидел, как некие незнакомцы угоняют его новенький «Ягуар» (по слухам, его певцу подарила одна из поклонниц). Певец бросился в погоню за автомобилем, нагнал его, однако едва он запрыгнул в салон, как тут же увидел направленное на себя дуло пистолета и поспешил ретироваться. Он выпрыгнул из машины в тот момент, когда она набирала скорость, и буквально чудом избежал серьезных повреждений. Вот как он сам описывает свое тогдашнее состояние: «Страха в принципе не было, но вид пистолета, направленного на тебя, — зрелище не из приятных. Да и нет на свете ничего материального, что было бы ценнее жизни. Поэтому я посчитал за благо ретироваться. Причина же испытанного мной шока скорее в глубоком разочаровании от того, что становится все больше людей, которые за деньги и наживу готовы умереть, сесть в тюрьму, прятаться полжизни от кого-нибудь. Жизнь становится ужасно криминальной. Мы дожили уже до кондиции, когда понятия «убить», «охрана», «разборка», «пистолет», «автомат» стали обыденными. Как чашка кофе на завтрак!..»
