был спокойным и добродушным парнем, который терпеть не может скандалы, но в этот раз был крайне возмущен.
– Подожди-ка минутку! Мы – британская хеви-метал-группа, на британском телевидении, и какая-то американская певичка указывает нам, что делать?
– Ну, эм… – замялся продюсер, – дело в том, что…
– Пошел вон!
Гримерку Осмондов было найти несложно. Когда я влетел туда с хлыстом в руке, Мари сидела в огромных бигуди, и ей делали макияж. Я был очень сердит, и плевать мне было на ее бумажные розы [62].
– Мари, я Роб из Judas Priest! – представился я.
– О! Привет, Роб!
– Что значит, ты не хочешь, чтобы я выступал с хлыстом?
– Ой, эм… ну…
Даже договорить ей не дал.
– Хлыст – часть нашего шоу, нашего образа! – провозгласил я таким тоном, который уже не терпел никаких возражений. Мари неуклюже улыбнулась и кивнула. «Присты» – 1; Осмонды – 0.
Накатив пару стаканов в баре Би-би-си, я спел живьем, а группа сыграла под фанеру. Прикол был в том, что в конце песни я как раз забыл щелкнуть хлыстом, но само выступление мне понравилось. Мы ощущали себя послами металла.
Более твердолобые и убежденные фанаты Priest были не согласны. Они считали Top of the Pops слащавым попсовым шоу, и, согласившись на выступление, мы их фактически предали. Некоторые недовольно ворчали, что мы «продались».
Но времени спорить у меня не было. Я всегда считал, что мы должны любым путем продвигать группу и музыку – и металл в целом. Top of the Pops хотели дать нам возможность показать наш сингл 15 миллионам зрителей? Отлично – мы только за!
Пока это был наш самый мейнстримовый поступок, и мне было интересно, изменится ли от этого моя повседневная жизнь. Стану ли я публичной фигурой, знаменитостью, без конца раздающей автографы, и, может быть, теперь и по улицам родного города не смогу пройти, не собрав вокруг себя толпу?
Не стоило беспокоиться. Всем было плевать. Даже сегодня в Америке меня останавливают и просят сфоткаться, но в Уолсолле этого никогда не бывает. Меня узнают и думают: «А, чего его беспокоить?! Он ведь отдыхает – не будем навязываться!» Это замечательно, и я очень им благодарен.
В любом случае времени наслаждаться новообретенным звездным статусом у меня не было. Мы должны были отправиться в тур почти на весь 1979 год. Я посмотрел на календарь, впереди было почти 140 концертов.
Из-за того что в 1979-м не было бы времени сочинять новый альбом, CBS придумали запасной план. Мы начинали тур в Японии, и они договорились записать два шоу в Токио, чтобы потом свести их для концертного альбома – Unleashed in the East – и выпустить в конце года.
Я был не против концертного альбома, но время его записи вызывало опасение. В Японии голос был не в лучшей форме, отчасти из-за того, что я не высыпался. Всегда мучился от бессонницы и в той поездке испытал, наверное, самую отвратительную акклиматизацию.
Перед одним из концертов я не спал буквально всю ночь, ни разу не сомкнул глаз. Как опытный актер, я, конечно, продержался, но сомневался, что на записи получится что-то стоящее.
После этого настало время на два месяца вернуться в Америку и дать концерты в Штатах. Большую часть этих концертов мы разогревали UFO, которые, мягко говоря, творили полный пиздец. Мы каждый вечер с ними отжигали. Жестко. Priest были те еще тусовщики, но UFO – вообще без тормозов.
На сцене я вел себя театрально. Музыка Priest была настолько громкой и мощной, сильной и динамичной, что я хотел соответствовать – в том числе и физически. Носился по сцене, и размахивал руками, и начал придумывать коронные номера.
Каждый вечер размахивал хлыстом и делал вид, что лупцую кнутом первый ряд. CBS не стали терять времени и вместе с Arnakata начали продавать провокационные футболки и значки:
МЕНЯ ОТХЛЕСТАЛ РОБ ХЭЛФОРД!
Я решил вывести свой сценический арсенал на новый уровень и раздобыл пулемет, из которого стрелял в аудиторию холостыми, обычно в конце песни «Genocide» («Геноцид»). Мы не исполняли ее каждый вечер, но когда играли, отрывались по полной. Иногда затягивали песню минут на пятнадцать.
Еще в определенные моменты выступления мы с Кеном и Гленном выстраивались в линию и синхронно трясли башкой, слегка согнувшись и покачиваясь. Все это было обязательным элементом концерта Priest. Мы знали, что наша музыка сносит крышу, поэтому хотели показывать достойное шоу.
Мы превзошли себя, когда в мае прилетели домой, чтобы отыграть в Великобритании. Где-то в Мидлендс мы еще больше раздвинули границы своего живого выступления – было это во время нескольких первых концертов тура. Думаю, мы были в Дерби.
Приехали на площадку после обеда, чтобы отстроить звук, и наблюдали, как наши техники загружают оборудование в узком переулке со стороны театра. Я увидел несколько припаркованных вдоль переулка мотоциклов, и ВДРУГ мне пришла в голову замечательная мысль.
– Эй, парни! – сказал я. – А круто, если сегодня вечером во время песни «Hell Bent for Leather» я выеду на сцену на мотоцикле?
– Ты спятил, мать твою! – была общая реакция. – Давай так и сделаем!
Я тусовался на улице, и, когда байкер вышел проверить, на месте ли его железный конь, я рассказал о своих планах и спросил, можно ли мне одолжить байк. Чувак был огромным поклонником Priest, поэтому тут же согласился. Мы загнали байк на площадку и припарковали сбоку сцены.
Эффект был просто феноменальным. Когда в начале песни я сел на байк и завел рычащий двигатель, публика не могла понять, что происходит. Я выехал и увидел море ошеломленных лиц:
«А? Что это за шум? Похоже на… твою же мать, он выехал на сцену на мотоцикле!»
Публика лишилась рассудка. С того момента мотоцикл был одним из наших обязательных ритуалов, и фанаты очень полюбили этот элемент шоу и всегда с нетерпением ждали. У Arnakata возникла головная боль, поскольку им приходилось договариваться с каждой площадкой, чтобы нам разрешали выезжать на мотоцикле на сцену, но оно того стоило: это было настоящее зрелище.
После успеха песни «Take on the World» CBS решили вторым синглом выпустить «Evening Star» с альбома Killing Machine. И нас снова пригласили на Top of the Pops. В тот же день у нас был концерт в Birmingham Odeon, но мы решили, что нам не составит труда успеть везде.
Мы ошибались.
В тот день мы потеряли кучу времени на Top of the Pops, болтаясь туда-сюда, как говно в проруби. Часами слонялись без дела и ждали. Была отстройка звука, прогон одежды; репетиция выступления. Возникли технические неполадки – бог знает, что за неполадки. Но время тикало.
Мы начинали беспокоиться все больше и больше: «Чорт вазьми, вы время видили?»
Наступило
